Путь воина. Секреты боевых искусств Японии - Алексей Маслов

Наиболее заметным такое влияние было в период правления китайской династии Тан (618 – 907 гг.). В Японию приезжали китайские наставники, обучавшие каллиграфии, классической литературе, комментаторы конфуцианских канонов. За ними потянулись буддийские и даосские монахи, инструкторы воинских искусств. В Японии тщательнейшим образом отбирались специальные посланники из числа наиболее образованных людей (кэнтоси) для поездки в Китай, где они должны были обучаться наукам и высоким искусствам – от философии и каллиграфии до боевых искусств.

Воинская культура Китая с её сложными философскими и стратегическими построениями сразу же привлекла внимание японцев. Не случайно одной из первых китайских книг на Японских островах стал трактат знаменитого стратега Сунь-цзы, входящий в каноническое воинское «Семикнижие». В Японию трактат Сунь-цзы (в японском чтении – Сонси) привёз Киби Макиби (693 – 775 гг.), дважды посещавший Китай во главе японского посольства. Киби был настолько восхищён теоретическими работами китайских военачальников, что счёл своим долгом познакомить с ними и Японию, поэтому в его багаже оказалось несколько десятков трактатов, принадлежащих школе бинцзя– военных стратегов. В 747 г. вышел японский трактат «Сёку Нихонги», где уже можно встретить многочисленные цитаты из трактата Сунь-цзы.

Порядки и нравы Китая периода Тан стали в Японии моделью для подражания. Учиться было чему. Правление династии Тан ознаменовалось в Срединной империи небывалым взлётом культуры, созданием новых поэтических и художественных форм, формированием чань-буддийской философии и эстетики, тщательной разработкой теории подготовки воинов в армии. Не случайно с тех пор многие китайские привнесения стали именоваться в Японии не иначе как «танские способы», например, ушу называли – тодэ– «танская рука», что при другом чтении тех же иероглифов превращалось в знакомое нам каратэ.

И всё же японская культура, безусловно, не может быть сведена только к отображению китайской культурной традиции. Например, в Китае вполне конкретная боевая практика воинов в армии именовалась «ушу» или «уи». Но точно так же назывались и танцевально-магические представления на деревенских праздниках, народные боевые танцы, даже религиозные обряды тайных сект, имевшие достаточно косвенное отношение к технике боя. В Японии такого мы не встретим, хотя в японских боевых искусствах есть место и для символики, и для особой воинской идеологии. Весь комплекс боевых искусств бу-дзюцу – это как бы японские одежды, сшитые по японским меркам и фасонам, но из материи, изготовленной в Китае.

Такуан Сохо (1573-1645) знаменитый дзэнский монах из храма Дайтокудзи. Преподавал дзэнское учение и чайную церемонию мастеру меча Миямото Мусаси, а также был наставником императора Го-Мидзуно и другом сёгуна Токугавы Иэмицу

ПРЕДШЕСТВЕННИКИ САМУРАЕВ

Когда же началась собственно японская традиция боевых искусств? Где её истоки? Японская воинская культура моложе китайской почти на тысячелетие. В то время как в Китае регулярно проводились экзамены по ушу среди чиновничества, существовали десятки школ боя с оружием, которого насчитывалось свыше сотни разновидностей, в Японии только-только начинали формироваться основы регулярной воинской подготовки. И естественно, многое в практике японских воинов было скопировано с китайских образцов, в основном VI – VII вв. Так появляются ранние японские методы упорядоченной боевой тренировки и первые армейские кодексы. Собственно, ещё до письменной фиксации таких законов существовали их прообразы – устные уложения, племенные заповеди, правила воинской морали. Но уже в VII в. в государстве Ямато составляются два сборника законов – «Омирё» (668 г.) и «Киёмигахарарё» (682 г.). История не донесла их до нас, они были уничтожены временем. Зато сохранился другой документ, именуемый «Свод законов Тайхо» («Тайхо ёрё рё» или «Тайхорё»), опубликованный в 702 г., где немало внимания уделено предмету, весьма актуальному для той эпохи, – воинской подготовке. В основе этого сборника – несколько сводов законов, пришедших из Китая, в частности «Тан лин» – «Административный кодекс династии Тан». Таким образом, даже истоки законодательных актов Японии находились в Поднебесной империи.

