Условия жизни - Камиль Халмурадов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После того как отец помог т. Неле с решением проблемы, они с Лялей не вернулись обратно в Санкт-Петербург, а поехали к нам. Сначала в качестве гостей, а потом остались навсегда. т.Неля стала работать учителем в русской школе. Вот такая банальная, но счастливая история.
Лялька (так я ее называл) была вредной, бесшабашной, столичной малолеткой. Которая постоянно злила меня своими выходками и никогда никого не слушала. Она была девчонкой, а в Средней Азии девушки другие. Должны быть другими, и поэтому я постоянно отстаивал ее интересы, дрался из-за нее. Ей как будто это нравилось, что из-за нее дерутся и она, постоянно повторяла свои выходки. Отец всегда мне говорил, что я должен оберегать и защищать ее, потому, что я мужчина. Я был согласен с ним и не мог его подвести. Первое время было как то не обычно, ведь раньше у меня не было сестры, а потом, мне наверное это самому понравилось и я гордился этим. Я любил ее, как любил ее мать пусть она и была мне неродной. Но я всегда называл ее матерью, моей родной матерью, потому что она относилась ко мне во всей нежностью и любовью как относятся мать к своему дитя, она не делила меня с Лялей на родных и чужих, и я ей за это очень благодарен. Кто был моей биологической матерью, я не знаю, да и не хочу знать, потому что за мои 16 лет жизни я ее не видел ни разу. Мой отец был для меня кумиром, легендой, я очень хотел походить на него, постоянно подражал ему. Одевал его одежду становился к зеркалу и мечтал, что когда-то я так же буду ловить преступников и меня будут все бояться. Он был начальником Уголовной полиции города.
Мы родились в той стране, выросли там, нам там было легко. Когда в нашей жизни появилась мама и сестра, наша жизнь круто изменилась. Нам с отцом стало еще легче потому, что образовалась полная семья, где все друг друга любили, заботились и волновались, появилась женская ласка. За отца я даже не говорю, потому как понимаю его сейчас полностью. Нам так было хорошо, что сейчас я думаю как будто это был сон.
Все начиналось так.
Однажды нам домой позвонили и сообщили матери, что ее отец умер, а ее мать находится в тяжелом состоянии. Мать сев на первый же самолет полетела в Петербург, а мы втроем остались ее ждать.
Мне казалось, что это самое плохое что могло с нами случиться, но к сожалению я сильно ошибался.
Прилетев назад, я думал что прошла вечность и как то вечером за общим столом, мать предложила нам переехать в Питер.
– Там осталась от ее родителей большая трехкомнатная квартира на Васильевском острове и для отца будет смена обстановки в служебной деятельности, сказала она. Подумав и обсудив предстоящие перемены, на этом и решили.
Перевод отцу дали неохотно. Первый заместитель министра МНБ (Министерство Национальной Безопасности), был хорошим другом и учителем отца. Давно, еще в прошлой жизни, когда служили вместе, на войне, тогда еще Афганской, поэтому сейчас знали друг друга как «облупленные». Придя однажды к отцу на работу, я услышал их разговор, в кабинете был отец и д. Гулам, как все его называли Гулам Садыкович.
–Алик, так называл он моего отца, другие же Алихан Батырович Бекханов, ты точно решил ехать? Смотри другая страна, другие законы, неужели тебе здесь плохо?
–Гулам Садыкович, пойми же ты, она моя жена, хоть мы не расписаны, у нас есть дети, я очень ее люблю и не хочу ее терять.
Потом я отвлекся от разговора, да и честно говоря я не понимал и половины того о чем они говорят, взрослый разговор вот и все. А отвлекся по тому, что по лестнице услышал шум, как будто кто-то поднимался. Потом шаги пошли по коридору, они стали приближаться ко мне, к коридору где я находился за дверью к отцу в кабинет. Сердце застучало у меня еще быстрее, т.к. у нас не было принято подслушивать разговоры взрослых. Я это сделал потому, что очень боялся что отец не поедет, откажется. Не представлял что может случиться такое, что мы расстанемся. Но если честно, еще я очень хотел посмотреть Питер, жить в нем, ощутить его грацию и всю красоту изнутри (о чем сейчас очень жалею, лучше бы продали эту квартиру и остались жить там дома. О Аллах, почему нельзя все вернуть назад, хоть бы раз в жизни?)
Меня тогда спас случай, опомнившись я услышал голос отца, как он говорил: «Ладно, ладно, хорошо, пусть будет так Гулам Садыкович!». Я подумал что он согласился остаться, но не мог с этим согласиться, позволить разрушить наши планы и вошел в кабинет.
Войдя, я поздоровался с ними, потом пройдя к отцовскому столу я сел в кресло и серьезным видом сказал:
–Дядя Гулам, ты понимаешь что мы должны ехать с нашими женщинами. Мы их любим и поэтому должны оберегать их и как мужчины не оставлять и не подвергать опасности. Хоть и не принято было мне вмешиваться в разговоры старших, а после сказанного я посмотрел в сторону отца и увидел его неодобрительный взгляд моего поступка, но своим взглядом я просил его помощи. Они оба стояли без слов, молчали, то ли думали о своем, то ли были в оцепенении от услышанного. В кабинете на минуту воцарилась тишина. После того как зазвонил телефон, все как будто оттаяли, отец снял трубку, на том конце телефона услышал, что машина генерал Ибрагимова готова и повесили трубку.
Уходя д. Гулам улыбнувшись, как будто снимал напряжение, сказал:
–Конечно, съезде посмотрите. Поменяешься опытом, если что возвращайся, всегда буду рад тебе и твоему сыну. Подойдя ко мне д. Гулам вновь стал серьезным, положив руку мне на голову, потрепав волосы, сказал:
– А ты становишься настоящим мужчиной Алан, уже мыслишь по- взрослому, и взгляд становится волчьим, (с усмешкой) мне аж страшно стало. Ты, Алан, не теряй свой характер, оставайся таким же, и если люди тебя увидят изнутри, то потянутся к тебе, будут уважать тебя как твоего отца. Будь настоящим, и защищай своих любимых. Подмигнув мне, пошел в сторону двери. Потянув за ручку и открыв ее, он остановился на мгновение сказал отцу:
