Что случилось с секретарём Ким? Книга 1 - Кён Юн Чон

компанией «Юиль Груп», и личный секретарь вице-президента Ким Ми Со. Они работали на Ён Джуна с тех самых пор, как он занял свою высокую должность.

Да ладно, та самая Ким Ми Со?

Все определенно понимали, что сегодняшнее мрачное настроение Ли Ён Джуна было делом необычайной редкости, которое не повторится в ближайшее столетие. В воздухе витала атмосфера напряженности, затихли даже звуки перешёптывающихся голосов. Все как один замерли и пытались сглотнуть пересохшими ртами, ожидая шокирующих объяснений от Ли Ён Джуна.

Но то, что он сказал с серьезнейшим выражением лица, не было ни шокирующей новостью, ни даже ужасающей правдой. Это был лишь простой вопрос. Вопрос, который даже непонятно к кому был обращен.

– Что случилось с секретарём Ким?

Да что с ним такое? При чём здесь секретарь Ким?

У всех присутствующих одновременно на лицах заиграло недоумение.

#Милая улыбка секретаря Ким

Неделю назад. 24 октября, 6:30

На самом верхнем этаже небоскрёба в личных апартаментах Ён Джуна из «Юиль Груп» из панорамных окон с видом на реку Хан ярко струился свет.

В связи с частыми командировками и постоянными торжественными мероприятиями у Ён Джуну не было никакой необходимости являться на работу к строго установленному времени. Но, словно страдая от какого-то синдрома навязчивости, он все равно каждый раз вставал в пять часов утра и начинал свой день строго по расписанию. Правда, сегодня и без того ранний подъем выдался еще более напряженным, а все потому, что нынче Ён Джуну предстояло присутствовать вместо отца на дружественном деловом завтраке с председателями пяти самых крупных компаний страны.

Из сплошных окон гардеробной был виден как на ладони весь город, окутанный голубоватым свечением рассвета. Безучастно оглядев улицу, где все еще горели фонари, Ён Джун двинулся в направлении передвижной вешалки диковинной формы. На ней уже висели заранее подготовленные секретарем Ким серый костюм, белая рубашка и светло-сиреневый шелковый галстук. Дизайн и цвет костюма были в меру классическими и не слишком вычурными, что как раз и подходило под атмосферу дружеского собрания с председателями, запланированного на сегодня.

Неторопливо переодевшись в брюки и рубашку, Ён Джун посмотрел на столик, на котором уже лежали подходящие по цвету к галстуку зажимы, запонки, наручные часы, новый носовой платок и авторучка. Все аксессуары лежали ровно в том порядке, в котором их было удобнее всего надевать.

Как раз недавно он подумал, что стоило бы наконец поменять надоевшую за несколько дней зажигалку. И вот новая уже лежала у него перед глазами еще даже до того, как он успел озвучить эту мысль вслух.

Когда Ён Джун закреплял запонки, со стороны дверей послышался легкий стук.

– Вице-президент, вы уже переоделись?

– Да, входите.

В дверь зашла девушка в фартуке и вкатила в комнату тележку со свежезаваренным чаем. За ней же последовала другая девушка в строгом черном костюме, держа в руках планшет и два мобильных телефона.

– Ваш английский чай. Сегодня я приготовила «Дарджилинг» первого сбора. И так как вы направляетесь на деловой завтрак, ваше утреннее меню будет ограничиваться только этим.

– Поставьте там.

Как только девушка в фартуке оставила тележку и, с тактом поклонившись, вышла из комнаты, особа в черном костюме с гордо поднятой головой подошла к Ён Джуну и протянула ему планшет.

– Ваше сегодняшнее расписание.

– Спасибо.

– Чаю?

– Пожалуй.

Пока Ён Джун, закинув ногу на ногу, сидел на античной скамейке и пробегал глазами по своему графику, девушка в строгом костюме приподняла с серебряного подноса фарфоровый чайник и наполнила кружку чаем. Комнату мигом окутал свежий и бодрящий аромат.

Мило улыбаясь, девушка в костюме протянула Ён Джуну напиток. Взяв в руки чашку с расписным узором и сделав один глоток, он вдруг решил ее поддразнить:

– Чай из твоих рук кажется еще вкуснее.

– Да ладно, вы мне льстите. Пустили бы хоть слюнки, что ваши слова звучали правдоподобно.

– Эх, ты меня раскусила.

Ён Джун еле удержался от смеха, увидев строгое выражение лица девушки и её внезапно нахмурившиеся брови. Но затем, через мгновение, приметив в своем расписании прием в немецком посольстве, весьма серьезно спросил:

– Как ты себя сегодня чувствуешь?

– Лучше не бывает.

– Это серьезное мероприятие. Все должно пройти безупречно.

– Я что, первый день работаю? Что за напоминание об очевидных вещах?

Эта девушка в черном строгом костюме вот уже девять лет, включая и два года за границей, непрерывно работала на Ён Джуна. Ким Ми Со виртуозно справлялась с обязанностями личного секретаря, персонального советника, секретаря по иностранным делам и даже временами водителя. Вдобавок она всегда сопровождала Ён Джуна на всех серьезных мероприятиях, какое предстояло им и сегодня. Она была подобна инструменту, который сравнишь с многофункциональным складным ножом секретного агента МакГайвера[1], где ты найдешь всё, вплоть до маникюрных ножниц.

Но эта незамужняя двадцатидевятилетняя девушка умела не только безупречно выполнять свою работу. Ко всему прочему, она была обладательницей удивительно прекрасного невинного лица и стройной фигуры с округлостями во всех правильных местах.

С правой стороны пиджака секретаря Ким послышался звонок. Это был один из тех двух смартфонов, которые ей пришлось разложить по разным карманам, пока она наливала чай. Звонок раздавался из чёрной модели – личного телефона Ён Джуна.

Даже не взглянув на экран, будто бы уже заранее зная, кто находится по другую сторону телефонной линии, Ми Со осторожно спросила:

– Мне ответить?

Ён Джун, который до этого лишь медленно потягивал чай, лениво хмыкнул носом и с пренебрежением сказал:

– Не бери. Зачем портить себе настроение таким хорошим утром, отвечая на звонки какого-то преступника.

Посмотрев на экран телефона, на котором высвечивалось имя одного директора, отстраненного вчера от должности, секретарь Ким с легкостью нажала на кнопку «отклонить вызов». Спустя мгновение она направилась к стойке и снова проверила состояние пиджака Ён Джуна. Взяв в руки галстук, она спросила:

– Преступника?

– Не нужно воровать или угрожать жизни людей, чтобы им быть.

Продолжая всё что-то бормотать себе под нос, Ён Джун сделал еще один глоток черного чая и, поставив кружку на стол, встал со скамейки. Наглой и свободной походкой он направился прямо к секретарю Ким. Застегивая верхнюю пуговицу на воротнике, он сказал, гладя прямо ей в глаза:

– Некомпетентность – это тоже преступление. Как и невежественность, не позволяющая осознать собственную некомпетентность.

Несмотря на то, что Ён Джун всё продолжал размышлять вслух, и эти мысли так и оставались недоступными для понимания секретаря Ким, выражение