Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа - Грейди Хендрикс

Она даже не успела понять, где вообще расположен этот Ицкопо, потому что ее свекровь, Мисс Мэри, нагрянула к ним с шестинедельным визитом и в комнате-из-гаража пришлось постоянно менять полотенца и простыни на гостевой кровати; затем оказалось, что Мисс Мэри испытывает затруднения с подъемом из ванны и нужно срочно оборудовать ее перилами, отыскав, кто их установит; потом пришлось перестирать целую кучу детской одежды и белья и погладить мужу рубашки, так как Картер любит менять их каждый день; еще Кори затребовала у родителей новые футбольные бутсы, потому что вся команда уже носит такие, но Кэмпбеллы действительно в настоящий момент не могли себе этого позволить; а Блю ел только белую пищу, и каждый день нужно было варить рис, и потому дорога из Ицкопо в горы так и пролегала без какого-либо участия со стороны Патриции.

В свое время идея присоединиться к Гильдии любителей книг Маунт-Плезант показалась ей довольно удачной. Патриция поняла, что пора выбраться из дома и начать общаться с другими людьми, в тот момент, когда за ужином наклонилась над тарелкой босса Картера и попыталась разрезать ему стейк. Вступить в читательский клуб имело смысл еще и потому, что Патриция очень любила читать, особенно детективы. Картер вообще полагал, что вся ее жизнь сплошная мистика, и жена не спорила с ним: «Патриция Кэмпбелл, или Тайна приготовления завтрака, обеда и ужина, ежедневно, семь дней в неделю, не теряя рассудка», «Патриция Кэмпбелл, или Случай с пятилетним ребенком, который все еще продолжает кусаться», «Патриция Кэмпбелл, или Секрет того, как найти время для двух детей, живущей с тобою свекрови, стирки, глажки, готовки, уборки дома, собаки, которой нужно давать пилюли от сердечных червей[6], и при этом успевать мыть голову хотя бы один раз в несколько дней, чтобы дочь не начала спрашивать, почему ее мать выглядит как бомж». Несколько осторожных расспросов, и она была торжественно приглашена принять участие в своем первом заседании литературной Гильдии Маунт-Плезант в дом Марджори Фретуэлл.

Порядок выбора книг на год в гильдии был весьма демократичен: члены клуба выбирали одиннадцать из тринадцати, которые считала подходящими Марджори Фретуэлл. Затем она спрашивала, хочет ли кто-нибудь порекомендовать какие-либо другие книги, но все понимали, что это был риторический вопрос. Пожалуй, все, кроме Слик Пейли. Она хронически не понимала намеков и не умела читать между строк.

– Я бы хотела предложить «Как агнец на заклание: Ваш ребенок и оккультизм», – говорила, например, Слик. – На бульваре Коулмана открылся магазин с магическими кристаллами, а в «Тайм» прямо на обложке Ширли Маклейн рассказывает о своих прошлых жизнях, поэтому нам лучше изучить тему. Предупрежден – значит вооружен.

– Никогда о ней не слышала, – отвечала Марджори. – Поэтому полагаю, что она не относится к интересующим нас великим книгам Западного мира. Кто-нибудь еще?

– Но… – пыталась возразить Слик.

– Кто-нибудь еще? – снова повторяла Марджори.

Они выбирали книги из списка, который составляла для них Марджори, читали одну из них в месяц, который Марджори считала наиболее подходящим, и голосовали за ведущего дискуссии, который более других соответствовал духу книги, по мнению Марджори. Обычно ведущий открывал собрание двадцатиминутной презентацией о книге, истории ее написания, о жизни и творчестве автора, затем вел общую дискуссию. Ведущий дискуссии не мог по своей воле отменить собрание или поменяться с кем-либо книгами. Любое нарушение каралось довольно серьезным штрафом, так как члены Гильдии любителей книг Маунт-Плезант собирались не для того, чтобы валять дурака.

Когда стало совершенно очевидно, что ей не суждено прочитать «Плачь, любимая страна», Патриция позвонила Марджори.

– Марджори, – выдохнула Патриция в телефон, накрывая рис крышкой и убавляя газ. – Это Патриция Кэмпбелл. Мне надо поговорить с тобой по поводу книги «Плачь, любимая страна».

– Очень сильная вещь, – сказала Марджори.

– Да, конечно.

– Я уверена, ты воздашь ей по справедливости.

– Сделаю все, что в моих силах, – отозвалась Патриция, понимая, что это в корне противоречит тому, что она на самом деле хотела сказать.

– И она как нельзя лучше подходит к тому, что происходит сейчас в Южной Африке.

Патрицию бросило в холодный пот: а что происходит сейчас в Южной Африке?

Повесив трубку, она обозвала себя трусихой и дурой и поклялась сходить в библиотеку и посмотреть, что пишут о «Плачь, любимая страна» в «Справочнике мировой литературы», но пришлось срочно готовить перекус для футбольной команды Кори, няня Блю сообщила, что у нее мононуклеоз, Картера зачем-то срочно послали в Колумбию, и нужно было упаковывать его чемодан, из туалета в гаражной комнате выползла змея, которую следовало выследить и забить граблями, потом Блю выпил отбеливатель, и пришлось нестись с ним в больницу, опасаясь, что он умрет (не умер). Патриция попыталась найти какой-нибудь материал об Алане Пэйтоне[7], авторе книги, в их «Всемирной книжной энциклопедии», но оказалось, что в ней отсутствует том с буквой «П». Патриция отметила про себя, что им нужна новая энциклопедия.

Раздался дверной звонок.

– Ма-а-а-а-ам, – пропела снизу из прихожей Кори. – Пицца приехала!

Дальше отступать было некуда. Пришло время предстать перед Марджори.

Марджори раздала всем газетные вырезки:

– Это всего несколько статей о том, что творится сейчас в Южной Африке, включая недавние неприятности в Фандербейлпарке[8]. Но я думаю, Патриция все прекрасно резюмирует для нас в своем вступительном слове к дискуссии о книге Алана Пэйтона «Плачь, любимая страна».

Все повернулись и уставились на Патрицию, которая, ни жива ни мертва, сидела на огромном бело-розовом диване Марджори. Не зная о дизайне ее гостиной, Патриция, как назло, в этот день надела платье с цветочным принтом и была уверена, что все видят только ее голову и руки, парящие в воздухе сами по себе. Она жалела, что не может полностью втянуть их в свое платье и совсем скрыться из виду. Она ощутила, как ее душа медленно покинула тело и воспарила к потолку.

– Но прежде, чем мы начнем, – внезапно продолжила Марджори, и все головы вновь повернулись к ней, – давайте почтим минутой молчания память Алана Пэйтона. Его уход в начале этого года потряс весь литературный мир так же сильно, как он потряс и меня.

Мысли в голове Патриции заметались: писатель умер? Совсем недавно? В газетах об этом ничего не было. Что она могла сказать? Как он умер? Убит? Разорван дикими собаками? А может, инфаркт?

– Аминь, – закончила Марджори. – Патриция?

Душа Патриции решила, что она не дура, и отправилась в мир иной, оставляя телесную оболочку на растерзание заполнившим комнату женщинам. Среди них была Грейс Кавана, которая жила через два дома от Кэмпбеллов, при этом общались они с Патрицией лишь однажды, когда соседка, поднявшись на ее крыльцо, позвонила и спросила: «Простите