Карьера Артуро Уи, которой могло не быть - Бертольд Брехт

А имя, - что нам до него?

Бучер.

Неправда.

Нам это имя нужно. Имя - деньги.

Лишь честному, давая в долг, не станут

Вопросы задавать, и у него

Потребовать гарантии - неловко.

Таков старик Догсборо. Клюнет рыбка!

Старик Догсборо - это наш кредит.

В него все верят, даже тот, кто в бога

Давно не верит, верует в Догсборо.

Прожженный биржевик уже, быть может,

Себе не доверяет, и к юристу

Идет в сопровождении юриста,

А вот последний цент на сохраненье

Кладет в карман Догсборо, чей передник

Висит в трактире на гвозде. Он честен!

Две тонны честности! Он прожил восемь

Десятков лет и слабостей не знал.

Я повторяю, он для нас бесценен,

Особенно когда причалы строишь

И хочешь строить их как можно дольше.

Флейк.

Да, он бесценен. Если он поддержит

Какое-нибудь дело, то в победе

Сомнений нет. Но нас он не поддержит.

Кларк.

Он скажет: "Город наш - не миска с супом".

Малберри.

"За город - все, а город - за себя!"

Карузер.

Нет у Догсборо юмора.

Малберри.

А взгляды

Меняет он не чаще, чем сорочки.

Наш город для него не просто зданья,

Где люди проживают и дерутся

За хлеб и за бифштексы: город - книга,

Как Библия. Он мне давно противен.

Кларк.

Он с нами не был никогда. Ну что

Ему капуста? Что ему наш транспорт?

Да пусть все овощи сгниют - он пальцем

Не шевельнет. Уже лет девятнадцать

Для выборов берет он наши деньги,

А то и двадцать. И видал цветную

Капусту только в миске. А в гараж

И не заглядывал.

Бучер.

Да, это верно.

Кларк.

К чертям его!

Бучер.

Нет, не к чертям, а к нам!

Флейк.

Зачем он нам? Кларк ясно объяснил,

Что он нас отвергает.

Бучер.

Да, но Кларк

Причину тоже объяснил.

Кларк.

Догсборо

Не знает, что почем.

Бучер.

Да. Он не знает.

Не знает, как живем мы, чем мы дышим.

Догсборо в нашей шкуре не бывал.

Теперь - вопрос: как нам его заставить

Почувствовать себя на нашем месте?

Пусть учится паршивый старикан.

Послушайте, я выработал план!

Появляется надпись, напоминающая о некоторых событиях недавнего прошлого.

II

У входа на товарную биржу. Флейк и Шийт.

Шийт.

Метался я от Понтия к Пилату.

Пилат уехал, Понтий мылся в бане.

Теперь былых друзей своих мы видим

Лишь со спины - они нас избегают.

Отныне брат, боясь, что встретит брата,

Бежит к старьевщику за башмаками

Что с нищего возьмешь? Партнеры так

Друг перед другом трусят, что не смеют

По имени назвать один другого!

Дельцы навесили топор на морду,

А на карман - замок.

Флейк.

Вы не решились?

Шийт.

На что? На ваше предложенье? Дудки!

За те же чаевые вы хотите

И завтрак, и обед, и благодарность.

Сказал бы я... Да лучше помолчу!

Флейк.

А кто же так, за здорово живешь,

Отдаст вам деньги?

Шийт.

Я не сомневаюсь,

Что на друзей рассчитывать нельзя.

Флейк.

Да, деньги нынче дороги.

Шийт.

Для тех,

Кому они нужны. А кто ж об этом

Подробнее осведомлен, чем друг?

Флейк.

Ты пароходства не удержишь.

Шийт.

Разве?

Есть у меня жена, так вот - смогу ли

Я удержать жену? Ведь ты мой друг

И знаешь все!

Флейк.

Шийт, если ты продашь...

Шийт.

То потону не сразу. Но скажи мне,

Зачем далось вам это пароходство?

Флейк.

Неужто не подумал ты о том,

Что трест тебе поможет?

Шийт.

Не подумал.

Ах, что же я? Как не сообразил,

Что вы готовы протянуть мне руку,

Но только чтоб ограбить?

Флейк.

Озлобленье

Дурной советчик и коварный друг.

Шийт.

Ну, не коварней остальных друзей.

Проходят трое - гангстер Артуро Уи, его помощник Эрнесто Рома и его телохранитель. Уи пристально смотрит на Флейка, словно ожидая, что тот

заговорит, а Рома, уже пройдя мимо, гневно оборачивается.

Кто это?

Флейк.

Гангстер Уи. Ну, как же, Шийт,

Продашь нам пароходство?

Шийт.

Он хотел

С тобой поговорить.

Флейк (с резким смехом).

Нам этот гангстер

Покоя не дает. Он предлагает

Капусту нашу всю продать посредством

Его нагана. Да, теперь такое

Повсюду расплодилось, - город гибнет,

Гниет, разъеден язвами проказы.

Откуда это все взялось? В какой

Помойной яме это зло плодилось?

