Петр Первый - Владимир Буров

– Можно, я угадаю?

– Да.

– Вы людоедка?

– А вы нет, что ли?

– Похоже, вы нас приняли не за тех, – сказал Второй.

– Вы, Алекс, помолчите.

– Почему этого? – спросил он, подползая ближе и ближе.

– Всё очень просто: вы Второй. А он, – леди указала на Петра, – Первый.

– Хорошо, объясните, почему вы приняли нас за инопланетян?

– Я уже говорила, здесь больше никто не живет.

– Почему вы так думаете? – опять спросил Второй.

– Я живу здесь уже почти пятнадцать лет – знаю.

Ребята решили посчитать все ее бла-бла-бла именно за бла-бла-бла, так как – они перемигнулись:

– Она никого не съела, а наоборот, предложила печеной картошки с зеленым луком и, более того, как она выразилась:

– Не прямо здесь, а в моем Акведуке.

Петр шел, почти не прихрамывая, что не только его очень удивило после вынутой из ляжки стрелы, но и очень обрадовало, даже до такой степени, что увидев через некоторое время после ее слов этот Акведук, он побежал к нему, именно как козел к водопою, не обращая внимания на притаившихся в кустах гиен, шакалов и других любителей Шералесской, а также крокодилов – её больших любителей.

– Его никто не съест? – спросил для поддержания разговора Алекс.

– Здесь нет, они сами всех боятся, а вот дальше надо плыть на корабле. Сможешь его вывести на рейд?

– Разумеется смогу, если я априори знаю, что это такое, и где его искать.

– Добежишь до берега и там, где он крутой, прыгнешь вниз.

– Он там?

– Да, скрыт от посторонних глаз.

– Вы говорили, что здесь никого нет, кроме вас.

– Так-то да, кроме меня никого, потому что я одна, но есть тигры и львы и волки, я имею в виду, если не считать крокодилов, гиен и шакалов.

– Я не верю.

– Вот, пажалста! – обрадовалась она, – уже один бежит.

И действительно, маленький лев бежал за каким-то козленком, который был еще меньше и практическим не бежал, а периодически падал и, как определил Алекс:

– Не по своей воле, а еще от природы не научился, так как только родился. Но радовался уже тому, что и лев ни бэ ни мэ, ни кука-реку:

– Когда догонял не знал, что делать с этим горе спринтером. – И предлагал начать забег:

– Опять с нового старта.

Но в данном случае он решил сменить тему и погнаться за Алексом, пробиравшимся к берегу:

– Авось в нем больше соображения – окажет серьезное сопротивление, тут я его и цапну.

Ибо закон известен от рождения:

– Чем больше сопротивления – тем больше прибавляется ума и силы.

Александр незаметно посмотрел назад, бежит? Да. И главное всё быстрее и быстрее.

Медиум:

И таким образом скатились с крутого берега все вместе, и все вместе оказались на палубе корабля, что можно только удивляться, как она одна могла построить такую большую лодку.

Ребята заметили Петра только когда протока сделала поворот направо, что по мнению Алекса было вполне логично:

– С работы дом не должен быть виден.

И даже более того, его не должно быть видно и просто из-за забора.

– Значит, сейчас будет еще один поворот, и будет он именно налево.

И уже махнул рукой невидимым матросам, чтобы меняли курс с наклоном на левый борт, как все увидели Петра, размахивающего большим лопухом, призывая обратить на него внимание.

И реально его уже окружили со всех сторон:

– И очевидно, нет, не звери.

– Неужели кто-то прибыл сюда уже до нас?! – с ужасом подумал Ал.

Нет, как выяснилось, за праздничным ужином без Петра, это были:

– Або – Ри – Гены, – и как далее пояснила девушка: – Я стараюсь их вообще не видеть.

Что такое Або я не знаю, – продолжала она, но Гены – это не значит, что их всех так зовут:

– Гена, – а произошли они не сами по себе из натуральной обезьяны, а из сохранившихся частей человеческих генов.

– Может быть, – сказал Ал, и как ему показалось, с ненавязчивой подсказки маленького толи льва, толи тигра, – это слово происходит от известного мне слова Абармоты.

– Там О, а у вас А, – возразила леди, и предложила льву, и его теленку – ягненку немного одуванчиков в натуральном меду.

– Ужас, – подумал парень, – не удивительно, что с такой привередливостью, здесь не вырос ни один мужик, чтобы ее размножить. И ничего не хотел больше говорить, тем более, что только одно плохое перло на ум и разум, но не удержался, разъяснил свою позишен:

– А разница?

– Нет?

