Призрак с хорошей родословной - Дарья Калинина

— Да откуда там лес? — возмутилась какая-то крепкая тетка с румяными щеками. — Это тебе, Матвеевна, по старой памяти там лес чудится. Давно уже весь твой лес на дрова вырубили!

Весь разговор происходил за общим столом, в обществе нескольких бутылок с местной водкой и немудрящей крестьянской закуской — отварной картошкой, посыпанной укропом и политой растительным маслом, солеными огурцами, зеленым луком и редисом. Вместо мяса на столе лежали серовато-зеленого цвета кружки. Мы долго пытались выяснить происхождение этого диковинного блюда, они оказались вареной колбасой, третьего дня привезенной из соседней деревни, куда время от времени все же добиралась автолавка.

Увлекшись изучением странного сорта колбасы, мы с подругами не сразу поняли опасность, исходящую от этого деревенского застолья.

— Поехали отсюда! — заныла Катька на ухо Прапору, пытаясь отнять у него стопку с неприятно пахнущей водкой. — Твоя мама ни за что не согласится жить в такой глуши.

— Зато природа какая! — отвечал ей изрядно поднабравшийся Прапор, для убедительности втягивая в себя ноздрями воздух и явно прикидывая, сколько верст отсюда до ближайшей автобусной остановки или железнодорожной станции, с которой его мамуля сумеет удрать в город. По всему выходило, что изрядно.

— Обалдеть! — заключил наконец очень довольный Прапор и опрокинул в себя еще рюмку.

Тут уж и мы с Маришей не смогли остаться в стороне.

— Что ты делаешь? — воскликнула Мариша, возмущенно глядя на Прапора. — Ты сейчас напьешься в зюзю, а кто нас повезет?

— Я и повезу! — ухмыльнулся румяный Прапор, которого совсем развезло.

— Ну да! Повезешь! До ближайшей канавы! — сказала Мариша.

— Тогда сама за руль садись, — предложил ей Прапор. — Ты же ничего не пила. А права у тебя есть.

И, сделав это заявление, он выбрался из дома, улегся прямо на травке во дворе и захрапел богатырским храпом, велев разбудить его, когда проснется хозяин того дома, который он собирался покупать.

Хозяин проснулся часа через два. Но, увы, мы с девчонками проморгали этот момент, когда относительно неплохо соображающего мужика нужно было хватать под белы рученьки и тащить осматривать объект продажи. В общем, когда мы вернулись с прогулки по окрестностям, то венки из полевых васильков, ромашек, колокольчиков и других цветов попадали у нас из рук.

Хозяин дома сидел в обнимку с осоловевшими Прапором и Женей, и они нестройными голосами пытались выводить «Березку».

— Это что же такое делается? — угрожающе надвинулась на мужиков Мариша. — Вы что, опять пьете? А ехать когда?

— А чего ехать? — пьяно осведомился мужик. — Дом я в прошлом году еще сторговал. Не продается он нынче. Поздно приехали.

— Прапор, ты откуда об этом доме узнал? — насупилась Катька.

— Из Интернета, — отозвался Прапор, которого, похоже, ничуть не обескуражила такая неудача. — А что?

— А что, если и остальные адреса окажутся такими же пустышками? — выразила я легкое сомнение в удаче нашего предприятия.

— Не окажутся, — заверил меня Прапор. — Сейчас поедем в соседнюю деревню. И все купим.

Он сделал попытку подняться, но тут же рухнул обратно на лавку. Женя уже мирно дремал, уронив голову на закуски. Его темные волосы украшали веточки петрушки, а в ухе торчал укроп.

— Нужно отсюда ехать, а то с этим сельским гостеприимством мы просто пропадем все, — опасливо пробормотала Мариша.

С огромными усилиями нам удалось растолкать Женю и пригнать его к «Ниве». Он сел в нее и тут же заснул. Мы проследили, чтобы он не вывалился из машины, и направились к дому за Прапором. К этому моменту тот был совсем плох. И передвигаться на собственных ногах уже не мог. Пришлось волоком тащить его к машине, закидывать на заднее сиденье и трамбовать, чтобы смогли влезть мы с Катькой. В конце концов мы с ней просто сели верхом на лежащего на боку и храпящего Прапора, Мариша взяла бразды правления, то есть руль, в свои руки, и мы поехали в следующую деревню, сопровождаемые прощальными криками гостеприимных селян.

