Захвачена Братвой - Мари Фокс

голове события этой ночи. Сегодняшний вечер должен был быть веселым и беззаботным, но сейчас все, о чем я могу думать, это строгое лицо отца и раздражающая ухмылка Калеба.

В конце концов усталость берет верх, и я погружаюсь в беспокойный сон, мои сны наполнены тенями и шепотом.

Глава 2 — Кирилл

В комнате темно, ее освещает только одна мерцающая лампочка, свисающая с потолка. Воздух наполняет запах пота и крови, мрачное напоминание о проделанной здесь работе. Я вхожу внутрь, мои тяжелые ботинки эхом отдаются от бетонного пола. Привязанный к стулу в центре комнаты мужчина поднимает глаза, когда я приближаюсь, его лицо, месиво из синяков и порезов. Его глаза, хотя и опухшие, все еще горят вызовом.

Димитрий, моя правая рука, стоит в стороне, скрестив руки на широкой груди. Он кивает мне, когда я вхожу, молчаливое признание нашей общей цели.

— Он говорил? — спрашиваю я тихим и ровным голосом.

Димитрий качает головой. — Ни слова. Он говорит, что никогда ничего не расскажет о своем боссе.

Я подхожу ближе к человеку в кресле, изучая его. Он из “Черных змей”, конкурирующей банды, которая уже несколько месяцев вторгается на нашу территорию. Мы воюем с ними уже много лет, но в последнее время их атаки стали более частыми, более наглыми. Этот человек знает достаточно, чтобы дать нам преимущество… если он решит заговорить.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я почти небрежным тоном.

Мужчина сплевывает кровь на пол, его дыхание становится прерывистым. — Иди к черту.

Я медленно киваю, принимая во внимание его неповиновение. Это достойно восхищения, в некотором смысле. В конечном счете, это бессмысленно. — Дмитрий, напомни ему, зачем он здесь.

Дмитрий делает шаг вперед, хватает мужчину за волосы и оттягивает его голову назад. — Ты здесь, потому что связался не с теми людьми. Теперь ты расскажешь нам все, что знаешь о Черных Змеях.

Мужчина стискивает зубы, из его горла вырывается низкий рык. — Я лучше умру, чем предам их.

Я улыбаюсь, хотя в этом нет никакой теплоты. — Это можно устроить. Прежде чем мы дойдем до этого, давай попробуем что-нибудь еще.

Я делаю знак Дмитрию отступить, и он отступает, хотя и пристально следит за нашим пленником. Я приседаю так, чтобы мои глаза были на уровне с мужчиной, мое лицо в нескольких дюймах от его лица.

— Видишь, у тебя есть выбор, — тихо говорю я. — Ты можешь говорить, и, может быть, мы найдем способ облегчить тебе задачу. Или ты можешь молчать, и я позволю Дмитрию продолжить свою работу. Он любит свою работу, ты же знаешь.

Мужчина с трудом сглатывает, его взгляд метнулся к Дмитрию, а затем снова ко мне. На мгновение мне кажется, что он сейчас сломается. Затем он качает головой, его челюсть сжата с упрямой решимостью.

— Я никогда их не предам, — повторяет он, его голос едва громче шепота.

Я киваю, холодная улыбка расплывается на моем лице. — Это мы еще посмотрим.

Засунув руку в куртку, я достаю гладкий серебряный нож. Глаза мужчины расширяются от страха, когда он видит, как лезвие сверкает в тусклом свете. Не говоря больше ни слова, я вонзаю нож ему в бедро, медленно поворачивая его, смакуя звук его крика.

— Где он прячется? — спрашиваю я, мой голос тих и спокоен, пока мужчина извивается.

Мужчина стискивает зубы, пытаясь сдержать очередной крик. Кровь собирается вокруг ножа, впитываясь в его штаны. — Я… я не могу…

Я поворачиваю нож дальше, наблюдая, как его решимость рушится. — Ты сможешь. Ты скажешь. Где он?

Слезы смешиваются с кровью и потом на его лице, когда он наконец ломается. — Ладно, ладно! Он… он на старом складе на Четырнадцатой и Мейпл. Пожалуйста, просто остановись!

Я ухмыляюсь, меня охватывает удовлетворение. — Это было так сложно?

Я вытаскиваю нож, вытирая кровь о его уже запачканную рубашку. Мужчина падает в кресло, рыдая от боли и поражения. Я поворачиваюсь к Дмитрию, который наблюдал за всем этим обменом с одобрительным видом.

— Четырнадцатая и Мейпл, — повторяю я, и в моем голосе звучит обещание мести. — Давай отправим туда парней.

Димитрий кивает, на его губах играет жестокая улыбка. — С удовольствием, босс.

Я бросаю последний взгляд на сломленного человека в кресле. Его неповиновение исчезло, сменившись взглядом полного отчаяния. Это зрелище я видел бесчисленное количество раз, но оно никогда не теряет своей силы. В этом мире власть — это все, и я всегда получаю то, что хочу.

Когда я выхожу из комнаты, дверь за мной захлопывается, прерывая рыдания мужчины. Дмитрий идет рядом со мной, пока мы идем по тускло освещенному коридору. Мой разум уже работает, планируя наш следующий шаг. Виктор Иванов был занозой в моем боку слишком долго, и пора покончить с этим раз и навсегда.

— Готовь людей, — приказываю я Дмитрию. — Выдвигаемся через час.

— Понял, — отвечает Дмитрий, уже доставая телефон, чтобы передать приказ.

Я выхожу из темной комнаты и направляюсь в свой кабинет. Контраст между брутальностью, которую я только что покинул, и роскошью, в которую я собираюсь войти, не ускользнул от меня. Я толкаю тяжелую дубовую дверь и вхожу внутрь, мягкий стук моих ботинок по деревянному полу разносится эхом в тишине.

Мой офис, свидетельство моего успеха, большая, просторная комната с окнами от пола до потолка, из которых открывается панорамный вид на городской пейзаж. Стены украшены дорогими произведениями искусства, а вся мебель из темного дерева и кожи тщательно подобрана, чтобы отражать как силу, так и изысканность. В центре стоит массивный стол из красного дерева, символ власти, определяющий каждое мое действие.

Димитрий следует за мной, тихо закрыв за собой дверь. Я подхожу к столу, мои глаза ловят блеск крови на моих манжетах. Я хмурюсь, достаю девственно белый носовой платок, чтобы вытереть. Я никогда не позволяю себе выглядеть неидеально, внешность, это все в этом мире.

— Дмитрий, ты сказал, что у тебя есть для меня новости, прежде чем мы… отвлеклись, — говорю я, приподнимая бровь и продолжая вытирать кровь с манжет.

— Да, босс, — отвечает он, делая шаг вперед и кладя рукописное письмо на стол. — Это пришло раньше. Оно от Джеффа Харрисона.

Я замолкаю, заинтригованный. Джефф Харрисон — имя, которое я давно не слышал. Старый знакомый, если его можно так назвать, с тех времен, когда наши пути пересекались при менее враждебных обстоятельствах. Я не могу не найти это забавным. Зачем бы старому Джеффу сейчас обращаться ко мне?

Я беру письмо, изучаю элегантный почерк. У Джеффа всегда был