Шантаж, убийство, произвол, грабеж,

Их "руки вверх!", их "убегай, кто может!"

Все это надо выжечь.

Шийт (многозначительно взглянув на него).

Но - скорее,

А то и заразиться можно.

Флейк.

Как,

Продашь нам пароходство?

Шийт (отступив на шаг и рассматривая собеседника).

Да, пожалуй,

Есть сходство. Сходство с теми, кто прошел

Тут мимо нас. Оно не слишком явно,

Его скорее можно угадать.

На дне пруда видны сквозь воду ветки,

Зеленые и скользкие, как змеи.

Что это - змеи или просто ветки?

Не разберешь. Ты, Флейк, не обижайся,

Но ты походишь на Эрнесто Рому,

Как ветка на змею. Сейчас, увидев

Его и на тебя взглянув, я понял,

Что это сходство замечал и прежде,

Но в нем не отдавал себе отчета.

Флейк, повтори: "Продашь нам пароходство?"

Такой же голос... Нет, ты лучше крикни:

"Стой, руки вверх!" Ведь этого ты хочешь?

(Поднимая обе руки.)

Флейк, я сдаюсь. Ты победил в бою.

Я пароходство тресту продаю.

В уплату дай мне сапогом под зад!

Флейк.

Ты помешался?

Шийт.

Нет. Но был бы рад!

III

Ресторан Догсборо. Догсборо и его сын ополаскивают стаканы.

Входят Бучер и Флейк.

Догсборо.

Нет, не хочу. Все ваши предложенья

Сплошная липа. Все смердит, как падаль.

Догсборо-сын.

Отец не хочет.

Бучер.

Ну, тогда не надо.

Забудь о них, Догсборо. Нет так нет.

Догсборо.

Все - липа! Вижу вас насквозь! Причалы...

Не буду, нет!

Догсборо-сын.

Отец не будет.

Бучер.

Ладно.

Забудь об этом.

Догсборо.

В городскую кассу

Не смеет каждый с ложкой залезать,

Как в миску с супом. Да и дело ваше

В расцвете.

Бучер.

Флейк, а что я говорил?

Вы - пессимист.

Догсборо.

Нельзя быть пессимистом.

Вы сами губите себя, ребята.

Ведь вы торгуете цветной капустой.

Она - как хлеб. Как мясо. Хлеб, и мясо,

И овощи необходимы людям.

Попробуй я подать бифштекс без лука,

Котлету без зеленого горошка

Клиентов не видать мне как ушей.

Бывает, люди жмутся и кряхтят,

Боятся лишние гроши потратить,

Сто раз подумают, пока решатся

Купить себе костюм... Но десять центов

На овощи найдет всегда и всякий.

Уж вам-то вовсе трусить не к лицу.

Держитесь! Выше голову, ребятки!

Флейк.

Послушаешь тебя, старик Догсборо,

И на душе полегче.

Бучер.

Любопытно,

Что ты, Догсборо, нерушимо стоек

По отношению к цветной капусте.

Ведь мы к тебе пришли не просто так.

Нет, не заем - о займе мы забудем.

Не бойся, старина! Совсем другое,

Другое, - и во много раз приятней.

Надеемся, ты будешь рад, Догсборо.

Как раз в июне было двадцать лет

С тех пор как ты, отдавший жизнь и силы

Расцвету нашему, - ведь ты у нас

В одном из наших отделений долго

Был ресторатором, - так вот, старик,

В июне было двадцать лет с тех пор,

Как ты ушел от нас, чтоб посвятить

Себя служенью городу Чикаго.

Не стал бы город без Догсборо тем,

Чем стал сегодня. Но зато и трест

Не стал бы тем, чем стал он, если б город

Ему помог! Я рад, что наше дело

Тебе по вкусу. Ибо мы решили

Отпраздновать торжественную дату

И доказать, как мы высоко ценим

Тебя, Догсборо, и твои услуги,

Преподнеся тебе, дружище, акций

На двадцать тысяч, - вот, прими контрольный

Пакет, сто акций пароходства Шийта.

(Кладет на стол пакет акций.)

Догсборо.

Что это значит, Бучер?

Бучер.

Откровенно

Скажу тебе: у нас в капустном тресте

Чувствительные души очень редки;

Но вот, когда вчера мы услыхали

На просьбу нашу глупую о займе

Бесхитростный и честный твой ответ,

В котором весь наш старый друг Догсборо,

У многих - о, мне стыдно признаваться

Невольно слезы навернулись. - "Да,

Сказал один из нас (не бойся, Флейк,

Я имени его не назову),

Да, мы пошли по гибельной дорожке!"

Образовалась пауза, Догсборо,

И вдруг родилось это предложенье.

Догсборо.

Бучер и Флейк, что это значит?

Бучер.

Как

Что это значит? Наше предложенье!

Флейк.

И ты прими его, Догсборо. Вот

Стоишь ты перед нами, воплощенье

Гражданской совести и бескорыстья...

Стаканы моя, ты смываешь грязь

И с наших душ, Догсборо! А при этом

Ты не богаче всех своих клиентов.