Обманутая - Каст Филис Кристина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Признай это, Зи, – сказала Шони, жуя салат и показывая на меня вилкой.
– Ты особенная, – закончила за нее Эрин (как обычно).
Третьекурсница в Обители Ночи – то же самое, что девятиклассница. Так что четвертый курс – это десятый класс и так далее. И да, я единственная третьекурсница, ставшая лидером Темных Дочерей. Повезло так повезло.
– Кстати, о Темных Дочерях, – заметила Шони. – Ты решила, каковы будут новые требования для вступления?
Я подавила желание закричать: «Черт возьми, нет, я все еще не могу поверить, что за все это отвечаю!» Вместо этого просто покачала головой и решила – надеюсь, это было верно – передать часть своего бремени и им.
– Нет, не знаю, какими должны быть новые требования. Вообще-то, я рассчитывала, что вы, ребята, поможете мне. Так у вас есть идеи?
Как и следовало ожидать, все четверо притихли. Я открыла рот, чтобы поблагодарить их за молчание, но повелительный голос нашей Верховной жрицы раздался по внутренней школьной связи. Секунду я радовалась, что нас прервали, а потом осознала смысл ее слов, и мой желудок скрутило.
– Ученики и учителя, пожалуйста, пройдите в зал приемов. Пришло время для встречи с родителями.
Вот черт.
* * *– Стиви Рэй! Стиви Рэй! О боже мой, я так скучала по тебе!
– Мама! – крикнула Стиви Рэй и бросилась в объятия женщины, которая была ее копией, только на двадцать с лишним килограммов тяжелее и на столько же лет старше.
Мы с Дэмьеном неловко стояли в зале приемов, который начал заполняться родителями-людьми, чувствующими себя неуютно, братьями и сестрами-людьми и юными студентами-подлетками, а также несколькими учителями-вампирами.
– Ну, вот мои родители, – сказал Дэмьен, вздохнув, – лучше поскорее с этим покончить. Увидимся.
– До встречи, – пробормотала я и наблюдала, как он подошел к двум совершенно обычным людям, держащим упакованный подарок. Мама быстро обняла его, а папа пожал руку с преувеличенной мужественностью. Дэмьен был бледен и нервничал.
Я пробралась к длинному задрапированному столу, стоящему у стены. Он был заставлен дорогими сырами, мясным ассорти, десертами, кофе, чаем и вином. Я в Обители Ночи месяц, и все равно меня поражает, как легко здесь подают вино. Частично причина проста: школа создана по примеру европейских Обителей. Очевидно, там пить вино при приеме пищи все равно что чай или колу здесь – ничего особенного. Другая причина заключается в генетической особенности: вампиры не напиваются, подлетки едва ли могут опьянеть (по крайней мере от алкоголя; кровь, к сожалению, совсем другое дело). Так что вино буквально ничего особенного здесь не значит, хотя было бы интересно узнать, как оклахомские родители отреагировали бы на выпивку в школе.
– Мама! Ты еще не встречалась с моей соседкой по комнате. Помнишь, я тебе про нее говорила? Зои Редберд. Зои, это моя мама.
– Привет, миссис Джонсон. Приятно с вами познакомиться, – вежливо сказала я.
– Ох, Зои! Мне тоже приятно познакомиться с тобой! И о боже! Твоя Метка такая же красивая, как Стиви Рэй и говорила. – Она удивила меня мягкими материнскими объятиями и прошептала: – Я волнуюсь за Стиви Рэй и так рада, что ты заботишься о ней.
Я обняла ее в ответ и прошептала:
– Без проблем, миссис Джонсон. Стиви Рэй – моя лучшая подруга. – И хотя это было совершенно нереально, я внезапно захотела, чтобы моя мама обняла меня и так же волновалась обо мне, как миссис Джонсон о своей дочери.
– Мама, ты принесла мне шоколадное печенье? – спросила Стиви Рэй.
– Да, малышка, принесла. Но я только что поняла, что оставила его в машине. – Миссис Джонсон говорила с гортанным оклахомским акцентом, точно таким же, как и у ее дочери. – Почему бы тебе не пойти со мной и не помочь принести угощение? Я приготовила печенье и для твоих друзей, – она мило улыбнулась, – и буду несказанно рада, если и ты пойдешь с нами, Зои.
– Зои.
