Условия жизни - Камиль Халмурадов

      Так проходили дни, мы гуляли, веселились, дурачились, и погод нам помогала своим теплом. была теплая погода. Алла была постоянно со мной, даже когда мать кричала на нее. Отец ничего не мог ей сказать.

УР.

Потом началась настоящая работа, более интенсивная. Я в это время работал в отделе по кражам автотранспорта, это интересно. В этом отделе я был новым и ничего еще не знал о специфики этой работы. Но мне нравилась она, и я пытался во все вникать более глубже и делать работу не хуже остальных. Конечно у меня так хорошо пока не получалось, но я стремился.

Однажды начальник "убойного" Артур Альбертович зашел к отцу и сказал:

–Знаешь Али, я не думал что он у тебя такой. Только ты не обижайся. Просто у родителей, которые имели такое положение как ты, имею в виду другую страну. Дети обычно разбалованные, от армии откупают, пристраивают в теплые места, и живет «отпрыск не парится». А ты и в армию его, тем более воевал. А теперь в УР. Как так?

–Знаешь Артур, мой сын не «мамсик». Он с детства жил по-мужски, воспитывал я его один. А на работе был со мной постоянно. Он это видел изнутри. И в армию, и на войну сам поехал, проверить себя хотел. Как поведет себя в той или иной ситуации. Вот итог, не сломался. Так что натаскается немного у Бори, а потом он хочет к тебе. Если возьмешь, сделай мне из него профессионала, как ты сам.

–Спасибо на добром слове, все что знаю и умею, все в него вложу. По крайней мере постараюсь. А он всему научится, вижу жадный он на знания, (улыбнувшись).

Пожав руки друг другу, они разошлись.

Мне об этом рассказал отец и сказал:

–Ты, сын, должен стать настоящим профи и продолжить мое дело, не упасть в грязь лицом.

Так прошли пол года. Совместно с работой я сдавал выпускные экзамены. Окончив институт и получив полное высшее образование, мне присвоили очередное звание старшего лейтенанта милиции. В УР я работал уже не первый год, работа мне нравилась и я там был как "рыба в воде".

Этим вечером я пришел домой к родителям чуть раньше обычного. Войдя в лифт я поехал на одиннадцатый этаж. Подойдя к квартире, я постоянно думал об Алле, как нам с ней хорошо и я просил Бога чтобы это не заканчивалось.

Вставив ключ в замочную скважину, я открыл дверь и вошел к просторный коридор квартиры. Я не стал включать свет, потому что хотел незаметно пройти в свою комнату, что бы до ужина никого не видеть, остаться наедине со своими мыслями и сладкими воспоминаниями.

Снял обувь я пытался тихо пройти мимо зала, где увидел отца и мать. Они сидели на диване друг рядом с другом и о чем-то говорили. Вид у матери был встревожен она говорила отца:

–Не лезть в это дело Али «может уедем, пока все не нормализуется?». Но он ответил, что не может, не может подводить не людей, не себя:

–Пойми ты, Нель, если я сейчас это оставлю эти скоты подумают что испугали меня, и я как испуганный щенок, поджав хвост убежал. Понимаешь? Прости я так не могу. Давай ты с детьми уедешь куда хочешь, сначала отдохнете, где нибудь, в Европе, Африке, Азии, как захочешь, а потом домой в Ашхабад. Там после нашего уезда, осталась двухкомнатная квартира, за которой смотрела вдова отцовского товарища, которого застрелили при задержании особо опасного преступника. С тех пор отец постоянно общается с ней, помогает как может.

–Поживешь там, пока все уладится, там вас точно не достанут. Позвоню Гуламу Садыковичу и все, а потом вернетесь. Больше всего я переживаю за вас, меня одного они не тронут, могут действовать через вас.

Услышав это, мои опасения подтвердились, у отца действительно были проблемы в которых я ему очень захотел помочь. Но еще не знал, чем и как!

Я прошел в комнату и закрылся. Мои мысли смешались, то я думал об отце и том, что могло случится, то мои мысли переключались на Аллу, на воспоминания о том, что было, о ее теле, о ее нежной коже, о наших отношениях, вообще о том, что связанно с нею.

В восемь часов ко мне в дверь постучала Ляля и позвала меня ужинать. Ужинали мы ни как обычно на кухни. У нас был как будто праздничный ужин, даже был торт.

–С чего это так? спросил я, глядя на родителей,

–Что?! А мне нравится, – сказала Ляля, – вот если бы каждый день так было. И повернувшись в родителям, спросила: А почему мы не можем есть так каждый день?

–Потому, что потом тебя будет нечем удивить, – ответила мать, – и вообще помолчи пожалуйста чуть-чуть, Ляля.

Мы ели молча, иногда обмениваясь фразами. Я практически не ел что-то не было аппетита. Потом отец перебив тишину сказал, что завтра мы едем на дачу отдыхать.

–Сын, я предупредил твоего начальника, что тебя не будет завтра. Поедем на дачу отдохнем, а то устал я что-то хочу просто побыть только с вами.

– А ты поезжай пораньше, затопи баньку попаримся.

–Хорошо, но я буду не один, надеюсь она не помешает? – сказал я, имея ввиду Аллу.

Отец улыбнулся, он всегда улыбался хотел что-то сказать, но промолчав посмотрел на мать, позволив решить ей. Поймав его взгляд она сказала:

–Сын, ты взрослый если хочешь бери, я все равно уже отношусь к ней как к члену нашей семьи.

–Спасибо.

После всего я начал говорить отцу, все ли у него в порядке?, но он перебил меня уходя от ответа и сделал вид что не слышал вопроса. Он никогда так раньше не делал. Он предложил пойти покурить на балкон пока женщины приберут стол и принесут десерт, хотя не курили ни он, не я. На балконе отец рассказал мне, что у него возникла небольшая неприятность на работе, которую он должен решить сам, без меня. Что мать и Ляля уедут отдыхать домой в Ашхабад и чтобы я тоже собирался с ними.

–А как же работа? – спросил я.

–С ней ничего без тебя не случится, через несколько дней напишешь рапорт по семейным обстоятельствам на пару недель.

–А потом?

Он как обычно улыбнулся, и на его щеках я увидел так привычные мне, ямочки. Я бы многое сейчас отдал, что бы увидеть их