Немецкая машина футбола - Рафаэль Хонигстейн

Зачастую, спустя какое-то время совместной работы, команды начинают напоминать некоторые черты своих тренеров, и в конце мая 2014 года было широко распространено убеждение, что вежливый и учтивый Лёв, человек, высоко ставящий гармонию в коллективе и избегающий открытой конфронтации, равно как и его (в большинстве своем) приятные и располагающие к себе молодые талантливые игроки, попросту лишены необходимой беспощадности и крепости характера. На протяжении четырех крупных турниров подряд им недоставало этих качеств в ключевые моменты.

Та капитуляция в Варшаве затмила все успехи Лёва в квалификации к Чемпионату мира. Эта игра привела к появлению спорадических, но все же заметных призывов к отставке тренера после шести лет на скамейке манншафт.

Германия выиграла 9 из 10 матчей квалификационного турнира, едва вспотев. Десятый, впрочем, выдался очень странным: в октябре 2012 года в Берлине немцы сыграли 4:4 со Швецией, и результат только подкрепил всеобщие опасения. Команда играла в прекрасный, выдающийся футбол и уверенно вела 4:0, но затем необъяснимым образом пропустила четыре гола в заключительные полчаса, потеряв два очка. Игра выдалась безумной, но сигнал, что она послала, был уже знаком публике. Когда запахло жареным, склонный к артистизму и изяществу коллектив Лёва рассыпался под ударами соперника.

Бундестренер постарался разрушить свой сформировавшийся имидж «хорошего парня» несколькими воодушевляющими речами в духе «сейчас или никогда», произнесенными весной. Но затем из Южного Тироля вновь стали приходить более привычные, вялые заявления в духе «давайте подождем и все увидим», а подготовительный процесс, в какой-то степени проходивший без тренерского руководства, вновь поднял котировки недоброжелателей Лёва.

Дома настроение было странным: в головах людей неумолимым образом смешались ощущение права Германии на титул и серьезная озабоченность ее перспективами. Немцы сочли бы любой итог турнира, кроме героического поражения от хозяев и главных фаворитов турнира, сборной Бразилии, непростительным провалом Лёва, который тем самым не сумел бы привести к успеху золотое поколение немецких игроков. И в то же самое время никто не был до конца уверен в том, что у этой команды и ее тренера есть все необходимое для того, чтобы положить конец восемнадцатилетним страданиям немцев, не побеждавших на крупных турнирах начиная с Чемпионата Европы-1996. Удивительно, но один рассудительный эксперт, казалось, соглашался с доводами сомневающихся. «Европейской команде практически невозможно победить в Бразилии, южноамериканцы фактически на шаг ближе к титулу», – сказал Бирхофф в марте.

«Я знаю, что мы можем играть лучше», – сказал Лёв после неубедительной ничьи 2:2 с Камеруном в предпоследнем товарищеском матче перед отъездом в Бразилию. Süddeutsche Zeitung отмечала, что Лёв говорил «словно доктор, пытающийся разубедить пациента». Хедира, человек, игравший в самом сердце команды, никак не мог наладить ритм командной игры. Другие основные игроки, шедшие на поправку после травм, даже не вышли на поле в Менхенгладбахе. А для опорного полузащитника Ларса Бендера, утвержденного в стартовый состав на матч с Португалией, которая могла похвастать наличием в составе обладателя «Золотого мяча» Криштиану Роналду, Чемпионат мира уже завершился, даже не начавшись. Полузащитник «Байера», один из лучших игроков Евро, порвал подколенное сухожилие в Сан-Мартине и из-за этой травмы вынужден был пропустить весь турнир.

Еще большим шоком стала потеря Марко Ройса, который неудачно вывихнул лодыжку по ходу победного матча с Арменией (6:1). Многие считали атакующего полузащитника «Дортмунда» самым важным игроком сборной Германии в атаке. «Нам будет не хватать его в Бразилии, это точно», – сказал Бирхофф. Из всей дюжины или около того креативных игроков, имевшихся в распоряжении Лёва, ни один не был наделен такой скоростью и непосредственностью, как Ройс. Марко, которого партнеры ласково называли Вудиньо по причине чрезвычайного сходства с мультипликационным героем Дятлом Вуди, был настолько незаменимым игроком, что тренер даже не озаботился приглашением другого атакующего хавбека в качестве альтернативы. Вместо этого он вызвал еще одного защитника, Шкодрана Мустафи (тогда игрока «Сампдории»).

Что значит по-немецки «angst»? Беспокойство, витавшее в воздухе перед стартом турнира, напоминало всеобщее предчувствие мрака и погибели перед Чемпионатом мира-2006, когда обеспокоенность травмами капитана Михаэля Баллака (икра) и левого защитника Лама (локоть) совпала с общенациональным всплеском паники по причине ненадежности линии обороны сборной. Четыре года спустя отсутствие Баллака в Южной Африке вновь породило апокалиптические прогнозы. С обоих турниров Германия вернулась с бронзовыми медалями за третьи места. Но в этот раз такое достижение никого уже не устроит, а эпидемия травм, куда более серьезная в сравнении с двумя предыдущими мундиалями, сделала бы даже третье место фантастическим результатом. В этот раз дело было не просто в паре важных игроков, отсутствующих из-за травм. Теперь линия разлома пролегала через весь стартовый состав команды Лёва.

