Хранитель дома загадок - Гуадалупе Гарсия МакКол

Не хотелось злиться. Но не получалось.

– Давай, – подозвал нас отец, – пойдём осмотрим дом.

В гостиной потрескивал камин, из-за чего в доме пахло золой вперемешку с ароматом цветов, исходившим от свечи. Ава отпустила Блэки, который обнюхал весь пол и лишь после уселся у очага. Наблюдая за тлеющими углями, пёс положил голову на лапки.

– Ты только посмотри! Миссис Бенсон, видимо, кого-то прислала, чтобы разжечь камин, – сказала мама. – Она лучший риелтор на свете! Надо будет потом отблагодарить эту даму.

– Ни капли не жутко, что какая-то незнакомка врывается в дом, пока нас нет, – шепчу Аве. Но она лишь заткнула уши и отвернулась.

– Джеймс Энтони Макниколс! Прекрати пугать сестру! – Брови мамы сошлись над глазами, словно две сердитые гусеницы. Очень хотелось сказать, что у неё часто такое выражение лица, но решил промолчать.

Ава потерла ладони, согревая над потрескивающими углями.

– Мне нравится. От этого в доме пахнет как… как…

– Горящая плоть? – прошептал я, заканчивая мысль за Аву и сопроводив свои слова лучшей дьявольской улыбкой.

– Я хотела сказать «весна», – сказала сестра, выделяя слово воздушными кавычками.

Я сделал слишком глубокий вдох, из-за чего цветочный аромат застрял в горле, и я закашлялся, прикрывая рот рубашкой.

– Оу, сильный запах!

– А мне нравится, как пахнет, – сказала мама. – Успокаивает.

Она прошлась по гостиной, прикасаясь руками ко всему в комнате.

– Мне так всё нравится – эта сверкающая люстра, сводчатый потолок, деревянные перила. Но винтовая лестница – безоговорочно мой фаворит.

Папа присел на стул за барной стойкой, повернувшись к нам.

– Такой красивый дом. Он намного просторнее, чем я думал.

– Да! – завизжала мама. Она обняла отца и громко поцеловала его светлую макушку. – Большинство домов выглядят большими на фото, но в реальной жизни они не оправдывают ожиданий. Но не в нашем случае.

– Ты права, – одарив руку мамы поцелуем, папа похлопал по ладони. – Этот дом нас не разочаровал. И точно могу сказать – здесь мы будем счастливы.

Я взглянул на камин и вздохнул. Блэки уставился на меня, когда пришлось снова прикрывать нос рубашкой.

– Я впечатлена! – сказала Ава, убегая вверх по лестнице и исчезая из вида.

– А ты что думаешь, Джеймс? – спросил мой отец. – Ты не впечатлён? Насколько нам повезло, да?

– Очень повезло, – ответил я, вновь прикрывая футболкой рот и нос, стоя на другом конце столовой.

Вдруг Ава сбежала вниз по лестнице.

– Мне достанется комната с большим окном! – закричала она, спрыгивая с последней ступеньки.

– Не-а. Я самый старший. И выбираю комнату первый.

Ава покачала головой.

– Нет. Лучшее для младших.

– Ава, ты знаешь, что это ложь, – сказал отец. – Почему бы вам не испытать удачу? Подойдите сюда. Можете назвать вслух, если хотите.

Ава улыбалась мне, проходя по комнате, чтобы испытать своё счастье. Она встала рядом с отцом.

– Орёл. Я ставлю орёл, – говорила она, когда отец достал четвертак и положил на большой палец.

– Тебя устраивает решка, Джеймс? – спросил отец.

В ответ я лишь пожал плечами.

– Всё равно, – сказал я, потому что мне казалось, что ничего хорошего в новом городе не будет. С большим окном в моей комнате или без него, но всё равно судьба занесла меня в Орегон. Я следил за тем, как отец подбросил монету высоко в воздух, как она повернулась и сверкала, прежде чем снова оказалась в руках папы.

– Решка! – закричал отец и улыбнулся мне.

– Ох… – плечи Авы поникли, и она обняла отца, глядя на него с любовью. – Давай ещё раз. А лучше три попытки.

Я закатил глаза.

– Нет, – ответил отец, ущипнув её за нос. – Брат выиграл комнату, всё честно.

– Ты в порядке, Jaimito? – спросила мама. – В чём дело? Тебе не понравился дом?

Мне было неловко, когда мама называла меня испанским вариантом имени, Jaimito. Так ко мне обращалась только Ита. И больнее всего то, что мама использовала его при попытке внушить, будто этот дом стал новым началом в нашей жизни.

Но сегодня не стоило об этом говорить. Ита умерла всего полтора месяца назад. Сорок четыре дня. Я знал, потому что считал каждый в надежде, что однажды мы сможем поговорить о моей Ите без грусти. Она не смогла поехать с нами, как этого хотела, потому что сильно заболела.

Я показал маме большой палец и улыбнулся из-под рукава рубашки, которым всё ещё прикрывал нос. Она подошла и прикоснулась ко лбу.

– Что происходит? Ты притворяешься больным? – спросила мама. – Я не куплюсь на это, малыш lagartijo[5]. Знаю уже все твои трюки.

Я тяжело вздохнул. Мне было жаль, что она не догадывалась, насколько обречённой казалась вся эта идея с переездом.

– В доме пахнет крем… крема… креметорием! – запинался я в поисках нужного слова. – Здесь воняет как в креметории.

– Наверное, ты имеешь в виду крематорий? Так правильно произносится это слово, – ответил отец. – Но всё же это нелюбезно с твоей стороны. Непозволительно так отзываться о доме.

И мама разоблачила меня.

– Прекрати, – говорит она. – Ты обещал, что дашь городу шанс.

Мама положила ладони на мои щёки и приподняла голову. Тёплые карие глаза изучали лицо. Но когда мама подошла ближе, я высунул язык и облизал губы так же быстро, как ящерица.

Вначале мама испугалась, но потом посмеялась над собой.

– Ох, ты такой глупый!

– С ним всё будет хорошо, – сказал папа, посмеиваясь с другого конца комнаты. – Ему нужно время привыкнуть. Но из него получилась отличная маленькая ящерица! Думаю, ему станет лучше, если мы закажем еды. Что насчёт пиццы? Пепперони? Мама? Ава? Немного сыра на пицце для Джеймса?

– Не получится, – сказала мама. – Пиццу не доставляют. По крайней мере, сюда.

– Нет доставки? – я хмуро взглянул на отца. – Что это вообще за место?

– Закрытый комплекс. Роскошный, кстати, – подмигнул отец.

– Но очень уединённый, – вмешалась моя мама. – Не беспокойтесь, миссис Бенсон сказала, что купила продукты. Они в холодильнике.

И мама открыла дверцу холодильника, чтобы мы увидели полки, ломившиеся от разных вкусняшек!

– Ого! Она мне уже нравится, – сказал папа.

Но раздавшийся стук в дверь перепугал всех нас. Отец встал.

– Я открою.

– Миссис Бенсон! – заговорила мама, когда полная женщина с седыми волосами проскользнула в дом, держа в руках целую тарелку печенья.

– Вижу, Генри разжёг огонь, – самодовольно улыбнулась миссис Бенсон. Тонкие губы женщины упирались в щёки, а в уголках ярких серых глаз собрались морщины. – Я догадывалась, что будет дождь, так что попросила Генри подготовить дом к вашему приезду.

– Спасибо огромное за продукты, – сказал отец, закрывая дверь во избежание сквозняка. – Право, не стоило.

– Да, спасибо, –