Кем же были предшественники знаменитых самураев? В подавляющем большинстве простолюдинами, одинаково хорошо владевшими и мотыгой, и дешёвым мечом, а то и просто заострённой палкой, которой они пользовались для защиты своих поселений. Один из самых первых письменных законов Японии «Манифест Тайка» (646 г.), предписывал каждому военнообязанному вносить в казну меч, латы, лук со стрелами, боевой флажок и малый барабан [23]. По-видимому, всё это хранили на особых складах и раздавали с началом боевых действий. Позже стала формироваться профессиональная армия, и как логическое завершение этого процесса через несколько столетий сложился класс самураев.

Дисциплина в древней армии была на удивление жёсткой и досконально разработанной. Уже тогда складывается специфический подход к военной службе как к особому почётному долгу.

Тот, кто попадал в столицу, служил всего лишь год. Таких столичных солдат называли вэйси, т. е. «дворцовые стражи», и они несли службу по охране дворцовой территории. Значительно сложнее приходилось тем, кого направляли в пограничные войска (бодзин): там солдаты находились три года, причём проезд до места назначения в срок службы не засчитывался, хотя поездка в дальние гарнизоны. Например, на острове Кюсю порой занимала несколько месяцев. Правда, из отдалённых районов в армию старались не призывать, к тому же при наборе следовали правилу: от одного двора из трёх взрослых мужчин после 21 года в войска брали лишь одного, чтобы не разорять сельское хозяйство.

Воинов делили на пятёрки (го) и полусотни (тай). Тех, кто владел искусством стрельбы из лука и верховой езды, брали в кавалерийские части, остальные становились обычными пешими воинами. Смешивать конников и пеших в составе одной части запрещалось. Существовали ещё и особые отряды, например снайперов-стрелков из больших луков (досю).

Особое положение занимали царские гвардейцы (хёнэй) и стражи внутри дворца (тонэри). Когда кандидаты в гвардейцы прибывали в столицу, сначала проводилась тщательная проверка их документов, устанавливалась личность – среди приближённых к высочайшей особе не должно оказаться предателей. Рядом с правителем находились наиболее преданные и умелые воины – его личная охрана (удонэри).

Стражники охраняли ворота, склады и арсеналы, следили за тем, чтобы не выбрасывали и не сжигали зловонные предметы, проверяли путь императорских выездов.

Правитель жил в постоянном страхе перед покушением и заговором со стороны своих же ближайших подданных. На территорию дворца пройти было непросто. Всех служащих и чиновников, включая самых высокопоставленных, вносили в специальные списки, которые находились при входе во дворец. И если имени министра или его помощников в таких списках не оказывалось, то для них возможность пройти к правителю сводилась к нулю. Даже на слуг и мастеровых, что работали на территории дворца, составлялись такие списки; они утверждались министерством центральных дел и передавались в штаб охраны дворца. Особо следили за большими группами свыше пятидесяти человек – ведь это вполне могли быть заговорщики. Поэтому о них всегда докладывали правителю [25]. На территорию дворца нельзя было проносить без особого разрешения больше десяти комплектов боевого или церемониального оружия.

Экипировка рядового воина также строго регламентировалась. Обычно он был вооружён двумя мечами – большим и малым, луком с пятьюдесятью стрелами. Помимо этого воин, следуя закону Гумборё («О военной обороне», VIII в.), обязан был иметь при себе точильный брусок для мечей, мешочки для тетивы, сухой рис, флягу для воды, солонку, запасную тетиву и пару соломенных сандалий (варадзи).

В походе воины были скромны и непривередливы. На десять воинов приходилась простая подстилка (конфумаку) для отдыха, медные сковородки, котелки и ещё массу подручных средств: топоры, ручные пилы, долота, труты и огнива для разведения костров. Брать в походы женщин (как жен, так и наложниц) строго запрещалось.

Именно эти люди, одетые в соломенные сандалии и обмотки (хабаки), превратились через несколько веков в грозных и гордых самураев, создавших свою неповторимую культуру.

САМУРАИ ВЫХОДЯТ НА АРЕНУ ИСТОРИИ

Когда же появились в Японии самураи, известные сегодня как великие воины? Отдельное воинское сословие самураев начало складываться приблизительно к VIII в. В отличие от кугэ – родовых аристократов, стоявших в то время у кормила власти в Японии, первые самураи не были образованными людьми. Подавляющее большинство не умело ни читать, ни писать. Их трудно даже назвать профессиональными воинами; в основном это были рекруты, отряды которых дислоцировались на востоке и северо-востоке страны для борьбы с местными племенами айнов. Нередко к ним присоединялись беглые крестьяне и даже разбойники. Нравы были просты и жестоки: выживал тот, кто лучше других умел держать в руках меч. В таких отрядах господствовало не уважение к «голубой крови» и древности рода, как у аристократов-кугэ, а принцип сильнейшего.