Домой, на Землю - Гарри Гаррисон

Джино против воли поднял взгляд и посмотрел, как Дэн ухватил куклу за голову и крутанул ее.

— Обрати внимание на движение запястья, которым я обезглавливаю моего маленького друга, грудь которого наполнена наивысшим счастьем в мире, тем счастьем, которое может дать только сделанный из хорошо перебродившей браги бурбон крепостью в сто пятьдесят градусов. Ну-ка, глотни. — Он наклонился вперед и протянул куклу Джино.

— Спасибо, Дэн. — Он поднял фляжку, сжал ее в кулаке, сделал два глотка и вернул игрушку хозяину.

— За упокой души хорошего пилота и хорошего парня Эдди Глейзера, внезапно серьезным тоном провозгласил Дэн Кой, подняв руку с фляжкой. — Он хотел добраться до Луны, и он сделал это. Она вся теперь принадлежит ему по праву завоевателя. — Он выжал из куклы спиртное до последней капли, аккуратнейшим образом приладил голову на место и сунул фигурку в карман. — А теперь давай прикинем, как нам лучше установить контакт с Центром управления, ввести их в курс дела и вернуться на Землю.

Джино включил передатчик, но не стал посылать вызов. Пока пилоты разговаривали, орбита увела их к обратной стороне Луны, и планета теперь надежнейшим образом блокировала любые попытки радиосвязи с Землей. «Аполлон» описал через темноту заранее измеренную до доли угловой секунды дугу, и астронавты увидели новый восход солнца над острыми лунными пиками; а затем им вновь явился большой шар Земли. Северная Америка была ясно видна, так что использовать ретрансляторы не было никакой необходимости. Джино передал вызов на мыс Кеннеди и выждал две с половиной секунды — столько времени требовалось для обмена сигналами на расстоянии в 480 000 миль. Но эти секунды давно прошли; время все тянулось, и пилоты с тревогой следили за секундной стрелкой, весело прыгавшей по циферблату.

— Они не отвечают…

— Непрохождение радиоволн, солнечные пятна… Попробуй еще раз. — В голосе Дэна внезапно прорезалось напряжение.

Центр управления полетами на мысе Кеннеди не ответил и на следующий вызов, более того, ответа не последовало и на сообщение, переданное на частотах, отведенных для чрезвычайных обстоятельств. Они поймали какие-то переговоры между самолетами на более высоких частотах, но их никто не заметил и не обратил ни малейшего внимания на их непрерывные вызовы. Теперь они смотрели на голубую сферу Земли с ужасом, и лишь спустя час, на протяжении которого они в буквальном смысле вспотели, вновь и вновь передавая свои позывные, они согласились признать факт, что по какой-то необъяснимой причине их радиоконтакт со всей планетой оказался нарушен.

— Что-то случилось за время нашего последнего витка вокруг Луны. Я выходил на связь с ними, пока ты рассчитывал орбиту, — констатировал Дэн. Он снял крышку с рации и теперь прикладывал разъемы амперметра к контактам. — Какая-то ерунда…

— Только не на нашем конце, — мрачно сказал Джино. — Но там действительно что-то стряслось.

— Неужели… война?

— Этого нельзя исключить. Но с кем и почему? На неприкосновенных частотах нет ничего необычного, и я не думаю…

— Смотри! — хрипло выкрикнул Дэн. — Огни… Где огни?

Во время последнего витка они ясно видели в свой телескоп мерцающие огни американских городов. А теперь весь континент был совершенно черен.

— Джино, погоди… Видишь Южную Америку? Там города светятся. Что могло произойти дома за время всего-навсего одного витка вокруг Луны?

— Есть только один способ выяснить это. Мы возвращаемся. С помощью или без помощи Земли.

Они отстыковались от «Жука» — лунного модуля — пристегнулись к противоперегрузочным креслам и принялись вводить данные в компьютер. Согласно его инструкциям, сориентировали «Аполлон» в пространстве. Еще раз облетели лишенный атмосферы спутник, и в нужный момент компьютер включил двигатели транспортного модуля. Они возвращались домой.

Несмотря на множество отрицательных факторов, приземление прошло не так уж плохо. Они попали на нужный континент, причем промахнулись по широте всего лишь на несколько градусов, хотя и вошли в атмосферу раньше, чем намеревались. А если учитывать полное отсутствие наведения с Земли, то следовало назвать их приземление великолепным.

Капсула с воем врезалась в густеющий воздух, ее огромная скорость начала быстро снижаться, и на авиационном указателе скорости появились вполне разумные цифры. Далеко внизу сквозь дыры в облачном покрове проглядывала поверхность земли.

— Скоро вечер, — заметил Джино. — Мы едва успеем приземлиться до сумерек.

— Ничего, все равно будет еще достаточно светло. Мы могли приземлиться в Пекине в полночь, так что давай не будем жаловаться. Приготовься, сейчас пойдут парашюты.

Один за другим развернулись огромные купола; капсула дважды вздрогнула. Астронавты откинули забрала шлемов. Спускаемый аппарат спокойно парил в воздушном океане.

— Интересно, как нас встретят… — протянул Дэн, потирая ладонью щетину на массивной челюсти.

Послышался резкий треск, и в металле верхнего сектора капсулы появился ряд отверстий; воздух со свистом ворвался внутрь, уравнивая более низкое давление капсулы с наружным.

— Смотри! — крикнул Джино, указывая на темный предмет, мелькнувший в иллюминаторе. Летающий объект был похож на толстую сигару с короткими стреловидными крыльями и на фоне солнца казался черным. Затем он прокрутил восходящую «бочку» — оказалось, что он покрыт серебристой обшивкой — и, заложив крутой вираж, вновь устремился к беспомощно висевшей на парашюте капсуле. Незнакомый самолет приближался, быстро увеличиваясь в размерах; возле основания крыльев бились алые всплески огня.

Иллюминатор затянуло серым: капсула вошла в облако. Астронавты молча смотрели друг на друга; никто не хотел говорить первым.

— Реактивный самолет, — наконец сказал Джино. — Я никогда еще не видел такого.

— Я тоже… Но там было кое-что знакомое. Скажи-ка, ты разглядел крылья? Ты видел?..

— Если ты говоришь о черных крестах на крыльях, то да, я их видел, но не собираюсь верить своим глазам! Вернее, не поверил бы, но он убедил меня, проделав в нашем корпусе новые внештатные воздухозаборники. А у тебя есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

— Нет. Но мне кажется, что мы достаточно скоро все узнаем. Приготовься к приземлению — осталось всего две тысячи футов.

Самолет больше не появлялся. Они подтянули привязные ремни и застыли, ожидая встречи с землей. Она оказалась довольно жесткой: капсула резко стукнулась днищем, перекосилась и задергалась.

— Отстрел парашюта! — приказал Дэн Кой. — Нас несет.