С миру по нитке. Поэтические переводы - Ирина Явчуновская

«Об истории создания этой песни я могу рассказать немногое. Важно лишь то, что ответ, действительно, – „в дуновении ветра“. Этот ответ нельзя найти ни в одной книге, фильме, телевизионном шоу или услышать на семинаре. Поймите, что ответ – всего лишь ветер – и живёт он в дуновении ветра. Многие знающие люди пытаются убедить меня, что ответ на мой вопрос существует, но я отказываюсь верить в это. Я по-прежнему утверждаю, что ответ знает только ветер. Наша главная проблема в том, что мы не предпринимаем попыток найти этот ответ, и даже, когда нам кажется, что мы совсем близки к нему… этот ответ снова улетает, подобно дуновению ветра. Я считаю, что самые ужасные преступники – это те, кто поворачивается спиной, увидев, что вокруг происходят неправильные вещи.»

Боб Дилан

Bob Dylan and Jacques Levy

Black Diamond Bay

Up on the white verandaShe wears a necktie and a Panama hat.Her passport shows a faceFrom another time and placeShe looks nothin’ like that.And all the remnants of her recent pastAre scattered in the wild wind.She walks across the marble floorWhere a voice from the gambling room is callin’ her to come on in.She smiles, walks the other wayAs the last ship sails and the moon fades awayFrom Black Diamond Bay.

As the morning light breaks open the Greek comes downAnd he asks for a rope and a pen that will write“Pardon, monsieur” the desk clerk saysCarefully removes his fez“Am I hearing you right?”And as the yellow fog is liftingThe Greek is quickly heading for the second floorShe passes him on the spiral staircaseThinking he’s the Soviet AmbassadorShe starts to speak, but he walks awayAs the storm clouds rise and the palm branches swayOn Black Diamond Bay.

A soldier sits beneath the fanDoing business with a tiny man who sells him a ringLightning strikes, the lights blow outThe desk clerk wakes and begins to shout“Can you see anything?”Then the Greek appears on the second floorIn his bare feet with a rope around his neckWhile the loser in the gambling room lights up a candleSays “Open up another deck”But the dealer say “Attendez-vous, s’il vous plait”As the rain beats down and the cranes fly awayFrom Black Diamond Bay.

The desk clerk heard the woman laughAs he looked around the aftermath and the soldier got toughHe tried to grab the woman’s handSaid, “Here’s a ring it cost a grand”She said, “That ain’t enough”Then she ran upstairs to pack her bagsWhile a horse-drawn taxi waited at the curbShe passed the door that the Greek had lockedWhere a handwritten sign read, “Do not disturb”She knocked upon it anywayAs the sun went down and the music did playOn Black Diamond Bay.

“I’ve got to talk to someone quick!”But the Greek said, “Go away” and kicked the chair to the floorHe hung there from the chandelierShe cried, “Help there’s danger nearPlease open up the door”Then the volcano eruptedAnd the lava flowed down from the mountain high aboveThe soldier and the tiny man were crouched in the cornerThinking of forbidden loveBut the desk clerk said “It happens every day”

As the stars fell down and the fields burned awayOn Black Diamond Bay.As the island slowly sankThe loser finally broke the bank in the gambling roomThe dealer said “It’s too late nowYou can take you money, but I don’t know howYou’ll spend it in the tomb”The tiny man bit the soldier’s earAs the floor caved in and the boiler in the basement blewWhile she’s out on the balcony where a stranger tells her“My darling je vous aime beaucoup”She sheds a tear and then begins to prayAs the fire burns on and the smoke drifts awayFrom Black Diamond Bay.

I was sitting home alone one night in LAWatching old Cronkite on the seven o’clock newsIt seems there was an earthquake thatLeft nothing but a Panama hatAnd a pair of old Greek shoesDidn’t seem like much was happeningSo I turned it off and went to grab another beerSeems like every time you turn aroundThere’s another hard-luck story that you’re gonna hearAnd there’s really nothing anyone can sayAnd I never did plan to go anywayTo Black Diamond Bay.

Боб Дилан и Джекус Леви

Cкорее всего «Бухта Чёрный Алмаз» – это гримасы жизни: грек повесился, несмотря на то, что в любую минуту могут погибнуть сразу все. Неудачнику перед гибелью, наконец, повезло в казино, солдат договорился о запретной любви с коротышкой, женщина, в конце концов, встретила своего суженного, но, увы, слишком поздно. А в итоге совсем посторонний человек в далёком Лос-Анджелесе узнает что-то о них из программы новостей и выключает телевизор. Для него всё это не имеет никакого значения.