Там в соседней деревне под названием Замостье нам с девчонками пришлось осматривать дом самим, так как мужики напрочь потеряли связь с окружающей их действительностью. К счастью, у нас имелась карта. А названия всех деревень, куда необходимо было заехать, хранились у Прапора в записной книжке. Так же как и имена их владельцев и их контактные телефоны. Сегодня утром Прапор созвонился с тремя хозяевами, которые заверили его, что обязательно будут показывать свои дома. К одному из них, а точней, к хозяйке, мы и двинулись, приехав в крохотную, всего на шесть домов, деревню. Показывала домик нам милая старушка. Мы его осмотрели, но нам он не понравился — сыро да и печь нужно было перекладывать. Огород совсем зарос крапивой и лебедой. Кусты смородины за зиму основательно вымерзли. А яблони и сливы нуждались в кардинальной обрезке, так как стали совсем старыми.

Пообещав в ближайшее время перезвонить старушке, мы двинулись дальше. До следующей деревни пришлось ехать около тридцати километров. Она была побольше. И дом тут поновей, чем все виденные нами прежде. При доме имелся прекрасный сад со здоровыми плодоносящими деревьями, уже покрывшимися многочисленными завязями, обещая принести к осени богатый урожай фруктов. Но, увы, цена дома оказалась несколько выше предельно допустимой, намеченной Прапором.

В третьей деревне — Верхний Бор — мы смотрели два подходящих дома. Да и неудивительно, деревня была довольно большой. Стояла она на берегу реки, где имелся широкий песчаный пляж, что только добавляло местности привлекательности. Лес тоже был, он темнел на противоположной стороне речки, и к нему вел пешеходный мост. На машине по нему через реку не переберешься, но пешком вполне. Кроме того, в деревне была даже библиотека, работавшая летом благодаря энтузиазму одной из жительниц деревни, добровольно взявшей на себя эту обязанность. Все жители свозили сюда прочитанные книги и через библиотекаря обменивались ими.

— Маме Прапора тут точно бы понравилось! — оглядевшись по сторонам, произнесла Катька. — И читать она любит. Да и очень живописно тут.

Мы с Маришей были полностью согласны. Место и в самом деле было замечательное. Оставалось только определиться с выбором дома. Но хозяева одного из них должны были приехать только к вечеру. А во втором доме хозяйкой оказалась довольно молодая и разбитная девица, которая представилась нам Любой. Несмотря на жару, она встретила нас ярко накрашенная, при полном вечернем макияже. Ее полное тело с могучим бюстом туго облегала черная маечка-стрейч, позволяющая лицезреть все прелести красотки, так как лифчика она не носила. Бедра туго облегала короткая юбка. Волосы молодка безжалостно вытравила в белый цвет, и на них сидела хорошенькая соломенная шляпка. Но при этом от нее веяло такой первозданной сексуальностью, что ей можно было простить и нелепый макияж, и безвкусный выбор одежды, и даже ее манеру хохотать так, что с близких деревьев тучами слетали испуганные птицы.

— Идемте, идемте, — заманивала Люба нас в дом. — Этот дом мой муж построил. А после развода он мне отошел. Муж себе квартиру в городе оставил, а мне эту фазенду в глухомани выделил. А зачем мне дом в деревне? Я всю жизнь в городе прожила. Вот и хочу продать. А то время пройдет, дом ветшать начнет. Кто у меня его тогда купит? И опять же в дом всегда средства вкладывать нужно. Хоть тут все и добротно сделано, но то одно, то другое всегда подправлять приходится. Ну, вы сами понимаете. А кто это все будет делать? Не я же! А живые деньги всегда пригодятся. Вот смотрите, — переключилась она на новую тему. — Тут и туалет в доме Виктор сделал. И душ. Только воду для душа насос в дом не подает. Потому что сначала у нас только баня была. А душ Виктор поздней по моей просьбе поставил. И к разводке с водопроводными трубами его еще не подсоединил. Так что в первое время для душа воду в этот резервуар заливать придется. А для полива у нас насос есть. Его я тоже вам оставлю.

Мы обошли весь дом и не смогли найти в нем ни одного изъяна. Цена прекрасно соответствовала качеству. Дом был не очень большой, но новый. Снаружи он был обит вагонкой, выкрашенной в приятный для глаза абрикосовый цвет. Всего три комнаты на первом этаже, правда, обставленные добротной мебелью. Гостиная с печью и две спальни с довольно удобными кроватями. Тут же, на первом этаже, была кухня с газовой плитой и холодильником. А также прихожая и летняя веранда, на которой приятно летним жарким деньком попить чаю, сидя под тенью от побегов мощного плюща, обвившего опоры веранды. На втором этаже располагалась мансарда, в которой тоже были две комнаты, но без мебели.

— Всю мебель, которая тут стоит, я вам оставлю, — трещала Люба. — Она включена в стоимость дома. Только холодильник заберу. А остальное перевозить — так дороже выйдет. За перевозки нынче такие деньги дерут! А мебель хорошая, ее мой муж сам делал. А руки у него золотые. Сами видите! Такую мебель делает, что на века хватит.