Немецкая машина футбола - Рафаэль Хонигстейн

Его начальники, впрочем, иначе смотрели на вещи. Йоахим Лёв назвал «Chancenverwertung» (реализацию моментов) «нашей самой большой проблемой» сразу после первой победы сборной Германии в квалификационной Группе С над Фарерами в сентябре 2012-го (3:0). «Чтобы забить, нам нужно слишком много моментов», – сказал он. Цифры подтверждали его слова. На Чемпионате мира в Южной Африке Германия реализовала 37,2 % своих голевых моментов, больше трети. На Евро-2012 эта цифра упала до 28,6 %. Германии понадобилось 35 голевых моментов, чтобы забить 10 голов на том турнире.

Бирхофф также утверждал, что упор «на развлекательные элементы» – передачи, передвижения и комбинации – в последние годы, вероятно, отвлек внимание игроков от такой маленькой задачи, как гол в ворота соперника. «Они хотят пасовать мяч друг другу вдоль линии ворот, ну или закатывать мяч пяткой. Нужно изменить их менталитет». Специально составленные тренировочные упражнения в Южном Тироле должны были поспособствовать более быстрым и решительным действиям при ударах по воротам. Игроков заставляли забивать голы в матчах друг с другом, пока движется стрелка секундомера. Бирхофф говорит: «Когда делаешь что-то ежедневно, начинаешь вырабатывать привычку, и она становится частью твоего образа жизни. Ранее мы уже видели, как это опасно – играть без этого завершающего стремления забить гол любой ценой. Иногда это можно было увидеть по языку тела, по выражениям лиц игроков, упускающих голевой момент. Они думали про себя: «Я хорош, следующий момент появится, и я забью».

Шеф-скаут Урс Зигенталер предупреждал, что на Чемпионате мира европейцам придется «свыкнуться с температурой в 43–44 градуса по Цельсию на солнце в обеденное время». «Самое важное, – добавлял Бирхофф, – команда должна была избежать «необходимости отыгрываться и спасать игру» на групповой стадии турнира, который проходил на жарком севере Бразилии и игрался в обеденное время. Другими словами: мы не можем себе позволить ничего упускать и отдавать просто так».

Некоторые критики полагали, что винить за эту беспомощность в штрафной соперника надо не игроков, а Лёва. Разве не он убрал из национальной команды номинальных нападающих, специалистов по голам? В ноябре 2012-го, в товарищеском матче с Голландией, самым принципиальным соперником из всех, которому немцы в равной степени завидовали и которого принижали за привычку играть в стильный, но неэффективный футбол, бундестренер порвал со 104-летней традицией, впервые выпустив на поле сборную Германии без ярко выраженного центрфорварда. Лёв уже какое-то время размышлял об этой идее. «Наш пример для подражания – сборная Испании», – открыто признал тренер после того, как подопечные Висенте дель Боске триумфально выиграли Евро-2012 без номинального нападающего в составе. Когда настал момент, Марио Гётце, выступавший тогда за «Дортмунд», вышел в роли «ложной девятки» (высоко выдвинутый полузащитник с задачей забить гол) на газон «Амстердам Арены», но результат получился не то чтобы впечатляющим. «Gähn-Gipfel», торжество скуки, так Bild окрестила нулевую ничью в том матче. Но система все равно пустила корни.

Травмы Мирослава Клозе и Марио Гомеса, двух форвардов, выступавших в Серии А, привели к тому, что в следующие полтора года регулярно исполнять обязанности «ложной девятки» стал Месут Озил. Выступавший тогда за «Реал Мадрид» плеймейкер завершил отборочную кампанию в статусе лучшего бомбардира команды, забив восемь мячей.

