Именем волчьего закона - Андрей Бадин

Парни лежали не дыша, а красотка размахнулась и начала с остервенением кромсать тесаком промежность сначала одного, а потом и другого. Два ужасных мужских вопля слились воедино, но перекрыл их звериный хриплый женский рев. Он покатился по ночному лесу, но никто его не услышал. Только в окнах раскачивающегося джипа лихорадочно взлетала и опускалась рука с отточенным окровавленным ножом. Через несколько мгновений все стихло, свет в салоне погас и воцарилось безмолвие. Лишь вдали гудел моторами и сверкал огнями огромный город.

Глава 2

Капитан убойного отдела МУРа Алексей Фомин приехал на работу как всегда — в десять часов утра и сразу пошел на совещание к своему шефу и другу полковнику Максимову. Николай Иванович уже трудился за своим большим рабочим столом и был бодр, свеж и весел.

Алексей явился на службу в просторной светлой рубашке и светлых брюках. Он не терпел в жару официальной одежды и облачался проще. Вошел в знакомый кабинет, прошел к столу и поздоровался с шефом за руку.

— Здравия желаю, Николай Иванович.

— Привет, Леша. — Повторяемая триста шестьдесят два раза в год фраза пролетела обыденно и легко, даже незаметно. Фомин сел на стул возле большого стола и вопросительно взглянул на полковника. Тот был одет как всегда. Его светлый летний пиджак висел на вешалке в шкафу, а сам он сидел в белой рубахе с галстуком и в светлых брюках.

— Пока не читал. Прочту — скажу. — Полковник опередил вопрос капитана. Он еще не прочел ночных сводок и поэтому ничто не омрачило его приподнятого настроения.

Алексей кивнул:

— Как семья, как дети, внуки?

— Нормально, а у тебя?

— Тоже ничего.

Максимов взял со стола сводку и начал быстро читать:

— Это не наше, это тоже не наше, а это? Слава богу, не наше.

Каждое утро ночной дежурный по МУРу составлял и рассылал начальникам оперативных отделов сводку происшествий за ночь. В ней указывались все преступления — от угонов и ДТП до тяжких убийств. Естественно, кражи, разбой и грабежи с насилием Максимова не интересовали, а вот убийства были по его части. Он, начальник убойного отдела уголовного розыска, как раз занимался их раскрытием. Алексей Фомин ему помогал.

Два месяца назад им поручили дело, от которого шарахались начальники всех отделов МУРа, прокуратуры и следственного управления ФСБ. Дело это было об очередном маньяке-убийце, орудующем в Москве. Каждое утро Максимов с трепетом брал в руки отчет за ночь и искал сообщения о его злодеяниях. Если убийств с характерным почерком не было, он выдыхал спокойно и настроение у него было радужным весь день. Но если совершалось убийство, то настроение портилось и полковник ходил понурый и мрачный.

И сегодня в сводках ничего не было про «мясника» — так его окрестил полковник. Поэтому Николай Иванович улыбнулся, отложил бумагу и взглянул на капитана.

— Ну, а как у тебя дела, Леша, как дома, как семья?

— Нормально, но вы уже спрашивали.

— Ах да, ну, а все же?

— Дети, слава богу, здоровы, я тоже ничего. Звонил Сережа Краснов, приглашает в ресторан, в какой хотим и когда хотим.

— Угощает, что ли? — поинтересовался полковник.

— Да. Он нам должен кучу всего, за то дело. — Алексей многозначительно замолчал.

— А! Да, да, с него причитается, это точно.

— Так что ответим?

— Решим. — Полковник задумался. — Давай завтра, в воскресенье, часиков в пять.

— А куда?

— Пусть берет деньги, приезжает к нам и мы на месте выберем. Но скажи, что дешевкой он не отделается.

— «Прага», «Метрополь», «Националь»?

— Или «Пекин», может, в казино «Кристалл» зайдем, покутим на славу. — Максимов рассмеялся. — Я давно там не был.

— Может, деньгами с него возьмем? А то, я боюсь, он не потянет такого мероприятия. — Алексей улыбнулся. Полковник понял шутку и ответил своей:

— Тогда натурой.

Фомин прыснул от смеха.

Вдруг зазвонил телефон на столе, и шеф поднял трубку.

— Да?

Алексей немного успокоился, но продолжал улыбаться. Он наблюдал за слушающим кого-то полковником и видел, как тот меняется в лице. Беззаботная ухмылка исчезла с губ Николая Ивановича, и Фомин понял, что произошло что-то экстраординарное. Лицо шефа вытянулось, глаза посерьезнели, он нахмурился, слушая сообщение. Потом попрощался, положил трубку и безмолвно уставился на Алексея. А тот на него.

— Сглазили.

— Что?

