Она была в Париже. Незамысловатые длинные и короткие истории о Любви - Катя Иванова

«Какой сентиментальный мужчина», – думала Матрена, ставя горшок с цветком на подоконник кухни. Теперь будет у меня перед глазами такая красота стоять. Его покойная жена всегда разводила цветы в доме, хорошая женщина была: чистоплотная и хозяйка хорошая. Мне надо тоже ему помочь: хоть в доме полы помыть или одежду постирать».

– Матрена, у тебя изоляционная лента есть? – открыв дверь в кухню, спросил помощник.

– Не знаю, а зачем тебе?

– Починю свет, а то борову страшно в темноте, – шутя произнес он. Я схожу домой за ней и доделаю работу.

– Сходи, сходи. Я на стол обед соберу.

Доделав работу, вымыв руки, Василий сидел в просторной светлой кухне за столом и ел домашний борщ. Матрена хлопотала вокруг него: то мясо подложит, то сметаны подаст.

«Хорошая хозяйка, вкусно готовит и в доме чистота. Красавица. Вот мне бы такую хозяйку домой», – думал мужчина.

– Смотрел на твоих кур, такие все разноцветные и крупные. Петух очень красивый. Матрена, а когда у тебя выходной?

– Порода кур – красные крупные, а петуха я на базаре купила в прошлое лето. Правда, он красавец? В воскресенье, подмена мне будет. А что ты хотел? Вот зять приедет, кабана колоть и тебя позову.

– Так спросил. Хотел тебя в кино позвать, – краснея, тихо произнес мужчина.

– О! Кино? У меня телевизор есть и много каналов показывает, что хочешь, то и смотри, но некогда мне смотреть. А в кинотеатр только молодежь ходит, – смеясь произнесла хозяйка, чем еще больше смутила гостя. – Приходи вечером и смотри кино по телевизору.

– Спасибо. У меня телевизор тоже есть.

– А ты что такой невеселый? – спросила хозяйка, подливая еще борща в тарелку.

– Не знаю, как предложить тебе в гости ко мне заглянуть, – краснея, произнес Василий.

– Ну ладно, загляну в выходной. А зачем?

– Хочу ремонт сделать в кухне. Может, что посоветуешь? – схитрил гость.

– А ты видел мою баньку? Зять старший новшество ввел. Сейчас чайку попьем, и покажу тебе. Похвастаюсь.

После выпитого чаю Матрена повела Василия в баню.

– Смотри, подвел газ сюда и на маленькое число градусов поставил. Теперь она не замерзает. Всегда в помещении плюсовая температура, а перед тем как идти мыться, я включаю на полную мощь, и через час – уже готова… Можно париться.

– Хорошо сделано. Умный зять у тебя и главное – работящий.

– Они все у меня хорошие. Повезло моим дочкам.

Тут Василий не выдержал и обнял Матрену за талию, легонько прижал к стене.

– Так от тебя пахнет молоком… аппетитно, прямо поцеловать хочется, – смущаясь, произнес мужчина и еще сильнее прижался к женщине. Руками теребя мягкое тело, губами тянулся к ее губам, таким сладким и зовущим к поцелуям.

Матрена повернула голову, и он чмокнул ее в шею.

По телу мужчины прошла волна сексуального возбуждения. Ему захотелось «мужской радости», тем более он многие месяцы мечтал об этом с ней.

– Ты что? С ума сошел? Молодой, что ли? – зарделась хозяйка.

– Ты мне давно нравишься. Как смотрю на тебя, так и хочется обнять и поцеловать тебя! Ласкать, лежа на перине, на широкой кровати, гладить твою мягкую грудь, – тихо шептал влюбленный мужчина на ушко возлюбленной.

– У тебя же была женщина. Жила с тобой? – несмело отталкивала она мужчину.

– Бросила меня. Уехала в город. И что она? Сухая и худая, как щепка. Я люблю… мягких, – широко улыбался влюбленный Василий.

– Слушай, сейчас некогда об этом говорить, скоро на вечернюю дойку идти. Отложим разговор до выходных. Мне надо все обдумать. А сейчас иди домой. Скоро на ферму нам идти.

– До выходных я умру… от желания. Давай вечерком после дойки загляну, – смеясь, ласково просил он, а сам ладонью гладил мягкую грудь женщины.

Матрена промолчала, на щеках появился алый румянец, легонько оттолкнула его и засмеялась:

– Иди уже, иди.

Василий не шел, а летел на крыльях домой. Надо еще хозяйство покормить, напоить перед работой.

«Вот молодец, и объяснять ничего не надо, сама догадалась. Наверное, я ей тоже нравлюсь. Будет ждать меня вечером. Ох, как будет нам хорошо… на широкой кровати.

Перед глазами скотника рисовались сексуальные красочные картинки.

«И поцелуй получился нежный, не сильно отталкивала меня. Довольная была. Я еле сдержался, чтобы в кровать ее не затащить… немедленно. Она точно – не против была бы», – рассуждал он, подходя к своему дому.