– Я всегда говорю О, подразумевая А, и наоборот, А, а имею в виду, что вполне возможно, Там было О.

– Приведите, пожалуйста, пример.

– Пажалста!

– Нормально. А наоборот?

– Парасенок.

– Вот как этот? – она показала на теленка, который пришел вслед за львом. Точнее, наоборот, впереди него.

– Да, примерно такой же.

– Извините, но вы занимаетесь тавтологией. И знаете почему?

– Нет.

– Потому что пара – это на самом деле поро, можно вообще считать, что вы не просто ошиблись, а умудрились дважды ошибиться за один раз.

– Хорошо, ничья, тогда считайте, что я сказал вам даже больше, чем думал сказать, поэтому считайте это резюме за мое личное мнение.

– Я не поняла, какая ничья, Оба, или наоборот:

– Або?

– Это вот как мы с вами, – нагло ответил парень.

– Вы считаете, что у них есть два пола?! Откуда, если вы только появились неизвестно откуда, а я здесь живу всю оставшуюся жизнь?

– Я даже могу сказать вам, кто из них Оба, а кто наоборот:

– Або.

– Нет, вы не знаете.

– Пожалуйста, она – это Оба, а он – Або.

– Почему?

– Потому что Оба начинается на О, а Або, как она, на А.

– Зато оканчиваются наоборот, у него А, а нее О. Я не понимаю, где логика?

– Так вы считаете, что они вообще не люди?

– Да, все местное население придерживается именно этой элементарной позиции.

– Теперь я уже ничего не понимаю, – сказал Алекс: – Если они не люди, то местного населения нет, правильно?

– Да, правильно, правильно!

– Но тогда я не понимаю, кто так считает? Или вы себя называете во множественном числе? Кстати, у тебя есть имя?

– Ты не можешь его знать.

– Потому что его нет. Ибо: зачем одному человеку имя?

– Если бы у меня не было имени, как бы я разговаривала с ней?

– С кем, с собой?

– Не с собой, а с Ней. Сама – это я, а она – это Она.

– Не беспокойся, я все понял, – сказал Александр, – ты молишься на саму себя.

– Нет, на Неё.

– Хорошо, замнем для ясности, мы должны – если хотим – уже идти спасать нашего общего друга Петра, ибо Або-Оба уже тащат огонь к его костру.

– Этого не может быть, потому что не может быть никогда, – сказала леди, – они – сыро-еды.

Медиум:

– Девушки делятся на три категории:

– Мамочки, Симпатичные и Шералесские, такие более волосатые француженки, они не симпатичны с первого взгляда, как дикие обезьяны только не очень давно вышедшие из леса, и можно думать, что кроме секса на уме у них больше ничего нет, однако это не так:

– Французский-то у них не родной – выучили как-то, можно даже сказать:

– Практически наизусть.

Она была такая симпатичная мамочка, что я подумал:

– А не взять ли мне ее с собой? – В том смысле, что если бы она была, как непонятная мне Шералесская?

– Ладно, – сказала она, – есть один способ его спасти.

– А именно?

– Они любят взятки. Надо дать им взятки.

– Несколько, вы имеете в виду?

– Вы две и я одну.

– Почему я две?

– Вы не местный.

– Вы тоже не здесь родились.

– Да? Вы запомнили?

– Это было нетрудно.

– Не считайте себе умнее паровоза.

– Вот из ит, паро-воз-з?

– Ай доунт ноу, – я хотя и не знаю, но помню, что большой и наглый, как танк.

– Про танк можно я не буду спрашивать, что это есть в вашем представлении?

– Почему?

– Мы не успеем помочь Петру.

– Петру? Я думала, что Петр – это ты.

– Я хотел взять тебя с собой, но теперь понял, что ты слишком умна для меня. И более того, ты не похожа ни на Мамочку, ни на Шералесскую.

– На Симпатичную похожа?

– Разве я говорил тебе о своих теоретических разработках этого дела?

– Иногда я умею читать мысли своих противников.

– Почему вы меня записали в противники, я не понимаю?

– Пока точно не знаю, но думаю, как раз из-за этого Петра, которого надо бы принести в жертву.

– Зачем?

– Тогда бы мы с тобой были счастливы.

Алекс хотел спросить:

– Кому здесь приносят жертвы, – но решил не усугублять ситуацию. И, не зная, что ответить на незаданный вопрос предложил неожиданного для самого себя:

– У тебя насчет секса есть хоть какие-то претензии?

– Я не пойму, ты в какую сторону спросил, в смысле, да, или наоборот:

– Нет?

– Я получил ответ, который получить не хотел, но в смысле его убедительности вполне достаточный.