Все не как у людей. Как перестать сравнивать себя с другими и обрести уверенность - Люси Шеридан

Почему мы сравниваем себя с окружающими?

Нынешняя эпидемия зависти – беда не миллениалов, а целого миллениума. Жажда обладать чем-то чужим испокон веков считалось настолько пагубной, что даже в Библии, в числе десяти заповедей, написано, чего нельзя «желать».

«Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего».

Справедливости ради, некоторые реалии, перечисленные в заповеди, устарели, и тем не менее по ней мы можем судить о том, что привычка заглядывать к соседям через забор существовала с незапамятных времен.

Шотландский философ Дэвид Юм в своем «Трактате о человеческой природе» (1738–1740), посвященном изучению злобы и зависти, одним из первых обратился к вопросу, как сравнение себя с другими влияет на жизнь2. Он писал:

«Человек, сравнивающий себя с лицом, стоящим ниже его, испытывает вследствие этого удовольствие: когда же расстояние между ними уменьшается вследствие возвышения нижестоящего, то вместо ожидаемого уменьшения удовольствия получается положительное страдание из-за нового сравнения [теперешнего положения] с предшествовавшим».

Если коротко, то Юм был уверен, что сравнение своих достижений с достижениями тех, кого мы считаем равными, выводит нас из себя. Зависть приносит нам наибольшие, как он говорил, «страдания», когда те, кто стоит с нами на одном уровне (например, входит в круг общения, одного с нами возраста или происхождения), очевидно в чем-то нас превосходят.

В последующие века среди людей продолжали наблюдаться вспышки зависти, а также обеспокоенности своим общественным положением. В конце концов, поговорка «Keeping up with the Joneses» (букв. «Не отставать от Джонсов») настолько прижилась в английском языке середины XIX столетия, что в США в 1950-х даже выпускали одноименный комикс. Желание во всем «превзойти соседей» живо в нас и по сей день: мы до сих пор покупаем и делаем то же, что и воображаемые «Джонсы», лишь бы не выглядеть хуже других.

Получается, зависть веками была обыденностью. Но почему? Зачем мы так себя мучим?

Теорией социального сравнения мы обязаны психологу Леону Фестингеру3. В 1954 году он предположил, что в большинстве случаев людям от природы свойственно оценивать себя в сравнении с другими. Сопоставляя себя с окружающими, мы в числе прочего занимаемся самоанализом, делаем некоторые выводы и, исходя из них, воспринимаем и определяем свою суть.

Фестингер был уверен, что склонность к сравнению помогает нам установить некий порог или точку отсчета, благодаря чему мы впоследствии оцениваем себя точнее. К примеру, допустим, что я работаю в торговле. Я сравниваю себя с коллегой, у которой хорошие продажи и которая каждый месяц выполняет норму. Я до нее не дотягиваю, а потому развиваюсь, стараюсь усерднее и повышаю показатели… или нет.

Описанная выше теория показывает, насколько сильно мы полагаемся на других людей, оценивая свои достижения, способности, взгляды и убеждения. Согласно Фестингеру, существует два вида социального сравнения:

Направленное вверх, при котором мы сравниваем себя с теми, кого считаем лучше и способнее. Оно зачастую вызвано желанием развиваться или стать счастливее. Мы находим превосходящую нас в чем-то личность и, вдохновившись, стремимся к ее уровню.

Направленное вниз, при котором мы сравниваем себя с теми, кто хуже нас. Такое сравнение немного воодушевляет и позволяет не переживать так сильно по поводу собственного положения, способностей или обстоятельств жизни. «Да, моя жизнь не безупречна, однако есть люди, у которых все еще хуже»4.

Возвращение к истокам: зависть и эволюция

Получается, мы сравниваем себя с другими людьми не просто так. Благодаря этому мы понимаем, какое место нам отведено в том или ином окружении, и, что естественно, усердно совершенствуемся во имя выживания.

Наши предки ежедневно подвергались смертельной опасности. Они собирались вместе, в первую очередь ради пропитания, поскольку так было проще выжить. В древности оказаться одному означало остаться беззащитным и стать ужином саблезубого тигра, если до этого не убьют иные силы природы.

Следовательно, человек сравнивал себя с окружающими, чтобы подстроиться и найти среди них свое место, а окружающие тем временем принимали и берегли его.

Я уже представляю эти разговоры в антураже ледникового периода:

«Кэрол, твои пещерные рисунки так гармонично вписываются в интерьер – где ты такому научилась?» (А в мыслях тем временем: «Хочу рисовать так же красиво, чтобы моя пещера была не хуже».)

«Надеюсь, этот грандиозный костер достаточно теплый для вас, вождь. Для меня в радость собирать хворост». (А в мыслях: «Чтобы не вылететь с этой работы, мне нужно стараться лучше разводить костер».)

«Я с радостью присоединюсь к завтрашней охоте! Нет-нет! Мне это не в тягость!» (А в мыслях: «Мне нужно научиться как следует орудовать копьем, а то в следующий раз саблезубый тигр точно своего не упустит».)

Людям приходилось делать и говорить то, что позволит снискать успех среди соплеменников. Сравнивая себя с другими представителями племени, человек мог оценить свое положение среди них и вообще в жизни, выстроить приемлемое поведение, проявить себя и добиться благосклонности окружающих.

Сравнение позволяет нам не потеряться на жизненном пути и одновременно развить навыки общения и подстроиться под окружающий мир. Соответствуй или умри, так ведь? Учение Дарвина еще никогда не вызывало у нас столько эмоций! Благодаря сравнению мы выбираем и перенимаем внешние черты, представления о действительности и привычки, которые вероятнее всего помогут нам победить, выжить и завести потомство.

В каких случаях сравнение превращается в зависть?

Прежде чем мы приступим к исцелению от зависти, позвольте вас предостеречь: отнюдь не каждый представитель человечества, сравнивая себя с окружающими, испытывает зависть. Мы видим таких людей ежедневно: они идут по жизни,