Сценарий конца света, предполагавший рейс домой еще до наступления полуфинальной стадии, уже не выглядел таким уж нереалистичным. «Будет ли у Лёва будущее в сборной после вылета на столь ранней стадии?» – задавались вопросом газеты. «Не думаю, что [он] продолжит, давление на него будет слишком велико», – сказал Баллак, который не сумел вернуть себе место в составе после турнира в ЮАР.

Внезапное «повышение» полузащитника «Гладбаха» Кристофа Крамера со статуса 22-летнего новичка сборной до игрока основы в матче с Португалией лишний раз подчеркивало затруднительность положения Лёва. Крамер никогда доселе не играл в официальных матчах за Германию, равно как не имел опыта и в Лиге Европы, не говоря уже о Лиге чемпионов.

Но то, что Лёв был вынужден обходиться без половины игроков своего стартового состава, – еще полбеды. Секрет, в общем, успешного выступления Германии на турнирах под его руководством крылся в тщательной подготовке к ним, которую он проводил. Непрекращающиеся тренировки по отработке тактики позволили его сборной достичь уровня взаимопонимания, присущего клубным командам, что было очень редким явлением на уровне сборных, где многие из коллег Лёва свято верили в то, что для успеха достаточно лишь выпустить на поле 11 лучших игроков, которые есть у страны. Однако без присутствия ключевых лиц тренерского штаба на тренировочном поле отработка схем и розыгрышей была бы невозможна.

Но что еще хуже, сама пригодность стратегии Лёва ставилась под сомнение. Главный скаут Немецкого футбольного союза (DFB) Урс Зигенталер, ближайший соратник Лёва с тех пор, как Юрген Клинсманн привел обоих в сборную Германии в 2004-м с тем, чтобы обновить стиль игры команды, публично высказывал опасения, что столь любимая наставником сборной игра в пас, которую немцы практиковали последнюю пару лет, – не самый жизнеспособный проект для климатических условий южноамериканских тропиков. «Владение мячом – значит постоянное движение и усилие над собой, – говорил репортерам «супермозг» (tz), – владение с точки зрения доминирования [в игре] – неверное решение для Бразилии. Европейские команды не смогут играть здесь в том же стиле, в каком играют у себя дома».

Как впоследствии рассказала Süddeutsche, за 12 месяцев до старта Чемпионата мира Зигенталер развил свою мысль еще дальше, отправив Лёву текстовое сообщение с Кубка конфедераций. «Жизнь призывает нас идти в ногу со временем и отставить идею в сторону», – сказал швейцарский тактик своему боссу.

Будет ли Германия играть безыдейно? И кто будет на поле? Уже можно было представить себе озлобленные и скорбные некрологи, авторы которых сожалели бы об очередной проваленной попытке добыть четвертую звезду победителей Чемпионатов мира: «Те серые, тягостные дни в Валь Пассирии были предвестниками надвигающегося несчастья…»

«Мне немного смешно, когда я это слышу», – говорит Оливер Бирхофф. Он не смеется, но скромная улыбка удовлетворения добавляет приятных ощущений Fleischpflanzerl, баварской версии гамбургера, который он поедает. Мы сидим в более чем тихом уголке загородного ресторана, полного семейных людей. Пятница, обеденное время, мы находимся в Ауфкирхене, на берегу Штарнбергер-Зе, что в тридцати километрах южнее Мюнхена. Школы уже опустели. Чуть вверх по дороге – место рождения Оскара Марии Графа, баварского автора XX века, который в своей книге Das Leben meiner Mutter («Жизнь моей матери») вел хронику политических и социальных перемен, охвативших этот регион со времени объединения Германии в 1870-м до прихода к власти нацистов шестьюдесятью годами позже. (Бирхофф читал эту книгу. «Приходится читать, если живешь здесь», – говорит он.) Граф принимал участие в провалившейся коммунистической революции 1919 года, породившей собственную разновидность шанди, до сих пор пользующуюся популярностью: смесь пшеничного пива с лимонадом под названием Russn (русский); напиток назвали так в честь революционеров из рядов Красной Армии, которые, отсиживаясь в пивном погребке, разбавляли напиток для того, чтобы сохранять ясную голову перед надвигающейся бессмысленной и беспощадной перестрелкой. Позднее, уже живя в изгнании в Нью-Йорке, Граф упрямо отказывался снимать с себя ледерхозе. Быть баварцем – значит иметь особый склад ума, обладать укоренившимся чувством самоудовлетворенности и комфортно чувствовать себя в своей собственной шкуре, а не мечтать о чужой. Менее везучие германские племена часто путают это с самодовольством.