И в темноте увидеть свет - Сергей Александрович Самохин

из желающих не наблюдалось, моя готовность дежурить постоянно пришлась моим товарищам очень кстати.

Недавно наш отдел сопровождения постигла революция: нам выделили новое трехэтажное здание в центре, причем нижний этаж служил офисом, а верхние два – как бы казармой для всего личного состава. Как я уже объяснял, сопровождение постоянно несло потери. Да, серьезных боев случалось немного, но бандиты были не прочь расставить ловушки, выстрелить “просто так” со склона, не надеясь даже на добычу, в общем, вели нормальную партизанскую войну. Из-за такой ситуации в сопровождении на данный момент насчитывалось всего чуть более двадцати человек, из которых я почти всем мог в той или иной степени доверять – слабые сюда не шли, а глупые долго не жили. Наш Центр должен был по идее постоянно расти за счет стекающихся в него беженцев, которых правда по понятным причинам становилось со временем все меньше и меньше. На деле Центр всячески старался поддерживать идею множественных баз, распределяя людей по разным точкам и локациям. Мы находились в постоянном контакте с базой в Сиене, откуда как раз возвращалась Аня в тот злополучный день. Кроме того, мы поддерживали базу около Сан-Ремо, сравнительно новую и ещё достаточно малочисленную. Знали, что есть база на Лазурном побережье Франции, между Ниццей и Каннами, но онa с нами сотрудничать неожиданно отказалась, не объяснив толком причин. В планах руководства было открывать новые базы и поселения, об этом нам регулярно рассказывал синьор Лаццо, но пока планы эти не реализовывались ввиду банального отсутствия сил и средств. Так же всё острее вставала проблема горючего, запасы которого даже немногочисленными выжившими быстро расходовались, а запустить заново заводы и производство бензина пока, насколько я знаю, удалось очень ограниченно и далеко не везде. Топливо становилось своеобразным Клондайком для того, кто его производил и главное – контролировал.

Сегодня я был не на дежурстве, конвой от нас должен был уйти только на следующей неделе, в Сиену. Этот маршрут считался уже достаточно безопасным – мы сами сумели укрепить и максимально обезопасить его, вырубив кустарники и деревья вдоль маршрута, образовав своеобразную полосу отчуждения, и кроме того добились согласия армии патрулировать хотя бы изредка самую опасную часть дороги в этом направлении. Завтра моя смена дежурить внизу, в офисе: говоря реальным языком – скучать в каморке нашего отдела, в надежде что придет новый заказ на срочный конвой. А пока я ждал Джонни, который вот уже второй час сидел в регистратуре Центра, умоляя их сделать ему новую карточку, взамен той, которую он как-то умудрился потерять.

Надо сказать, что в Центре уже устоялась своя система удостоверяющих личность документов: каждому жителю изготавливалась и выдавалась пластиковая карта с фотографией и его данными, которая на территории Центра служила так же и кредитной картой – на нее начислялась зарплата и ей можно было расплатиться за питание и другие немногочисленные услуги. Работа в Центре была обязательной для всех его жителей. Тунеядцев небыло, да и содержать их никто не собирался. Работу находили для всех, от стариков до женщин. И вот именно такую карточку Джонни и умудрился потерять. Мы перерыли вверх дном нашу с ним комнату (верхний этаж делился на двухместные “номера”), но пропажу так и не обнаружили, и Джонни побрел в регистратуру сдаваться.

Вообще же, на зарплату жандарма вполне можно было жить – мне платили семьсот евро в месяц, из них почти двести уходили на квартплату. Обед и ужин в столовой стоили по пять евро, так что деньги даже оставались, благо тратить их тут было почти не на что. Очень дорого стоил разве что бензин да боеприпасы, но в сопровождении мы катались и стреляли на казенный счет. Наша с Джонни “личная” машина, додж рам 1500, в основном стояла на стоянке, отремонтированная и подлатанная местными ремонтниками. Использовали мы ее редко, особо некуда было кататься, да и бензина она “кушала” изрядно.

Явился Джонни примерно через час, как раз к моменту “если не придёт через десять минут, то пойду по своим делам”. Явился он злой и недовольный – новую карточку ему сразу не выдали, заставили писать заявление и объяснительную, потом пригрозили штрафом за потерю, и сказали, что новый документ дадут отчего-то только послезавтра. А до того момента, получается, он становился невыездным. Нет, мы и так никуда выезжать с ним не собирались, но всё равно, непобедимая никаким заражением бюрократия злила Джонни круче всех бандитов вместе взятых.

– 

Нет, ну я не понимаю! Ну потерял я документ, ну я дебил, ладно! Но что сложного сразу мне выдать новый?? – кипел праведным гневом мой напарник. – Даже фиг с ним, со штрафом, но зачем два дня ждать?? Когда заселялись, за полчаса сделали! А сейчас два дня! Просто хрень какая-то!

– 

Джонни, береги нервные клетки, хотя в наше время не столь важно, восстанавливаются они, или нет. Раз так сказали – ничего не попишешь. Сделают тебе послезавтра новый документ. И где ты его умудрился потерять?

– 

Да я не знаю! Не мог я его потерять, вообще! Всегда со мной был, в сумке.

Джонни таскал на себе небольшую сумку через плечо, где у него было удостоверение, ключи, складной нож, и ещё много всякой нужной и ненужной ерунды. Эту сумку, надо сказать, он постоянно оставлял где попало – порой в столовой, порой на работе, порой чуть ли не на улице. Воровства в Центре почти что и не было, карались внутренние преступления быстро и жестоко, да и воровать из сумки было нечего – карточку сразу заблокировали, а вычислить того, кто постарался бы снять с нее деньги, не составило бы никакого труда – население Центра немногим превышало три тысячи человек. Потому, теоретически, любой человек мог бы достать из сумки Джонни что угодно. А вот практически в такое верилось действительно с трудом, потому что – а зачем? Я был лично уверен, что Джонни просто карточку потерял, потому в глубине души у меня была мысль “а вот так и надо, будешь повнимательнее за вещами глядеть”, но эту мысль я старательно от Джонни маскировал.

– 

Какие планы на сегодня у тебя? – я попытался снизить градус кипения.

– 

Планы? – рассеянно глянула на меня жертва бюрократов. – Никаких. А что?

– 

Я хочу заскочить к Фрателло, в гараж. Меня сегодня утром на улице остановил Паоло, ну пацан который нашу машину чинил, и сказал, что у них есть вроде бы очень похожее лобовое стекло, надо посмотреть, встанет ли