Подошел к входной двери, она открыта. «Кого это черти принесли?» – промелькнуло у него в мозгу.

Ключ от двери висел тут же, на гвоздике рядом с дверью.

У них в деревне многие так делают, хоть за последние годы домов и населения прибавилось, но старожилы всегда по старым правилам живут. А что воровать у многих жителей? Живут просто, есть все необходимое… Золота и миллионов – нет, не нажили…

Зашел в комнату, увидел Зою – женщину, с которой жил и которая уехала месяца два назад от него в город, прихватив с собой все деньги, накопленные им.

Зоя сидела за кухонным столом и ела им приготовленный вчерашний суп.

– Здравствуй, Василий! Я вернулась. А ты где ходишь? Я вот твой суп разогрела и ем, – радостно улыбаясь, произнесла гостья.

– Здравствуй, – удивленно и тихо промямлил хозяин. – Ты же бросила меня, укатила в город?

– А ты на всю ивановскую растрезвонил? Зашла в магазин – знаю, что ты ни конфет, ни печенюшек не купишь, бабы деревенские шепчутся. Смотрят на меня и перешептываются.

– Что тебе в городе не жилось? Зачем прикатила? – еще тише спросил хозяин дома.

– Жизнь в городе не малина – работы нет, продукты дорогие. Вот, вернулась к тебе. Вдвоем легче прожить. Да и хозяйство у нас есть.

– Почему у нас? У меня. Ты никогда в сарай не ходила, живность не кормила.

– Теперь буду ходить. И вообще, мне с тобой хорошо жить.

– Я не хочу с тобой жить, – несмело произнес мужчина, опустив глаза.

– Почему? – удивленно, раскрыв шире глаза, спросила женщина.

– Одному легче, – теребя шапку в руках, тихо произнес Василий.

– Что как на иголках стоишь? Иди уже на свою ферму. Знаю, что на вечернюю дойку тебе надо. Вдвоем жить будем, – твердо и решительно произнесла Зоя.

Опустив голову, пошел мужчина на работу.

«Вот нелегкая принесла», – думал он. Зойка, как танк, перла напролом и командовала им, а он не мог слова против сказать.

Придет с работы домой, она пьяная спит на кровати – обутая и одетая… Как была на улице, пришла, упала на кровать и спит. Он разует ее, снимет верхнюю одежду.

Мужики на ферме говорили: «Что ты терпишь ее пьянки, возьми и побей немного… для острастки, пусть боится тебя – будет и обед готовить и дом в чистоте содержать». А ему жаль ее «кулаком учить», она маленькая и худенькая.

«Только хотел сосвататься к Матрене, мечтал любить и ласкать мягкое тело… вечером на широкой кровати, так нет же – явилась Зоя. Теперь все по-старому будет: Зойку не выгонишь. Куда она пойдет? Может, сейчас будет дом в чистоте держать и мне в сарае помогать… Намыкалась в городе. А мне так нравится Матрена, такая розовощекая и пахнет молоком. С ней был бы я счастлив». И опять «веселые картинки» – где он с веселухой то в бане, то в просторной кровати – промелькнули у него перед глазами.

На ферме Василий старался не попадаться на глаза Матрене: «Что я ей скажу?» – думал он. Бабы деревенские и так все донесут, пойдет новость по деревне – Зойка вернулась!

Матрена торопливо шла на ферму, на вечернюю дойку. Тут ее догнала доярка Надя.

– Ты слышала? Зойка-пьянчужка опять к Ваське-скотнику вернулась. Зашла в магазин, купила конфет, печенья и говорит, что ездила в гости в город и теперь приехала опять домой. Села на Ваську и едет, а он не может кулаком проучить. Мямля и размазня Васька этот, – тарахтела новости женщина.

Матрена молчала, слушала собеседницу.

«Да зачем мне он, проживу и одна. На герань смотреть буду и вспоминать его поцелуй и теплые руки. Доработаю до пенсии – недолго осталось. И руки уже болят, и здоровье не то… Дети в город зовут. Куплю там маленькую квартирку и на пенсии хоть поживу для себя, а скучно будет, так пойду куда-нибудь работать – полы мыть или детей со школы забирать. Внуки рядом будут и детям «руки развяжу», не надо будет ездить ко мне в деревню, помогать по хозяйству.

Не даст Зоя ему житья, а он слабохарактерный, не выгонит ее из дому. Да забудь ты его, выкинь из головы, ничего такого и не было. Подумаешь, поцелуй!» – думала Матрена, торопясь на ферму, а глаза были у женщины грустные-грустные.

Вторая часть

Ранняя весна. Яркие лучи весеннего солнца несмело касались холодной земли, покрытой мягким посеревшим снегом. Сугробы по обочине дороги стали темными, узкие ручейки мутной воды не спеша бежали по деревенской улице.

Матрена с подругами шла домой после утренней дойки.