История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 2 - Луи Адольф Тьер

государя, припугнуть его дерзостью, а при нужде и ответить вполне военной заносчивостью на заносчивость, с какой мог столкнуться в Санкт-Петербурге. Генерал Савари обладал еще одним преимуществом, небезразличным злой гордости Наполеона. Война с Россией началась из-за смерти герцога Энгиенского, и Наполеон был не прочь послать туда человека, сыгравшего в катастрофе наибольшую роль. Так он бросал вызов русскому дворянству, враждебному Франции, не задевая государя, который в своей изменчивости позабыл о причине войны столь же скоро, как и о самой войне.

Наполеон предоставил генералу Савари обширные полномочия, без всякого официального звания, и много денег, чтобы он мог приличествующим образом устроиться в Санкт-Петербурге. Савари должен был заверить молодого императора в искренности Франции, настаивать на его скорейшем объяснении с Англией и получении результата – либо мира, либо войны, а в случае войны – на незамедлительном захвате Финляндии, каковое предприятие, при удовлетворении московских амбиций, имело бы следствием и окончательное вовлечение России в политику Франции.

Позаботившись об отношениях с Россией, Наполеон перенес внимание на другие кабинеты, призванные содействовать его системе. Он вовсе не рассчитывал на здравое поведение Швеции, которой правил тогда сумасбродный король. Хотя этой державе было вдвойне выгодно не дожидаться, когда ее принудят силой, а содействовать триумфу нейтральных стран и выгодно избавиться от русского вторжения, Наполеон тем не менее полагал, что вскоре придется применить против нее силу. Обладая армией в 420 тысяч человек и владея континентом от Рейна до Немана, это было ему нетрудно. Он распорядился немедленно приступать к захвату Шведской Померании, единственному сохранившемуся владению Швеции на германской земле. С этой целью Наполеон произвел некоторые изменения в расположении своих сил в Польше и Пруссии. Он не хотел оставлять Польшу прежде, чем учрежденное им новое Саксонское королевство утвердится в ней, и Пруссию прежде, чем будут полностью выплачены военные контрибуции – как ординарные, так и экстраординарные. Вследствие чего маршал Даву с его корпусом, польскими войсками нового призыва и большей частью драгун, получил приказ оккупировать часть Польши, назначавшуюся, в виде Великого герцогства Варшавского, королю Саксонии. Одной дивизии предписывалось расположиться в Торуне, другой в Варшаве, третьей в Познани. Так возникло первое генерал-губернаторство. Маршал Сульт с его армейским корпусом и почти всем кавалерийским резервом получил приказ оккупировать Старую Пруссию, от Прегеля до Вислы и от Вислы до Одера, с предписанием выводить войска постепенно, по мере выплаты контрибуций. Внутри этого второго генерал-губернаторства Наполеон расположил еще одно, в некотором роде исключительное, как и само место, требовавшее его присутствия, – то был Данциг. В нем размещались гренадеры Удино и дивизия Вердье, которые формировали корпус маршала Ланна и оккупировали этот богатый город и возвращенные ему, как свободному городу, территории. Дивизии Вердье не назначалось там оставаться, но гренадеры Удино получили приказ не оставлять город до полного прояснения европейских дел. Третье генерал-губернаторство, заключающее в себе Силезию, было вверено маршалу Мортье, которого Наполеон охотно размещал в провинциях, чьи богатства требовалось уберечь от военных беспорядков. Мортье оставил свой армейский корпус, распущенный в результате воссоединения поляков и саксонцев в герцогстве Варшавском, и командовал теперь пятым и шестым корпусами, оставленными Массена и Неем. (Эти двое, а также Ланн получили дозволение вернуться во Францию, чтобы отдохнуть от тягот войны.) Пятый корпус был расквартирован в окрестностях Бреслау в Верхней Силезии, шестой – в окрестностях Глогау в Нижней Силезии. Первый корпус, вверенный после ранения Бернадотта генералу Виктору, получил приказ оккупировать Берлин, следуя в своем попятном движении совместно с Императорской гвардией, которая возвращалась во Францию.

Наконец, войска, формировавшие наблюдательную армию в тылах Наполеона, были быстро выдвинуты на побережье. Итальянцы, часть баварцев, баденцы, гессенцы, две прекрасные французские дивизии Буде и Моли-тора были переведены, вместе с артиллерийским парком, послужившим для осады Данцига, к Шведской Померании. Наполеон усилил этот парк всеми орудиями и боеприпасами, какие удалось собрать благодаря теплому времени года, и расположил его напротив Штральзунда, чтобы отнять это временное пристанище у короля Швеции в том случае, если этот государь, верный своему нраву, единолично возобновит военные действия, когда все сложили оружие. Непосредственное командование этими войсками, доходившими в целом до 38 тысяч человек и снабженными множеством снаряжения, принял маршал Брюн, возглавлявший наблюдательную армию. Инженеру Шаслу, который столь искусно руководил осадой Данцига, было поручено руководить и предстоящей, возможно, осадой Штральзунда.

Бернадотт, уехавший в Гамбург поправить здоровье после ранения, получил командование войсками, назначавшимися для охраны ганзейских городов и Ганновера. Голландцы были приближены к Голландии и передвинуты на Эмс, испанцы оккупировали Гамбург. После роспуска корпуса Мортье Французская дивизия Дюпа, входившая в его состав, была направлена в ганзейские города для оказания помощи союзникам, голландцам или испанцам, в случае появления неприятеля. Неприятелем могли оказаться не кто иные, как англичане, которые уже год непрестанно давали пустые обещания послать экспедицию на континент, и теперь вполне могли, как нередко случается с теми, кто долго колеблется, начать действовать, когда время действовать миновало. К войскам Брюна, стоявшим перед Штральзундом, и войскам Бернадотта, наблюдавшим за Ганновером и Голландией, должна была при нужде присоединиться дивизия Дюпа, а затем и весь первый корпус, сосредоточенный в эту минуту вокруг Берлина. Против подобного соединения сил всякое поползновение англичан было обречено на провал.

Таким образом, если бы русское посредничество потерпело неудачу, всё было бы готово к тому, чтобы отбросить шведов из Померании в Штральзунд, из Штральзунда на остров Рюген, с острова Рюген в море, и туда же отбросить и англичан – в случае их высадки на континент. Эти меры должны были также вынудить Данию присоединиться к континентальной коалиции против Англии. Датчане столь скрупулезно соблюдали нейтралитет и вели себя столь сдержанно, что невозможно было действовать с ними так же грубо, как со шведами. Наполеон поручил Талейрану написать датскому двору, что настало время присоединиться к делу Франции, ибо Франция борется против Англии не за что иное, как за права нейтральных стран, а права нейтральных стран – жизненно важный вопрос для всех морских держав, и особенно для самых маленьких, обыкновенно более всего страдающих от британского владычества. Талейрану было приказано выказать дружелюбие и настойчивость, предложить Дании содействие прекрасных французских войск и артиллерии, способной держать на расстоянии даже наилучшим образом оснащенные английские корабли.

Напугав Англию таким соединением сил и жесткими мерами против ее торговли, Наполеон рассчитывал не без пользы содействовать русскому посредничеству. Приняв вышеуказанные военные меры, он приказал конфисковать английские товары в Лейпциге, где они обнаружились в значительном количестве. Будучи недоволен тем, как исполнялись его приказы в ганзейских городах, он приказал захватить английскую факторию в Гамбурге, конфисковать