Зараза - Элеонора Лазарева

кафе и один на дозаправку. Я любовалась проносящимися пейзажами и набиралась впечатлений для рассказов своим по приезде. Меня поразило удачное сочетание Азии и Европы. И Восток и Запад. Классно! Мне нравилось! Еще и в силу воспитания, я была интернационалистом. Мне главное, чтобы человек был не сволочью. А так хоть белый в клеточку, хоть черный в полосочку.

Таксист был своим в доску. Вначале нашей поездки только молчал, но потом разговорился, и оказалось, вот это номер! что он русский еврей! и прекрасно говорит на нашем родном. И пока ехали, рассказал, что живет с матерью и маленьким братом-инвалидом, что работает, купив лицензию и если им не хватает, подрабатывает еще и в местном продуктовом магазинчике. Они попали в Израиль с последней плановой выездкой, или как здесь говорят с последней алиёй. Он был мал, языка не знали, устраивались трудно. Мать тянулась из всех сил. И теперь, по истечении почти двадцати лет, есть и квартира, и работа и еще один маленький брат-аутист. Мать родила его от мужчины, которого любила, и хотя тот вынужден был жениться на своей, но помогает до сих пор. А когда сказал, из какого города они выехали, я попросила его остановиться. Он удивился и притормозил на обочине. Выйдя из машины, поманила его и, хлопнув по плечам, рассмеялась.

— Ну, здорово, земляк! Я тоже оттуда!

Тот смотрел и не понимал, то ли я шучу, то ли правда, так и есть.

— Шутите? — осторожно спросил он, заглядывая в глаза.

— Нет-нет! — засмеялась открыто. — Так и есть. Вот, что значит попасть пальцем в небо!

Тот хохотнул недоверчиво, а потом заторопился с вопросами. Я обещала на все ответить по пути. Эйтан, так его звали, открыл мне дверь и пригласил в салон. Сел и включил знакомый русский шансон. Пел Басков о любви. Я его не очень-то люблю, и вообще мне нравятся совсем другие певцы, но было интересно слышать русскую речь, знакомую мелодию и видеть чужой антураж за окном.

Вскоре мы подъезжали к воротам комплекса. Тут он продиктовал свой номер телефона и взял с меня обязательство через десять моих дней отдыха, вызвать его и тот отвезет меня вначале к себе домой для знакомства с матерью, а потом и в аэропорт. Я обещала. На том и расстались. И заплатила ему больше, чем тот просил, хотя он и отказывался, но я понимала, что парень содержал семью и это очень не просто. В свои тридцать два, я тоже хлебнула и замужества, и престарелых родителей. И всех содержала сама. Муж занимался менеджментом в инете, сами понимаете, что это такое, а родители пенсионеры. Поэтому хорошему молодому парню не жалко и переплатить, если есть чем. А у меня было. Так почему же не дать? И даже как-то легче стало. На душе.

Подхватив баул, шагнула в ворота.

Глава Вторая. "Усталость забыта, колышется чад…"

Прошло семь радужных дней моего комфортного отдыха, полного впечатлений и даже приятного, ни к чему не обязывающего, знакомства. Один стареющий английский джентльмен решил поучить меня языку британцев. Азы я знала и неплохо, закончив факультет иняза, могла читать, писать и немного болтать. Ему же было интересно расспрашивать меня о такой далекой и таинственной стране России. Почему далекой? Потому что эта его Британия у черта на куличках, а почему таинственной, так это после сталинской стены. Тайна за семью замками. Вот так и болтали, коротая время. Ему нравилась я своей раскрепощённостью и дружелюбием, мне он вежливостью и тактом. Что называется, нашли друг друга. И все бы хорошо, но в одном расходились. Он считал, что наш Президент довлеет над страной и пытается подмять под себя, я же пыталась ему доказать, что Россию трудно сломать, а тем более подмять. Она, как та пружина, сожмется да как вдарит! Этого ли не понимать нашему главе. А он дураком никогда не был. Дураки не выдержат столько сроков. Как говорится «кто впрягся, тот и тянет».

Как-то мой англичанин не пришел на завтрак, а это было для него законом. Я удивилась и отправилась в его крыло. Спросив сидевшего за ресепшеном служку, узнала, что тот никуда не выходил, ключ не сдавал. Попросила трубку и по внутреннему позвонила ему в номер. Не скоро тот поднял свою. Я поинтересовалась его здоровьем, а он как-то судорожно попросил подняться к нему в номер. Я удивилась, но предупредив дежурного, поднялась на восьмой этаж. Комната была рядом с лифтом, и у открытой двери уже стоял мужчина и махал мне рукой. Поздоровавшись, прошла внутрь и остановилась в небольшой гостиной его двухкомнатного номера. Большая панель телевизора светилась на стене и приглушенный голос диктора что-то говорил. Англичанин пригласил сесть и увеличил звук. Женщина на экране говорила о пандемии! Вот он, коронавирус, во всей своей красе! Почему-то он мутировал и теперь поражал молниеносно, давая, как говорится, на завещание всего три дня. Паника охватывала британские острова. Кадры менялись и показывали то кричащую с плакатами толпу в масках, то разбитые витрины аптек и отделов с лекарствами в супермаркетах. Полиция и уже даже войска самообороны, пытались наводить порядок, но им это плохо удавалось.

— Вот, моя милая Надин, — так он называл меня на английский лад. — Видите, что происходит. А вот сейчас еще.

И он начал переключать с канала на канал. Азия, Европа, Америка…Везде паника…паника…столпотворения.

Я сидела в ступоре. Все казалось это каким-то фантастическим сериалом. Нет, я знала, что этот вирус ползет по миру, но не так же апокалиптически! И сейчас видела и соотносила с действительностью.

— А как в России? И в Израиле? — обратила к нему свое помертвевшее лицо.

— Так же, — пожал тот плечами. — Сейчас вопрос — что делать нам? Здесь и сейчас? Теперь я склоняюсь к тому, что надо уезжать, пока не закрыли входящие полеты в Британию. Из Израиля, сказали, выпускают все самолеты. Не впускают. Только на вылет. Я собираюсь. Заказ моего вылета на сегодня не отменен. Советую и вам, Надин, поторопиться. Скоро и здесь будет жарко. А на том, простите меня, буду собираться, мое такси прибудет через полчаса. Я рад был нашему знакомству, и если все закончится хорошо, то вот вам мой адрес. Думаю, что можем еще встретиться. Если Бог позволит, — добавил он тоскливо и склонился над моей протянутой рукой. Поцеловав пальцы, пожал их и отпустил.

Я повернулась и вышла из его номера на прямых ногах. У меня был странный столбняк — ног и