Улыбнись и умри - Роберт Стайн

Ты не выполнил задания.

Но… но… — бормотал я, все еще держась за полочку для мела на доске. Ноги стали ватные, и я бы упал, если б не держался.

— Грег, вам всем было задано подготовить правдивый рассказ, — желчно проговорил мистер Сор. — Вместо этого ты рассказываешь тут какую-то дикую байку. Абсолютную чушь. Не понимаю, о чем ты думал!

— Но это правда! — взвыл я. — Камера… Он замахал руками.

Глупости! Абсолютная чушь! Несешь какую-то несусветную чушь, какую-то глупость, которую, должно быть, вычитал в своих комиксах.

Мистер Сор… — ~ Я отпустил доску и сжал кулаки. — Поверьте, камера не выдумка. Я ничего не придумал.

Я перевел дыхание. А потом постарался, чтобы голос у меня звучал как можно спокойнее и тише:

Можете спросить моих друзей. Они учатся в классе у мисс Фолсам. Они могут подтвердить, что все это было на самом деле.

Не сомневаюсь, — ухмыльнулся он. — Не сомневаюсь, что твои друзья расскажут мне все, что им заблагорассудится.

— Да нет же. Правда!.. — запротестовал я. Мистер Сор покачал головой:

— Ты отнесся к заданию несерьезно, Грег. Ты решил, что все это можно превратить в шутку. За это я и ставлю тебе двойку.

Я замахал кулаками и издал громкий вопль. «Сдерживайся, Грег, — говорил я себе, — сдерживайся».

Только как тут сдержаться? Двойка! Это нечестно! А для меня это так важно! Это же вопрос жизни и смерти!

— Мистер Сор… вы не можете поставить мне двойку, — чуть не плакал я. У меня было такое ощущение, что я стою на коленях и умоляю его о милости. — Вы сломаете мне жизнь!

Он холодно смотрел на меня. И молчал.

— Если у меня будут плохие оценки, я не смогу поехать к своим двоюродным братьям и сестрам на лето, — стал объяснять я. — Мои двоюродные братья и сестры живут в Калифорнии. А родители сказали, что, если я получу хорошие оценки по английскому у вас, я поеду к ним на все лето.

Он не двинулся с места. У него ни одна мышца не дрогнула. Холодные глаза не мигая смотрели на меня.

— Если вы поставите мне двойку, мне все лето ошиваться в этом Питтс-Лендинге! — крикнул я.

Наконец мистер Сор пошевелился. На лице у него появилась неприятная улыбочка. В глазах сверкнул огонь.

— Ну что ж, — проговорил он, — у тебя будет достаточно времени, чтобы придумать еще пару дурацких историй.

Он отвернулся и начал писать что-то в журнале.

— Мистер Сор, ну пожалуйста, — начал канючить я, — поверьте мне. Это правдивая история. Я ничего не придумал. Пожалуйста…

Он оторвал глаза от журнала.

— Хорошо. Докажи!

У меня так челюсть и отвисла.

Как?

Принеси камеру Принеси сюда и покажи, что она несет зло. Докажи, что твоя история правдива. В противном случае я вынужден буду поставить тебе двойку.

Я смотрел ему в лицо, пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно.

Он вдруг посмотрел на меня как-то внимательно и тут же выставил из класса, замахав руками:

— Иди на ленч, Грег. Может, в следующий раз отнесешься к моим заданиям серьезнее.

Я покидал свои манатки в ранец и повесил его на плечо. С тем я и вышел из класса, думая о своем.

Залезть еще раз в этот чудной дом и прихватить камеру? Нет уж. Придумайте чего полегче! Камера слишком опасна. Слишком страшная она. Она — зло. Но мне же позарез нужна хорошая отметка. Куда я без нее? Что же делать?

3

Своих приятелей я нашел, как обычно, в столовой за столиком в углу. Я поставил свой поднос на стол, тяжело вздохнув и пролив полстакана сока.

Грег, что с тобой? — спросил меня Чив, жуя свой сандвич. Судя по его Щекам и подбородку, на хлебе был салат с яйцами.

Ты ешь свой сандвич или носишь его? — спросила его Шери.

— Чего-чего? — не усек Чив.

Майкл надул коричневый бумажный пакет от сандвича и хлопнул. Потом расплющил пакет от шоколадного молока. Он всегда первым делом выдует молоко и тут же пакет — хлоп! Зачем? А кто ж его знает? Майкл у нас с закидонами.

Я плюхнулся на стул, но даже не взглянул на содержимое подноса. Я уставился на стенку, пока все кафельные плитки не слились в одно зеленое пятно.

— Да что с тобой? — повторил Чив. Теперь салат был у него и на лбу. Как это он умудряется так есть, ума не приложу.

Вообще-то Чива зовут Дуг Артур. Но он всем своим видом так напоминает птичку, что все, даже родители, зовут его по-птичьи: Чив. У него маленькие птичьи карие глазки, посаже иные очень близко по сторонам клювообразного носища. А на макушке у него в дополнение ко всему торчит каштановый хохолок. И еще он у нас длинный как жердь и худющий. Ходит — что твой фламинго, покачиваясь с боку на бок.

Майкл сунул палец в свой сандвич. Он всегда проделывает пальцем дыру в середине сандвича и ест его вверх ногами.

— Дурной денек, Грег?

— Вот уж воистину, — пробурчал я и тяжело вздохнул.

На Шери были выцветшие джинсы и светло-голубая тенниска. Она отбросила назад свои черные волосы и занялась выковыриванием перца из своего куска пиццы.

— Ну валяй, Грег. Выкладывай, — потребовала она, не отрываясь от своего занятия.

Я глубоко вздохнул, а потом выложил им все, что произошло на уроке английского языка. Чив уронил свой сандвич на стол.

Козий Сор тебе не поверил? — заорал он и хлопнул себя по лбу. После этого ладонь у него тоже оказалась испачкана яичным салатом.

Ну а что, если мы все пойдем и скажем ему, что все это правда? — предложила Шери.

Я закачал головой.

— Ни фига он вам не поверит.

Но мы же все это видели! — выпучил глаза Майкл. — Мы же все знаем, что это правда.

А что тут. Четверо на одного, — подхватил Чив, стряхивая салат с рубашки. — Ему податься некуда. Придется поверить.

Да не поверит он, хоть лопни, — вздохнул я. — Вы что, Козьего Сора не знаете? Он сказал, чтоб я притащил камеру и доказал ему, что в ней зло.

Но это же невозможно! — в один голос воскликнули Майкл и Шери.

Я глянул поверх их голов в столовую. Брайан и Донни подмигивали мне из-за соседнего стола. Брайан и Донни — самые толстые парни во всей Питтс-Лендингской средней школе. Их так и зовут Сумо Один и Сумо Два, потому что они действительно похожи на борцов сумо. Само собой, в лицо их никто так не назовет. Не дай бог разозлить Донни с Брайаном. Они садятся на обидчика верхом и расправляются с ним как с насекомым — не оставляют от него даже мокрого места. А сейчас они смотрят на меня и подмигивают. А заметив, что я смотрю на них, они пальцами изобразили фотоаппараты и подняли их к глазам.

Чик! Чик! — защелкал Брайан. — У меня такая злая камера!

Улыбнись! — заорал Донни. — Улыбнись и замри! Ха-ха-ха!