Тени сгущаются - Виктория Шваб

Сверху метнули канат. Груз на его конце упал у ног девушки, в воду, плескавшуюся на дне лодки. Она ухватилась и подтянулась к борту корабля. Оттуда сбросили лестницу, по которой, не дожидаясь, пока Лайла поднимется, спустились двое матросов. Лодчонка под их весом стала тонуть гораздо быстрее, но они не обратили на это особого внимания. Один из них подхватил бочонок эля, а другой – недовольную Лайлу. Он перебросил ее через плечо, и ей потребовалось все самообладание – которое никогда не было сильным, – чтобы не вонзить нож ему в спину, особенно когда руки мужчины залезли ей под юбку.

Лайла впилась ногтями в ладони, и к тому времени, когда спаситель поставил ее на палубу возле бочонка («Да она тяжелее, чем кажется, и вдвое жестче на ощупь»), на коже появились восемь маленьких полумесяцев.

– Ублюдок, – вполголоса буркнула Лайла по-английски. Он подмигнул ей, пробормотал что-то насчет мягкости там, где надо, и Лайла мысленно поклялась убить его. Медленно.

Она выпрямилась и увидела, что ее кольцом окружили моряки.

Да нет, не просто моряки.

Пираты.

Мрачные, потемневшие и обветренные, в линялых одеждах, и у каждого на горле татуировка – нож. Метка пиратов «Медного вора». Она насчитала семь человек вокруг себя, пятеро занимались парусами, и еще, наверно, с полдюжины под палубой. Восемнадцать. Округлим до двадцати.

Тощий разорвал круг, шагнул вперед.

– Соласе, – развел он руками. – У моих парней все в порядке с храбростью, а вот манер им недостает. – Он опустил руки ей на плечи, на зеленое платье. Под ногтями запеклась кровь. – Ты дрожишь.

– Тяжелая выдалась ночь, – ответила Лайла, надеясь, что дальше не станет еще тяжелее. Вид этих мордоворотов не обещал ничего хорошего.

Тощий улыбнулся – как ни странно, все зубы были на месте.

– Анеш, – сказал он. – Зато теперь ты в надежных руках.

Лайла немало слышала о команде «Медного вора» и понимала, что это ложь, но прикинулась, что поверила.

– Чьи же руки это будут? – поинтересовалась она. Ходячий скелет взял ее за руку, прижался к пальцам обветренными губами, не обращая внимания на веревку, впившуюся в запястья.

– Бализ Касноф, – представился он. – Прославленный капитан «Медного вора».

Прекрасно. Касноф был легендой арнезийских морей. Его команда, небольшая, но проворная, брала корабли на абордаж в самые темные предрассветные часы. Перерезав горло всем, кто находился на борту, они забирали груз и отпускали корабль. И хоть на вид капитан казался оголодавшим, он был жаден до сокровищ и не дурак набить себе живот. Лайла знала, что «Медный вор» шел к северному берегу, в город Сол, в надежде поживиться большой партией спиртного.

– Бализ Касноф, – повторила она, как будто никогда не слышала этого имени.

– А вы? – полюбопытствовал он.

– Дилайла Бард, – ответила она. – С «Золотой рыбки».

– Правда? – переспросил он, и его люди, которым явно наскучило видеть ее одетой, принялись требовательно стучать по бочонку. – Знаете что, мисс Бард, – он галантно взял ее под руку, – расскажите мне, как вы очутились на этой лодчонке. Море не место для юных дам вроде вас.

– Васкенс, – пояснила она. Пираты. Как будто понятия не имела, что это слово относится и к ее нынешней компании. – Они забрали мой корабль. Мне его отец подарил на свадьбу. Мы шли к Фаро, отправились два дня назад… Пираты налетели, откуда ни возьмись, захватили «Золотую рыбку»… – Она заранее репетировала эту речь, не только слова, но и паузы. – Они… они убили моего мужа. И капитана. И всю команду. – Здесь Лайла намеренно перешла на английский. – Все произошло так быстро… – Она спохватилась, как будто оплошность была нечаянной.

Но капитан уже клюнул, словно рыба на крючок.

– Откуда ты?

– Из Лондона, – ответила Лайла, подчеркнув свой акцент. По толпе пробежал шепоток. Она продолжила рассказ: – «Рыбка» была маленькая, но очень богатая. Нагружена припасами на целый месяц. Провиант, напитки… Деньги. Я же сказала, это был подарок. А теперь ее нет.

На самом деле это было не так. Она бросила взгляд через борт. Корабль виднелся на горизонте крохотной искоркой света. Он остановился и явно ждал. Пираты жадно проследили ее взгляд.

– Сколько там народу? – спросил Касноф.

– Достаточно, – ответила Лайла. – Человек семь или восемь.