— А то. «Мясник» еще двоих уделал, в джипе. В Измайловском парке тот джип стоит и дорогу перегораживает. Ночью и утром он никому не мешал, а когда на эту дорогу машина заехала, так ее водила сначала сигналил, а потом стал в двери стучать. Стекла затемнены и с улицы ничего не видно, что внутри делается. Поэтому водила в сердцах открыл дверцу, а там….

— Трупы, — додумал Фомин.

— Нет, то, что от них осталось. Поехали смотреть, — полковник встал, взял из стола ключи, открыл сейф, забрал пистолет в кобуре, закрыл все и направился к двери. Алексей последовал за ним.

— Жаль, я вкусно позавтракал, — с горечью произнес он.

В парк они прибыли через полчаса и то потому, что ехали под мигалкой и с сиреной. К десяти машин в городе прибавляется. Лишь раз водитель Максимова резко затормозил и совершил лихой объезд, когда перед ними на шоссе выскочил наглый «чайник».

Место преступления оцепили сотрудники районного УВД и там уже работали криминалисты. Но из-за тяжести преступления дело должны были вести Максимов и Фомин, и все данные передавали им.

Их «Волгу» пропустили к самому джипу, и она остановилась в пяти метрах от него. Вокруг было много милицейских машин, но еще больше милиционеров. Они стояли и курили вокруг и никто ничего не делал. В основном тихо говорили и переминались с ноги на ногу. Лишь двое сотрудников криминального отдела, один из районного, другой из МУРа, ковырялись в джипе.

Максимов и Фомин вылезли и подошли к командовавшему здесь полковнику Рощину — начальнику убойного отдела УВД Восточного округа. И шеф, и Алексей были давно знакомы с ним.

— Привет, Степан Петрович, — оперативники поздоровались за руку. — Что тут такое?

— Привет, Коля, — обрадовался Рощин. — Принимай командование.

— Опять «мясник», раз ты готов дело скинуть? — угрюмо молвил Максимов.

— Он самый. Двоих парней угробил.

— Показывай, — Максимов и Фомин пошли к джипу, но заглянул внутрь только полковник. Алексей смотреть на подобное не мог и влезать туда не собирался.

В салоне сидел криминалист Егоров и пинцетом складывал кусочки отрезанной человеческой плоти в небольшой целлофановый пакет. На лице у него застыла кислая мина, и было видно, что эта работа доставляет ему отвращение.

— Привет, Егоров, — поздоровался шеф.

— Привет, Коля, осторожно, не испачкайся.

Максимов осмотрел внутренности иномарки и пришел в ужас. Такого он еще не видел. На разложенных сиденьях валялись два связанных мужских тела — изрядно изуродованные. Под ними, на полу машины, чернела огромная запекшаяся лужа крови. Сиденья, на которых лежали трупы, пропитались ею насквозь. Кровь была на потолке, на дверях и на приборной панели. Да и тела были залиты ею с головы до пят.

— Множественные колотые раны в области груди, живота, лица, — пояснил Егоров. — И половые органы отсутствуют.

— Отрезаны?

— Отрублены. Били в них острым предметом большого размера, наверное, ножом, и искрошили на мелкие кусочки. Вот собираю. Они по всему салону разлетелись.

— Почерк тот же? — спросил полковник.

— Да, похож, но это станет ясно, когда сделаем идентификацию оружия.

— Этот маньяк совсем озверел. Каждую неделю трупы. Каждую неделю. — Полковник отошел от двери и взглянул на побледневшего Фомина. Тот не мог смотреть на кровь и стоял и ждал, когда командир разрешит ему отойти.

— А как с дорогой, кустами, с машиной? — спросил Николай Иванович у курившего поодаль Рощина. — С дверных ручек отпечатки сняли?

— А как же! Их несколько. После сличения тебе отправим. А со следами хуже. Здесь с утра много народу прошло, собачники, тот шофер, что трупы нашел, — наследил. Он и за дверцы хватался.

— Его допросили?

— Да. Протоколы пришлю. Все я тебе пришлю. Все. Себе ничего не оставлю.

Максимов понял жесткий юмор полковника. Вел дело Николай Иванович, и Рощин не хотел в него влезать. Ему своих забот хватало.

Алексей со скрытым отвращением походил возле джипа, поглазел на кусты, на толпу зевак у оцепления, но вскоре успокоился и подошел к шефу. Тот разговаривал с Рощиным и Егоровым.

— Если мотива нет, то мы его не раскроем, — говорил шеф. — Только при наличии мотива можно зацепиться за ниточку и распутать дело. Когда киллер убивает и то легче. А тут… Психически больной человек в порыве ярости мочит двоих. Ничего не берет и уходит. Они, может, познакомились десять минут назад, и тот их прикончил.