Я услышала свое имя, словно холодное эхо заботливой доброты миссис Джонсон и, оглянувшись, увидела, как мама и Джон заходят в зал. Сердце ухнуло в желудок. Она привела его. Почему, черт возьми, нельзя было прийти одной и просто побыть вместе для разнообразия? Но я знала ответ. Он никогда бы не позволил этого. А чего он не позволяет, того она не делает. Точка. Конец обсуждений. С тех пор как мама вышла замуж за Джона, ей не нужно было беспокоиться о деньгах. Она жила в огромном доме в тихом пригороде. Она волонтерила для Ассоциации родителей и учителей. Она была очень активна в своей церкви. Но за три года своего «идеального» брака она полностью потеряла саму себя.
– Извините, миссис Джонсон. Я вижу своих родителей, так что лучше пойду к ним.
– О, милая, я бы хотела познакомиться с твоими мамой и папой. – Словно мы были на обычном школьном мероприятии, миссис Джонсон повернулась, улыбаясь, чтобы встретиться с ними.
Мы со Стиви Рэй переглянулись. «Прости», – сказала я ей одними губами. У меня не было уверенности, что произойдет что-то плохое. Но мой злотчим приближался, словно напыщенный генерал, выступающий во главе траурного шествия. Так что какая-нибудь кошмарная сцена была вполне вероятна.
Потом мое сердце вернулось на положенное место, и все внезапно стало намного лучше, когда мой самый любимый в мире человек вышел из-за Джона и протянул ко мне руки.
– Бабушка!
Я оказалась в ее объятиях и почувствовала сладкий травяной запах, витающий вокруг нее, словно часть чудесной лавандовой фермы всегда была у нее с собой.
– О, птичка Зои! – Она крепко обнимала меня. – Я скучала по тебе, у-ве-тси а-ге-ху-ца.
Я улыбнулась сквозь слезы. Обожаю звучание знакомого слова чироки, обозначающего «дочь». В нем было столько безопасности, любви и понимания. Всего того, чего не было дома последние три года, того, что до Обители Ночи можно было найти только у бабушки на ферме.
– Я тоже по тебе скучала! Так рада, что ты приехала!
– Вы, должно быть, бабушка Зои, – сказала миссис Джонсон, когда мы перестали липнуть друг к другу. – Так приятно с вами познакомиться. У вас прекрасная девочка.
Бабушка тепло улыбнулась и хотела ответить, но Джон прервал ее своим обычным высокомерным тоном:
– Ну, вы делаете комплимент нашей прекрасной девочке.
Словно по сигналу, как в «Степфордских женах», мама наконец смогла заговорить.
– Да, мы родители Зои. Меня зовут Линда Хеффер. Это мой муж Джон и мама Сильвия Ред… – Посреди такого вежливого представления она наконец соизволила посмотреть на меня, и ее речь оборвалась на полуслове.
Я заставила себя улыбнуться. При этом мое лицо, казалось, было твердым и горячим, словно гипсовый слепок, который долго оставался на солнце и вот-вот растрескается на кусочки от любого неосторожного движения.
– Привет, мам.
– Ради бога, что ты сделала со своей Меткой? – Она произнесла «метка» так же, как если бы это было слово «рак» или «педофил».
– Она спасла жизнь молодого человека, воспользовавшись подаренной богиней связью с элементами. В ответ Никс наградила ее несколькими необычными для подлетка Метками, – сказала Неферет приятным музыкальным голосом, подходя к нашей маленькой нелепой компании и протягивая руку злотчиму. Верховная жрица была такой же, как и большинство взрослых вампиров, – поразительно идеальной. Высокая, с длинными волнами темных золотисто-каштановых волос и сияющими миндалевидными глазами необычного оттенка зеленого мха. Она двигалась с грацией и уверенностью, не присущими людям, а ее кожа была такой сияющей, что казалось, кто-то направил на нее прожектор. Сегодня на ней красовался стильный облегающий шелковый костюм василькового цвета, в ушах серебряные сережки-спирали (символизирующие путь богини, но большинство родителей этого не знали). Серебряная же фигурка Никс с поднятыми руками была вышита над левой грудью, как и у всех остальных учителей. Ее улыбка ослепляла.
– Мистер Хеффер, я Неферет, Верховная жрица Обители Ночи, хотя вам будет легче воспринимать меня как обычного директора старшей школы. Спасибо, что пришли в ночь родительского посещения.