Главный герой не входил в мои планы - Марина Орлова

я его сейчас пропущу, придется стоять на красном две минуты, а я и без того опаздываю. Очередную задержку начальство мне не простит...

В общем, когда я вступила на перекресток, зеленый еще горел, но уже мигал. По правилам я была в приоритете, но наглеть не хотелось, потому, не сбавляя хода, пыталась проскочить побыстрее и не задерживать водителей. Однако о приоритете пешеходов, которые успели ступить на «зебру» на зеленый, похоже, знали не все, потому, пробежав мимо ожидавшего автобуса, почувствовала, как в мой бок что-то врезается, оглушая болью. Дальше послышался визг тормозов, хруст костей, мир перевернулся несколько раз, причиняя новую боль по всему телу и выбивая воздух из легких. Затем свободное падение, а после реальность, которая начала тонуть в темноте угасающего сознания.

«Я умираю? Как... нелепо...» — промелькнуло у меня в мыслях в последние секунды, когда сердце еще билось, пока окончательно не замерло. Но уже через секунду я открыла глаза, глубоко вздохнув, словно после задержки дыхания и воспоминаний о недавно пережитой боли, и поперхнулась, тут же закашлявшись.

В ушах все еще слышался визг тормозов и крики прохожих, пока мои легкие наполнялись кровью, а голова готова была взорваться от агонии, разливающейся по всему телу. В попытках отдышаться, я слушала, как оглушающе громко бился пульс в барабанных перепонках, и лишь после, весьма запоздало осознала, что боли... нет. Лишь ее отголосок, все еще сохранившийся в сознании, не отпускает. Но мое тело... было невредимым.

Я в растерянности окинула себя взглядом, поняв, что на мне нет ни единой царапины или синяка, хотя я точно помню звук ломающихся костей в момент удара и падения.

— Неужели... сон? — ощупала я свое лицо в растерянности, с толикой облегчения, что отделалась лишь довольно реалистичным кошмаром. Окажись это видение правдой, я бы не пережила такого удара. — Фух, — нервно засмеявшись, запустила я руку в свои волосы, почесав затылок, но тут начала осознавать: что-то не так. Разве у меня когда-нибудь были такие густые волосы?

Присмотревшись внимательнее, обнаружила себя в старомодной сорочке, которой у меня в жизни никогда не было, лежащей посреди широкой постели в светлой и просторной комнате.

— Какого..? — просипела я, выбираясь из постели, и подбежала к окну. Выглянув наружу, пораженно распахнула глаза: я была на втором этаже шикарного особняка, даже дворца, а окно открывало вид на роскошный сад. - Я все еще сплю? — потерянно произнесла одними губами, а после обернулась и в панике оглянулась. Взгляд упал на напольное зеркало, к которому я подбежала на заплетающихся ногах. Схватившись за раму зеркала, я почти вплотную приблизилась к стеклу, чтобы заглянуть в отражение. — Это еще кто? — ощущая подступающую к горлу истерику, слезно обронила я, приложив ладонь к щеке. Красивая брюнетка в отражении скопировала мое движение. На меня яркими и необычными голубыми глазами смотрела молодая девушка двадцати с небольшим лет, с длинными, тяжелыми черными локонами, что плащом падали на изящные плечи, а пухлые розовые губы она в отчаянии кусала белыми маленькими зубками, щипая себя за щеку тонкими длинными пальчиками. — Кто это, черт возьми?! — выкрикнула я истерично, как раз в тот момент, когда в дверь комнаты постучали, приняв мой вопрос на свой счет.

— Это Кетти, миледи, — дрожащим голосом оповестили меня, после чего в комнату робко проскользнула девушка в форме горничной, словно из сериала исторического сеттинга. — Госпожа Эдит, вы проснулись, прикажете ли приготовить утреннюю ванну? — очевидно страшась, бледнея и заикаясь, спросила девушка, дрожа, как осиновый лист и боясь поднять на меня глаза.

— Как ты меня назвала? — начиная догадываться, что происходит, все же надеялась я на какую-то ошибку.

— Что? — вздрогнула служанка, удивленно моргнув.

—Я спросила, как меня зовут, — повторила я, понимая, что мой тон и голос звучат не только незнакомо, но еще и угрожающе, хотя на деле сама была на грани истерики.

— Леди Эдит. Т... точнее, леди Эдит Макрой, дочь графа Стефана Макрой, — отчиталась девушка, вновь пугаясь непонятно чего. Хотя... Эдит Макрой? Та самая Эдит Макрой, чьей смерти на страницах книги я радовалась еще несколько минут назад? Она про эту Эдит Макрой? — Миледи? — неуверенно позвала она, с тревогой во взгляде. — В... все хорошо?

Если я все правильно поняла, то страх девушки передо мной вполне оправдан. Ведь перед ней стоит никто иная, как главная садистка королевства — несносная и жестокая Эдит Макрой, известная своими злыми выходками и нетерпимостью к людям ниже ее по положению. По книге она своими руками извела не одну и не две служанки в своем поместье по пустяковым причинам, порой даже просто из прихоти.

— Я в дерьме... — обреченно заключила я, нервно усмехнулась, а после провалилась в обморок.

***

— Вы слышали последние новости? Поговаривают, леди Макрой и в этот раз отказалась от сопровождения герцога Лесли... — перешептывались то тут, то там, прекрасно зная, что их слышно всем заинтересованным.

— Опять? — удивился собеседник первого сплетника. — Уму не приложу, почему герцог до сих пор терпит к себе такое отношение, — фыркнули с недовольством.

«Кто кого еще терпит! — мысленно ворчала я, крутя в руках бокал шампанского, который я растягивала весь вечер. — Это ваш герцог прилип, как банный лист, и человеческую речь не понимает!»

— Как это почему? — хохотнул кто-то третий. — Несмотря на вздорный характер, леди Эдит все еще остается завидной невестой — дочь богатейшего графа, чье влияние распространяется по всему королевству и за его пределами, образована и обладает незаурядными навыками охоты, коими славится ее семья. Она, еще не достигнув совершеннолетия, удерживала за собой победу в охотничьих турнирах три года подряд, чем заслужила славу и уважение даже среди членов королевской семьи!

— Не говоря уже о ее превосходных внешних данных, — со значением отметили и мою красоту. — Неудивительно, что при всех этих вводных, высокопоставленные дворяне продолжают свататься к ней. А герцог Лесли не только больше всего подходит на роль ее мужа по статусу и положению, но и знаком с леди с самого детства и очень к ней привязан.

— Жаль его, конечно: безответно любить такую неблагодарную женщину... —

поцокали языком в сожалении, пока «такая женщина» стояла за колонной и слышала каждое слово из их разговора. — Герцог мил, добр, вежлив, богат и хорош собой. Он один из самых завидных женихов