Любовь взаймы - Натали Фокс

Тео поселил Гераклию и ее дочь на одной из своих чудных вилл в маленьком островном городке, расположенном на юго-востоке от Пелопоннеса. Здесь царила спокойная и размеренная жизнь. Гераклия редко покидала остров, в то время как Зоя путешествовала с Тео повсюду. Девушка получила хорошее образование в Англии, а позднее, по настоянию Тео, стала вести некоторые его дела. В штате Тео было много начинающих и способных сотрудников, а филиалы компании располагались во многих странах. Хотя Зоя числилась работником компании, но фактически не принадлежала к ближайшему окружению Тео, не являлась его доверенным лицом. Скорее ее считали то ли любовницей Тео, то ли дочерью. Эти догадки посторонних вызывали у Зои возмущение, но что поделаешь! Получалось так, что исподволь и она, и ее мать зависели от Тео, но его власть над ними была облачена в покровы нежной дружбы.

— Если ты вольна делать, что захочешь, — вкрадчиво говорил Пьер, — то приходи ко мне сегодня ночью. — Предупредительно он добавил:

— Но…

Темные глаза Зои отважно блеснули, и в ответ прозвучало решительное:

— Никаких «но»! Я непременно приду к тебе. — Оставив на его губах легкий поцелуй, она устремилась в отель, где ее ждал Тео. Она, конечно же, скоро освободится и убежит к Пьеру.

Люди, люди, постоянно люди… Тео, отличавшийся необыкновенной общительностью, здоровьем и силой, всегда находился в окружении кого-нибудь из сотрудников или телохранителей. В этой поездке среди его телохранителей появился новичок — Фрэнк Блейкмор. Тео нанял его в Америке, дабы усилить персональную охрану. Не было секретом, что Блейкмор считался одним из самых высокооплачиваемых охранников и уже имел известность в своих кругах. Ему приходилось работать на людей богатых и состоятельных, порой даже на послов и на членов королевских семей. С появлением Блейкмора среди сотрудников поползли слухи по поводу его личности — говорили, что он слыл дамским угодником и от женщин у него не было отбоя.

Зоя вряд ли бы признала его красавцем, и, уж конечно, Блейкмор не шел ни в какое сравнение с симпатичным Пьером, достоинства которого она явно преувеличивала. Зоя пребывала в идиллическом мире грез. Пьер, несомненно, любил ее и просил выйти за него замуж. Если бы только она приняла его предложение, то стала бы, наверное, по-настоящему свободной.

И вот она у Пьера, но его нет, комната пуста. Он любит, любит меня, как заклинание повторяла Зоя. Стоя у окна, она пристально вглядывалась в темноту: где-то внизу шелестели апельсиновые сады. И все же беспокойство не покидало ее, хотя видимых причин не было. Но вот у нее в груди все похолодело. Это невозможно… это невозможно… Ее любимый Пьер — с другой женщиной. Двое, обнявшись, идут по саду; Пьер не боялся показать свою избранницу всему свету!.. Вот они остановились и страстно поцеловались. Сердце Зои готово было разорваться, обида подступила к горлу. Девушку эту она знала, отчего становилось только горше. Променял ее на эту кокетливую служанку! Боль разлилась по всему телу. Зоя решительно бросилась вон из комнаты. Объясняться с Пьером не имело смысла. Все было обманом. Приглашая ее, он знал, что не придет…

Обида комом застряла в горле. Пьер не хочет ее, никогда не хотел, и нет человека, который бы осмелился перечить Тео. Она прикусила нижнюю губу, с трудом сдерживая слезы обиды, и не только обиды. Неужели никто ей не посочувствует, девушка она премиленькая, ей неоднократно говорили об этом… Но красота может и отпугивать мужчин. Так что, возможно, она и не так уж красива?.. О Господи, к чему все это: «красива — некрасива»? Какой от этого прок — все ее бросили… даже отец.

В приоткрытую дверь внезапно ворвался яркий лунный свет, и Зоя увидела, как в золотистом мареве возник силуэт мужчины, которого она сразу узнала.

Сначала даже мурашки пробежали у нее по спине и сердце пустилось вприпрыжку, но волнение вскоре улеглось, ею овладело любопытство, поскольку пришедший стоял молча. Конечно же, он сразу увидел ее и узнал, но почему он оказался в комнате Пьера? Это не было известно Зое, да и зачем ей об этом знать?

Вошедший медленно прикрыл за собою дверь, и в комнате воцарилась гробовая тишина. Похоже, он привыкал к темноте. Она-то уже привыкла, и рассмотреть его не составило для нее труда.

Мужчина неспешно подошел ближе и встал рядом. Можно было ощутить его запах — теплый, пьянящий, волнующий. Вполне различимо слышалось его дыхание, и какие-то странные, вызывающие трепет флюиды стали проникать в нее, она почувствовала его силу и свою податливость.

Зоя не двигалась. Надо бы заговорить с ним, но о чем? Оставалось просто ждать, что же будет дальше. Она с волнением перевела дыхание.

Он дотронулся до нее. Сначала робко, почти боязливо, будто прикасался к неуловимому призраку. Потом его пальцы плавно скользнули по щеке Зои. В них чувствовалась сила, сила надменная и безоговорочная. Пальцы коснулись шеи и, спускаясь ниже, добрались до ласкового черного шелка, облегавшего груди.

Его прикосновения сводили с ума, завораживали, возгорались фитильками на нервных окончаниях, а воздух вокруг становился между тем душным, плотным. В какой-то момент она осознала, что ведет себя непозволительно, пусть даже у этого мужчины и нет дурных намерений.

— Ты так прекрасна, — хрипло выдохнул он, — и я хочу тебя все больше и больше.

Зоя опустила длинные пушистые ресницы, на которых еще не высохли слезы обиды. Он хочет ее, этот мужчина хочет ее и не боится взять то, что желает. Его мягкие губы оказались совсем близко, и вот он целует ее нежно, страстно, все более настойчиво проникая в ее рот языком, а она не в силах сопротивляться. Удивительно, но Зоя страстно желала этого незнакомца! Его присутствие искупало предательство Пьера. Она опять ощутила себя желанной, нужной, окруженной заботой. И ведь он так страстно хочет ее, даже голова вскружилась от его напора! Зоя решила ответить ему.

Он осторожно спустил лямочки ее шелкового платья, стал целовать груди, воспламененные соски. Тихим постаныванием Зоя давала ему понять, что желает большего. Она судорожно взъерошила густые черные волосы мужчины, притянула к себе его голову.

— Погоди, погоди, дорогая, — успокаивал он. — У нас вся ночь впереди.

Зоя тихонько засмеялась, вызывая в нем еще большее желание. Потом возникло какое-то нервное напряжение — она вдруг усомнилась в правильности своего поведения. Но ведь она абсолютно свободна, у нее нет ни перед кем обязательств!

Платье с легким шуршанием сползло вниз и, едва задержавшись на бедрах, мягко соскользнуло на пол. Тогда и она дала волю своим рукам: они проникли под его легкий пиджак, коснулись груди — такой мускулистой и широкой. Зоя запечатлела несколько поцелуев на его подбородке и начала неуклюже расстегивать пуговицы его шелковой рубашки. Ей не хотелось выглядеть неумехой, демонстрировать неуклюжесть, неопытность…