Перекресток двух полос - Оксана Алексеева

если он убийство на себя возьмет. И нет, совесть во мне умерла вместе с тобой. Ты психологом решил заделаться? Специализацию сменил? Вовремя, я скажу тебе. Теперь вижу, что цель жизни никогда менять не поздно. Бери тележку с другой стороны, выкатим отсюда.

– А если работники по пути попадутся?

– Тогда кати дальше один, при мне все равно болтать начнут – о чем хотели и не хотели. А люди очень смущаются, когда начинают болтать о чем не хотели.

Но в ночном коридоре было безлюдно, сотрудник выдал лучшее время для посещения этого места.

– Почему я за тебя так держусь? – Захар спросил скорее у самого себя. – Ведь вон их сколько там – уже потерянных для всех. И многие из них точно для кого-то были важнее, чем ты был для меня.

Андрей отвечал всегда, когда кто-то задавал вопросы. Подумал, что и на этот раз требуется его мнение:

– Потому что ты ради общего спасения отказался от самого себя, Захар. У тебя больше нет друзей. Нет тех, кто поддержал бы в трудную минуту. У тебя теперь море возможностей, куча денег и способов применения силы, но нет самого главного – цели, в которую можно вложить душу. И души, по факту, тоже больше нет. А я олицетворяю всё то, что ты потерял. Ностальгия, наверное.

– Заткнись! Ничего я не потерял. И сам ты бездушный, если уж сравнивать!

– Заткнулся. И ты бы так не орал, если не хочешь потом закрывать еще одно преступление.

Но Захар уже на улице по пути к нетерпеливо ждущему некроманту продолжил удачно заброшенную мысль, раз уж Андрей сделался самым отстраненным, а потому и самым объективным наблюдателем:

– Ты думаешь, я по шахматистам скучаю? В принципе, с ними иногда было весело. Но зачем они мне теперь? Доконают же своими нравоучениями и попытками меня перевоспитать.

– Тогда иди к ним и проверь.

– А если я их пришибу за нравоучения? Не будет ли потом еще противнее на душе или на том, что от нее осталось? Ну, если ты прав и я все еще эмоционально привязан к старым связям.

– Тогда не ходи к ним и не проверяй.

– Да, Андрей, твоя терапия бесценна. Рудольф! – позвал он громче. – Твой выход, заряди его как следует, чтобы у полицаев сомнений не осталось.

Тот был рад быть полезным. Базука наблюдал за работой некроманта издали, не испытывая притом закономерного восторга от скорого разрешения прошлых проблем. Ведь ту девушку, студентку Надю, он не убивал – ни в первый раз, ни во второй. И проблемы оттого ему будто до конца не принадлежали, чтобы в них прямо с потрохами вовлекаться. Труп с тележки встал, обернул голые бедра простыней и очень бодро побежал в сторону. Он сделает все как надо. А канцелярская работа еще некоторое время займет, потому недельку лучше побыть в тени.

Тень же привлекательнее в подпольном казино и без надоевшей рожи.

– Ты куда собрался? – некромант пытался контролировать каждый его шаг. – Новое дело?

Захар выдал заготовленную отговорку:

– Я знаю, где у отца склад оружия. И денег у него в сейфах, как в банке. С него и начнем.

– Мы объявляем войну старшему Бойкову?! – обрадовался Рудольф. – Вот это размах!

– Не вы, а я. Схожу на разведку боем. А ты пока набирайся сил.

Войну отцу объявить было можно, конечно, но глупо. Базука и без всяких способностей столько о нем знал, что мог и посадить, и подставить. Но с раннего детства в Максима Валерьевича верил как в несокрушимого Зевса – и битва с тем точно не будет простой, он даже за две секунды до смерти сможет полгорода расхерачить и за собой утащить. Такую родню можно оставить на потом, когда их команда хоть какой-то броней обрастет.

* * *

В казино же было хорошо: густо, шумно и дымно – самое оно для отвлечения мыслей. За первым же карточным столом Захар понял, что не ошибся.

– Какая-то лажа сегодня приходит, – признался игрок справа.

Следующий по кругу судорожно вздыхал:

– Бубновый туз, бубновый туз…

Последний зажал ладонью рот, но в нее же пробубнил:

– Блефуют, сволочи. Но я все-таки скину…

И вот при таком раскладе Захару поперло, как не перло даже в лучшие его дни. Он снял три банка, сменил два стола. Команды почему-то быстро рассасывались – каждый понимал, что то ли перепил, то ли перекурил, и зачем-то честно признается, что ему пришло, а остальные игроки хмурятся, думают, что их дурят, но после сами выкладывают весь приход. Да если желающие не иссякнут, Базука уже к утру на новую машину заработает! Потом пройдется по всем крупье – узнает, точно ли в казино всегда выигрывает только казино.

И как раз в момент вызревания очередного триумфа он разглядел сквозь дым знакомую троицу. Нахмурился, постучал пальцами по столу, но интерес к игре разом пропал. Он решил сам подойти к шахматистам, а то так и будут мяться возле входа, боязливо осматриваясь.

– О, Захар, ты здесь? – фальшиво удивился Ник.

– Здесь, – признался Базука, морщась. – А вы, я гляжу, начали тоже весело проводить время? Не ожидал. Горжусь. Хоть и бесите.

– Нет, конечно, мы здесь впервые, – затараторил Женька, не сумев совладать с магическим влиянием. – Вера во сне тебя здесь увидела, кое-как это место нашли.

– А-а, меня искали на нейтральной территории? И зачем же?

Девушка мялась за спинами друзей, но Захар смог ее зацепить взглядом и вытащить, чтобы лучше рассмотреть. Давно не виделись. Вроде совсем немного времени прошло для таких изменений, а по ощущениям – сто лет миновало.

– Просто хотели посмотреть, в порядке ли ты, – Вера тоже вынуждена была ответить правдой.

А Ник добавил:

– Вернее, не творишь ли что-нибудь настолько мерзкое, чтобы возникла необходимость тебя остановить! Ведь это наша задача – останавливать злодеев! На самом деле ни одному из нас неохота тебя останавливать, но надо, если творишь. Черт, когда же я заткнусь?

Захар рассмеялся, но на самом деле веселья не чувствовал. Нечто такое он и предвидел – не зря распрощались они на его ясной угрозе.