Мусорщик. Мечта - Евгений Щепетнов

Глупо, конечно. Ну какой смысл в том, чтобы бессмысленно погибнуть, вступив, к примеру, в противостояние с линкором? Эдакой небольшой рукотворной планетой, если его можно так назвать (конечно, линкор делали не руками, роботы старались, но просто так принято говорить об изделиях цивилизации – «рукотворный»). Залп линкора уничтожает все живое на целой планете, такой, к примеру, как Сирус! Сдувает с него атмосферу! Испаряет моря! И что с ним может сделать рейдер-перехватчик?

Глупость, точно глупость! Но факт есть факт. Вне зависимости от предположительного исхода дела рейдер должен вступать в бой с армадой врага. Все. Хоть ты сдохни!

И сдыхали. Как этот рейдер, нашедший упокоение на мусорной свалке. Зараженный радиацией выше носа, Ник чувствовал, как пощипывает его кожу и она нагревается, будто под лучами горячего сирусянского солнца. Хорошо, что у него такой организм, иначе бы давно загнулся.

Хотя и нет никакой уверенности в том, что когда-нибудь не загнется. Как загнулась его мать. Она была почти такой же, как Ник: неплохо видела в темноте, чувствовала радиацию, вот только болезнь перенести не смогла. Ник выжил – она нет. Что это такое было – да кто знает? Кто станет изучать инопланетные болезни, какой дурак? Кому хочется подохнуть от того, от чего, возможно, не спасет и даже аптечка? Только не заводским врачам, это точно. Повышенная температура, рвота, судороги, потеря сознания и… крышка! Конец. «Желтая лихорадка» – так это называют. Но под эту категорию может подойти все, что угодно. Любая болезнь с похожими симптомами.

Он похоронил маму тут же, на кладбище кораблей. Положил в пустой контейнер из-под маршевого энергоблока и закопал возле старого-престарого корабля, давно уже вросшего в почву так, что наверху виднелся только покрытый шрамами металлический купол. Этот корабль никто никогда не тронет, не отправит на переплавку – дешевле взять другой, «помоложе», так что мать уже никто не потревожит. Даже черви. Здесь нет червей. Здесь ничего нет. Только старое железо, смерть и мусорщики.

Выбравшись из корабля, глянул на небо – солнце стояло еще высоко, время примерно чуть за полдень. Можно успеть в лавку к скупщику. Если шаг прибавить, конечно!

Пошел, почти побежал. Не напрямую – кроме патруля, есть еще такая беда, как Сегвар со своей бандой. Они болтаются возле свежих кораблей, где поживы побольше. Наткнешься – могут и накопитель отобрать. И ничего не сделаешь: кому идти жаловаться? Патрулям? Смешно даже. На мусорке нет закона. Здесь ничего нет, кроме железа, мусорщиков и смерти!

Ник вдруг подумал о том, что было бы, если бы мать не уволили с завода. Он учился бы в закрытом Городе, в хорошей школе, ел хорошую пищу, пил хорошую воду. А возможно, устроился бы на работу, – ведь он уже большой! Взрослый, по меркам Сируса! Когда мать взяли на работу, ей тоже было шестнадцать лет. Она стала оператором цеха переработки – хорошая, чистая работа. Сиди себе, смотри на экран и контролируй процесс. Читай, учись – времени завались! Хорошая квартира, а то и дом, а когда выйдешь на пенсию – живи в свое удовольствие! В закрытом Городе даже трава есть! И деревья! Ник никогда не видел этого, но мать рассказывала – есть! И даже фонтаны. Пресной воды – фонтаны!

Ну зачем, зачем она связалась с этим космолетчиком?! Зачем?! Проклятый, мерзкий инопланетник! Папаша, понимаешь ли! Заделал ей ребенка и свалил! А ее уволили. И все. Вся жизнь под откос. Выгнали! Как будто дерьмо слили в унитаз, и все тут! А нельзя заводить детей без спросу. У тебя контракт. Пять лет – никаких детей, никаких браков. Работай, потом подавай прошение, и тебе (может быть!) разрешат завести ребенка. Или не разрешат, если у Города есть необходимость в таком специалисте еще на пять лет.

Мерзкие, ну какие мерзкие воспоминания! Что может делать молодая женщина, у которой заканчиваются деньги, а на руках остался младенец? Идти в мусорщики? С младенцем? Шлюха!

Да. Она зарабатывала ТАК. И Ник ее не винит. Вообще, как может он ее винить? Свою мать? Она пропустила через себя сотни, а может, и тысячи грязных, грубых мужиков, чтобы его прокормить, чтобы вырастить, поднять! И как только он окреп, ушла в мусорщики. Она не шлюха, нет! Просто вот так все сложилось. Так сложилось…

Ника передернуло – он снова вспомнил. Шепот, грубый голос, вскрики, всхлипы, стоны. Синяк на щеке у матери. Запах подгоревшей псевдояичницы. Псевдомолоко, безвкусное, но полезное организму Ника. «Пей, а то зубы не вырастут! Чем будешь жевать?» «Ешь! Вырастешь большим-пребольшим! Станешь помогать мамочке! Мамочка будет старая, а ты сильный, мужчина!»