Бухта Чёрный Алмаз

Там, на белой веранде,На ней галстук и яркий берет.На паспорте фото – анфас,Снято где-то не здесь, не сейчас,Теперь она вовсе не та,И осколки ее прошлых летРазбросали по свету ветра.Чей-то голос из казино ее окликает давно.И она, улыбнувшись, идет не на зов.А в этот вечерний часПоследняя шхуна от берегов отплыла, и погасла лунаВ бухте Черный Алмаз.Просочился свет из прорех,По ступеням спускается грек.Он просит веревку и ручку, спешит.– Pardon, monsieur, – портье говорит,Сбросив феску, глядит на свет,– Я не ослышался? Нет?Поднимается желтый туман,В небе мечется страх и обман.По лестнице винтовой грек спешно прошел.Она столкнулась нечаянно с ним,Подумав, что он Советский посол.Она хотела начать разговор, но он удалился прочь,Грозовые тучи, качание пальм, и деньпревращается в ночь,Как это бывало не раз в бухте Черный Алмаз.Под феном сидит солдат, торгуется с коротышкой,пытаясь купить кольцо.Молния. Гаснет свет. Дождь заливает крыльцо.Портье, просыпаясь, кричит: – Вы видите что-нибудь?Грек выходит на лестницу – странный вид.На шее веревка, босой. Бушуют ветер с грозой.Неудачник зажег свечу в казино,Он требует новый банк, а дождь барабанит в окно.Attandez-vous, s’il vous plait, – кивает дилер в ответ,Журавли в облаках шлют прощальный привет.В этот тревожный час в бухте Черный Алмаз.Портье слышит девичий смех.Он смотрит по сторонам:– Что солдат вытворяет там?Солдат, схватив её руку, кричит:– Вот кольцо, кучу баксов отдал,Смеётся она: – Маловато, нахал!Она мчит по ступеням, чтоб вещи собрать.Старый кэб уже ждет у ворот.Мимо комнаты грека идет.На двери записка: «Прошу не мешать!»Но она постучалась. Что там?.Звуки музыки, солнце исчезло с глаз.В этот кромешный часВ бухте Черный Алмаз.– Откройте! Мне нужно Вам что-то сказать!Но грек процедил: – Мне до вас дела нет!И ногой оттолкнул табурет.Он на люстре повис,А она закричала: – Скорей!Дверь откройте! На помощь! Эй!Изверженье вулкана. И, двигаясь все быстрей,Лава сползает с гор, всё вокруг превращая в сор…Солдат с коротышкой говорят о запретной любви в углу,сидя на корточках на полу.Заверяет портье: – Так бывало не разВ бухте Черный Алмаз.Когда остров пошел на дно,Неудачник сорвал таки банк в казино.И диллер сказал: – Взять деньги вы можете, ноВам придется их тратить в гробу.Выступил пот у солдата на лбу.В подвале взорвался титан, а она на балконе, вздыхая,Слёзы смахивая со щек, молилась.И незнакомец шептал: – Je vous aime beaucoup, дорогая!А пожар разгорался сильней и сильней,Дым и смог повалил из дверей, из щелей.И в этот последний часВсё накрыла волна, и скрылась из глазБухта Черный Алмаз.Я в квартире своей в LA.Восемь вечера – час новостей:Вроде землетрясение опять…Они вечно нас любят пугать!Ничего интересного, так.Нашли только пестрый берет и какого-то грека башмак.Я выключил телик и пиво достал из буфета.Не подфартило опять кому-то и где-то.Чего не узнаешь из новостей!.А я и бывать не стремился-то в ней,Ни прежде, и ни сейчас,В этой бухте Черный Алмаз.

W.H. Auden

1907–1973

As I Walked Out One Evening

As I walked out one evening,Walking down Bristol Street,The crowds upon the pavementWere fields of harvest wheat.

And down by the brimming riverI heard a lover singUnder an arch of the railway:“Love has no ending.

“I’ll love you, dear, I’ll love youTill China and Africa meet,And the river jumps over the mountainAnd the salmon sing in the street,

“I’ll love you till the oceanIs folded and hung up to dryAnd the seven stars go squawkingLike geese about the sky.

“The years shall run like rabbits,For in my arms I holdThe Flower of the Ages,And the first love of the world.”

But all the clocks in the cityBegan to whirr and chime:“O let not Time deceive you,You cannot conquer Time.

“In the burrows of the NightmareWhere Justice naked is,Time watches from the shadowAnd coughs when you would kiss.

In the headaches and in worryVaguely life leaks away,And Time will have his fancyTo-morrow or today.

Into many a green valleyDrifts the appalling snow;Time breaks the threaded dancesAnd the diver’s brilliant bow.

The glacier knocks in the cupboard,The desert sighs in the bed,And the crack in the tea-cup opensA lane to the land of the dead.

Where the beggars raffle the banknotesAnd the Giant is enchanting to Jack,And the Lily-white boy is a RoarerAnd Jill goes down on her back.

O plunge your hands in water,Plunge them in up to the wrist;Stare, stare in the basinAnd wonder what you’ve missed.

O look, look in the mirror,O look in your distress;Life remains a blessingAlthough you cannot bless.

O stand, stand at the windowAs the tears scald and start;You shall love your crooked neighborWith your crooked heart.”

It was late, late in the evening,The lovers they were gone;The clocks had ceased their chimingAnd the deep river ran on.

Уистан Хью Оден

1907–1973

Англо-американский поэт, оказавший огромное влияние на литературу XX-го века. Родился и вырос в Великобритании. Став известным поэтом на родине, в 1939 году эмигрировал в США.

С американским периодом жизни Одена связаны наиболее значительные его работы. Многие стихотворения английского периода переделаны Оденом для американского издания избранных стихотворений. Он удостоен Пулитцеровской и Боллингеновской премий.