Пираты жадно ухмылялись, и Лайла читала их мысли. Их-то в два раза больше, а их корабль сливается с ночной темнотой. Если они догонят ускользающую добычу… Лайла чувствовала на себе изучающий взгляд глубоко посаженных глазок Каснофа. Она встретилась с ним взглядом и мимоходом подумала: интересно, способен ли он к магии. Обычно корабли были запечатаны охранными заклинаниями – это сильно облегчало жизнь. Но она с удивлением обнаружила, что почти все, кого она встречала в море, не имели ни малейшей склонности к искусству стихий. Алукард говорил, что владение магией ценится очень высоко, и те, кто имеет к ней способности, обычно находят хорошую работу на суше. На море волшебники уделяют больше внимания родственным стихиям – ветру и воде, но мало кто умеет повернуть прилив вспять. А в основном они предпочитают старую добрую сталь. Лайла это горячо одобряла – ведь на ней и сейчас было спрятано несколько железок.

– Почему они пощадили тебя? – спросил Касноф.

– Разве это пощада? – парировала Лейла.

Капитан облизал губы. Было видно: он уже решил, как поступит с кораблем, и теперь раздумывает, как поступить с ней. «Медные воры» милосердием не славились.

– Бализ, – позвал один из пиратов, с кожей темнее, чем у остальных. Он схватил капитана за плечо и что-то зашептал на ухо. Лайла различала отдельные приглушенные слова. «Лондонцы»… «Богатые»… и «Выкуп». Губы капитана медленно растянулись в улыбке.

– Анеш, – кивнул он. И крикнул команде: – Поднять паруса! Курс на юго-запад!

Люди одобрительно загудели.

– Миледи, – Касноф повел Лайлу к трапу, – у вас была тяжелая ночь. Позвольте проводить вас в мою каюту, там вам будет удобнее.

За спиной она услышала скрип открываемого бочонка, забулькал эль. Улыбнувшись, она последовала за капитаном.

К счастью, Касноф не стал задерживаться в каюте.

Он проводил ее и сразу исчез, заперев за собой дверь. Веревки у нее на руках так и не развязал. По пути, под палубой, им встретились только трое, и Лайлу это порадовало. Значит, на борту «Медного вора» пятнадцать человек.

Лайла села на край капитанской кровати и досчитала до десяти, потом до двадцати, тридцати. Наверху слышались шаги. Корабль отправился в погоню за ее уходящим судном. Они даже не дали себе труда обыскать ее – какая самонадеянность! Она извлекла из сапога нож, хорошо отработанным движением раскрыла его в руке и перерезала веревки. Растерла запястья, мурлыча песенку-шанти про Саруса – призрака, который по ночам преследует корабли, сбившиеся с пути.

«Как нам узнать, когда явится Сарус?Явится, явится, он уже тут…»

Лайла схватила подол обеими руками и дернула. Юбка оторвалась, и под ней обнаружились плотные черные брюки, заправленные в сапоги. Над коленями висели два ножа в ножнах. Одним из них она перерезала ленты корсета на спине. Теперь хоть можно свободно вздохнуть.

«Ветер утихнет, но шум его рядом,В ушах, в голове, и в костях, и в крови…»

Она бросила зеленую юбку на кровать и разрезала от подола до рваного пояса. Среди шелковых складок было спрятано с полдюжины тонких палочек – они могли сойти за фижмы[1] и немного походили на факелы, но не были ни тем, ни другим. Лайла сунула нож обратно в сапог и извлекла тоненькие конусы.

«Штиль на воде, но корабль одинокийДвижется вдаль, уплывает во тьму…»

Над головой раздался грохот, будто уронили что-то тяжелое. Потом еще и еще раз – эль брал свое. Она достала кусок черной материи, натерла с одной стороны углем и повязала на лицо.

«Звезды с луною испуганно скрылись,Ведь темнота далеко не пуста,Да-да, темнота не пуста…»

Напоследок Лайла извлекла из складок зеленой юбки черную кожаную маску. Она была совсем простая, если не считать рогов, которые изгибались над головой со странным, пугающим изяществом. Лайла завязала маску на затылке.

«Как нам узнать, когда явится Сарус?Явится, явится, он уже тут…»

В углу капитанской каюты висело зеркало, потускневшее от времени. Она как раз смотрелась в него, когда на лестнице послышались шаги.

«Он тихою тенью на палубу ступит,Его не увидит никто…»

Лайла улыбнулась под маской. Потом обернулась и прижалась спиной к стене. Через мгновение дверь распахнулась, но было уже поздно.

Она стукнула палочкой о дерево, как факелом, но вместо яркого света оттуда повалили густые клубы дыма. Она швырнула дымящийся конус в каюту, и кто-то споткнулся, закашлялся и, надышавшись отравленным дымом, попадал на пол.