Проклятая планета! Лучше бы ее дотла разбомбили! Лучше бы здесь вообще ничего не осталось!

Когда-то здесь находилась военная база – очень, очень давно! Сотни лет назад. Разразилась война между звездными скоплениями, и базу накрыли ударами тяжелых крейсеров. Она выдержала, проклятая база, но… почти все люди погибли. Потом много лет пустовала, была законсервирована, и вот решили – быть на планете кладбищу кораблей! Благо основа есть, та самая база, в которой и трудяги-роботы, и конверторы, и все, что нужно для строительства перерабатывающих металл заводов. И самое главное – почти нетронутый космопорт, способный принимать сверхтяжелые грузовики. Вот так и зародился Город.

А вокруг Города, за Периметром – те, кому в нем не нашлось места. Изгнанники. Преступники, сумасшедшие, просто люди, которые не хотели жить по его законам. Внешний Город – Внешка. Номинально живущий по тем же законам, что и внутренний, но отличающийся от него, как грязная лужа от кружки с чистой водой. Потерять место в Городе легко, а вот вернуться назад практически невозможно. Там своих хватает, зачем им мусорщики?

Как такового забора вокруг мусорки не было – только дорога, над которой время от времени пролетали дроны патруля да сами патрули проезжали на здоровенных бронированных машинах. Летать непосредственно над мусоркой запрещалось, как, впрочем, и по ее краю. Корабли – сложные штуковины. Где гарантия, что из них изъяли все защитные механизмы? Вырвали все позитронные, а то и человеческие мозги? Да и бластеры, если честно сказать, иногда ленились снять. С виду он вроде неработающий, да и энергии нет, а полежит десяток лет, насосет в накопитель от солнечных лучей, да и выдаст импульс – может, и не спалит пролетающий над ним глайдер, но уронит наземь – это точно. А уж кто выживет при этой посадке – тут дело случая. Рассказывали, что такие случаи бывали, и даже не раз. После этого и запретили летать над кораблями. Что мусорщикам очень даже на руку, иначе пришлось бы ползать по территории только ночами.

Дроны тоже не летали над мертвыми гигантами – по той же самой причине. Дрон денег стоит, и очень даже немалых. Вдоль дороги, на уровне человеческой головы – это всегда пожалуйста, выше – уже опасно.

…Ник опустился на землю, ловко подполз к канаве, отгораживающей дорогу и территорию здешней мусорки. Прислушался. Тихо! Ни хруста щебня под огромными колесами «патрульки», ни потрескивания дрона-глайдера, несущегося вдоль дороги. Если бы эти проклятые глайдеры не трещали в полете, от них совсем не было бы спасу. Но Вселенная не позволила сделать их совершенно бесшумными. Мелкие синие искорки, возникающие при работе поля антигравитации, издавали характерные щелчки, слышные за несколько сот метров, если у тебя хороший слух. А у Ника был хороший слух. У всех мусорщиков хороший слух, потому что мусорщики с плохим слухом давно повымерли. Если бы в этих глайдерах стояли антигравы последнего поколения, они бы не трещали и все было бы гораздо хуже. Но слава Вселенной, эти древние тарелки, летающие тут десятки лет, никто не собирался менять на новые!

Честно сказать, если бы на самом деле хотели прикрыть доступ к мусорке – сделать это плевое дело. Поставь нормальные патрули, пусти хорошие дроны-глайдеры, да не жалей их – пускай летают и над мусоркой! И тогда заниматься мародерством будет практически невозможно. Даже ночью. Дроны считывают тепловые образы и быстро выловят всех мусорщиков. Или расстреляют на месте. Только вот никому это не нужно. Совсем никому!

Во-первых, большинство лавок скупщиков принадлежит руководителям Города. И все финансовые потоки, которые текут через эти самые лавки, исправно пополняют карманы высших чинов Сируса. Об этом знают не все, да и доказательства найти трудно, но это именно так.

Во-вторых, ну вот хорошо – перекрыли. И что тогда делать мусорщикам? Что делать десяткам тысяч тех, кто подбирает крошки, не собранные другими «тараканами»? Помирать с голоду? А может, тогда взять и рискнуть? Напасть на Город, вырезать всех, кто там проживает, и забрать все, что принадлежит тем, кому оно принадлежит не по праву? Если все равно подыхать?

Мать всегда говорила, что структура общества Сируса не такова, какой она кажется с первого взгляда. И что происходящий хаос на самом деле совсем не хаос. Или так – управляемый хаос.