Дом для демиурга Том 1: Поднимается ветер... - Kriptilia

- И еще раз тебе говорю: ты ошибаешься, Рудо, - колючкой в мягко-насмешливом голосе - властная надменность.

Сотворивших всегда изображали иначе. Супруг и спутник Матери всего сущего, Воин - грозный рыцарь в ослепительно-белом доспехе, статный и величественный. Таким он являлся святым и многим другим, обращавшим молитвы к Сотворившим. Смуглолицый насмешник в выжженном жарой плаще - неужели это может быть он? И чем Рудо заслужил такую честь?..

Карие глаза с золотистыми прожилками ехидно сверкнули задумавшемуся Рудо, гость едва заметно кивнул, и юноша вновь усомнился. Не может такого быть, просто не может. Воину не место в этой забытой всеми окраинной земле, а младший сын владетеля Шроста - не святой, не великий герой, чтобы удостоиться такой чести. Гость склонил набок голову, прищурил левый глаз, разглядывая парня, как котенка, играющего с мотком ниток, потом вновь заговорил:

- Так зачем тебе нужно дойти до конца мира? Разве мало обитаемых земель? Ты все уже успел повидать? Был и на крайнем севере, и на дальнем западе?

- Нет, - пожал затекшими плечами Рудо. - Не успел. Мир велик...

- Именно что, - кивнул смуглый. - Мир велик, и в нем хватает более уютных уголков, так что ж ты делаешь в этих забытых всеми землях? Ищешь край света, я знаю. А зачем?

Рудо уставился на край ямы, в которой так и сидел, прикрыв колени плащом. Этот вопрос ему уже задавали сотню раз, и путник накрепко выучил нехитрую истину: бессмысленно объяснять кому-то свои чувства, желания, мысли. Не поймут, и хорошо, если не поймут молча, не высмеивая.

- Не твое дело, - буркнул он наконец. - Хочу и иду.

- А как же твой долг, Рудо? Перед отцом, перед братом? Перед невестой?

- Мой долг - мое дело, а не твое.

Упоминание о невесте все же досадило. Долг преданного сына - жениться по выбору отца. Все так поступают, и Рудо - не исключение, но упрямство отца, который хотел непременно устроить жизнь и для младшего, казалось непонятным. Зачем младшему жениться, если владение Шрост перейдет к брату? Но Рудо с отцом не спорил. Он был согласен жениться. Потом. Когда вернется из путешествия на юг. Невеста подождет.

- Упрямец ты, Рудо, - еще раз повторил незнакомец. - Ну, допустим, дойдешь ты до края - и что?

- Увижу, - Рудо пожал плечами.

Собственная мечта вдруг показалась глупостью, юношеской забавой. Нужно было дождаться сумерек, встать и идти на северо-восток, к ближайшему источнику, а потом - назад, той же дорогой, что пришел сюда. Отец стар, и хоть не утратил и толики упрямства, сильно ослабел здоровьем. Брату нужен надежный помощник. Домой. Пора возвращаться домой...

- Ну что ж, пойдем, - смуглый поднялся, не опираясь на руки, и протянул Рудо ладонь.

Ладонь оказалась широкой и гладкой, словно отполированной песком.

Идти пришлось недолго. Вскоре из-за горизонта поднялась огромная стена серо-серебристого тумана. Верхняя кромка туманной стены истончалась, белела и смыкалась с белым, жарко пышущим небом. Сначала Рудо показалось, что до нее дни и дни пути, но уже шагов через сто - смуглый спутник так и вел парня за руку, - оказалось, что она совсем близко. Рудо принюхался. От серебристого колышущегося тумана веяло не сыростью, не речной свежестью, а все тем же раскаленным жаром. Парень попытался шагнуть еще ближе, но смуглый удержал его, крепко сжав ладонь.

- Сгоришь, - коротко сказал он.

Рудо посмотрел вверх, потом - по сторонам. Протянул свободную руку к совсем близкому туману. Показалось, что собрался прикоснуться к каминной решетке: то же сухое, упругое тепло. Точно и не крохотные серебристые песчинки парили перед ним в воздухе.

- Значит, все правда, - сказал Рудо, устав смотреть на суматошный танец песчинок. - Все, как в Книге Сотворивших. "И положен миру предел, и не пройти за него ни человеку, ни порождению рук его, ни твари дикой...".

- Правда, - сказал спутник. - И истина. Вот тебе твой предел мира, смотри.

На душе было пусто и скучно. Рудо еще раз протянул пальцы к стене серебристого тумана, потом поднес их ко рту, послюнил и опять приблизил к пределу. Слюна мгновенно высохла, удерживать руку стало больно.

- Ну что, доволен? - усмехнулся спутник. - Ты мечтал о том, что выйдешь на севере, среди льдов? Или найдешь новую землю?

- Да нет, - Рудо пожал плечами. - Я просто хотел все увидеть сам.

- И что же ты будешь делать теперь?

Рудо оглянулся на него - смуглого, насмешливо сверкающего зубами. Спутник был намного старше, и перед ним парень чувствовал себя так же неловко, как перед отцом. Пусть даже это и был сон - неважно. Сон? А сон ли?..

- Ты не спишь, Рудо, - откликнулся смуглый на немой вопрос. - Знай это. Если решишь вернуться, то услышишь о мираже, которые нередки в пустыне, о чудном сне. Тебя и лжецом назовут не раз - ты же не верил другим...

- Если?.. - удивленно переспросил Рудо. - Не буду ж я жить тут...

- Тут жить нельзя, - согласно отозвался спутник. - Возвращаемся?

Рудо уже собирался было сказать: "Да", но тут на него накатило. Все вдруг показалось дурным и тошным, словно жара напекла голову, словно он забыл хлебнуть воды перед дорогой - а ведь и вправду забыл, но не в этом было дело. Просто никакого больше смысла не было. Ни в чем. Возвращаться, оставаться, умереть здесь, добраться до дома и жениться... да не все ли равно теперь, когда сбылась мечта? Зачем дальше жить? Проще шагнуть в эту убийственную жаркую стену.

К горлу подкатил рвотный спазм. Рудо не отравился корнями или несвежей водой = он просто достиг своей цели. Оказалось, что в ней не было никакого смысла. Мир был ограничен со всех четырех сторон; его можно было познать, исходить от одного Предела до другого. На карте нет белых пятен, и ее ни к чему наклеивать на тыкву, чтобы замкнуть в кольцо. Это знают все, даже дети, и только одному глупцу понадобилось проверять известное на собственной шкуре! За раскаленной пустыней была лишь стена - никаких неведомых земель, никаких сказочных стран.

- Так уж устроен наш мир, и другого у тебя нет, - сказал смуглый. - Теперь ты понимаешь, почему Пределы отделены непроходимыми пустошами?

- Но мы же дошли... - простонал парень, отирая с губ горькую