Лёв не просто слепо копировал Испанию в донкихотском стремлении достичь эстетического совершенства, эту перемену ему навязала сама жизнь, как он утверждал. Чтобы противостоять комбинационному футболу Германии, соперники отходили очень глубоко назад, что, в свою очередь, приводило к тому, что маленькие, креативные игроки с большим успехом находили бреши в оборонительных построениях соперника. «Что вы выберете для парковки в городе – автомобиль Smart или микроавтобус?» – спрашивал Зигенталер. Вдобавок аналитики Немецкого футбольного союза при поддержке пятидесяти студентов-волонтеров из спортивного университета Кёльна сделали вывод, что соперники Германии на групповом этапе – Португалия, Гана и США – были более уязвимы перед лицом скоростных, изобретательных атак и в меньшей степени перед лицом грубой силы и «стенобитной» тактики. «Теперь вовсе не обязательно иметь впереди высокого и крупного форварда, как раньше», – говорил Лёв. Состав сборной на Чемпионат мира отражал видение тренера. Ветеран Клозе, 36 лет, был единственным человеком, официально заявленным как «нападающий» в списке из 23 игроков.

Бундестренер отлично понимал, что, если этим летом не добьется успеха, его ждут новые критические стрелы. В Германии, как в футбольной стране, очень любили своих форвардов, Уве Зеелеров, Гердов Мюллеров и Руди Фёллеров. Было трудно себе представить выигрыш турнира в отсутствие такого игрока. Bild должным образом опросила бывших бомбардиров, чтобы они озвучили свои сомнения насчет правильности такого решения. «Если голов [в Бразилии] не будет, люди начнут пристальнее оценивать систему игры», – сказал спортивный директор «Вольфсбурга» Клаус Аллофс, чемпион Европы 1980 года. Штефан Кунтц, член команды, поднявший над головой трофей чемпиона Европы в 1996-м на старом «Уэмбли», считал, что у армии полузащитников Лёва нет необходимого «инстинкта настоящего убийцы в штрафной площади». Даже телеэксперт Мехмет Шолль, в прошлом техничный полузащитник, полагал, что Германии будет не хватать «удара» в отсутствие номинальной «девятки» впереди. В ответ Лёв прогнал от себя эти мысли, назвав их недалекими и упрекнув критиков в том, что они слишком озабочены терминологией. «Ложная девятка», «настоящая девятка», такие вещи для меня мало что значат, – сказал он. – Мюллер, Клозе, Гётце, Шюррле, Подольски, Озил – все они для меня нападающие, игроки атаки».

Через двенадцать минут после начала матча в изнуряющей жаре, царившей на стадионе «Фонте Нове Арена», стратегия Лёва себя оправдала. У Германии не было в составе прирожденного форварда, но на поле были три игрока атаки, и вот они уже раздирали левый фланг обороны Португалии с помощью Сами Хедиры, который, что любопытно, занял в этот раз позицию почти что на краю, рядом с бровкой. Месут Озил, Марио Гётце и Томас Мюллер на полной скорости двигались из глубины поля к границам штрафной площади, находясь в десяти метрах друг от друга. Мюллер лихо сыграл «в стенку» с пяткой Озила, затем мгновенно отыскал передачей Гётце, который продолжил смещаться в центр. Жоау Перейра потянул полузащитника «Баварии» за футболку, свалив его. Пенальти. Жёлтая карточка. Никаких споров.

Исполнять удар «с точки» должен был Мюллер. Он заступил на пост штатного исполнителя «Elfmeter» в «Баварии» осенью 2012 года, когда реализовал свой первый пенальти в матче Лиги чемпионов против «Лилля». Бастиан Швайнштайгер называл технику своего партнера по команде «захватывающей», но говорил это не то чтобы серьезно. Мюллер исполнял свои пенальти в той же неряшливой манере, с какой носил свою игровую форму: гетры наполовину спущены вниз, облегающая майка выглядывает из-под игровой футболки. Его стрижка за 5 евро и ноги, похожие на жерди, неизбежным образом вызывали это ощущение. Ощущение того, что он совсем не похож на современного футболиста.

Мюллер подошел, сделал четыре быстрых шага, а потом, потом… потом он замедлился перед последним, чтобы дать Рую Патрисиу шанс решить, в какой угол прыгать. Но португальский вратарь хорошо выполнил свою домашнюю работу. Он знал, что Мюллер будет вынуждать вратаря первым совершить движение, а потому не двинулся. Невозмутимый Мюллер пробил низом в левый угол ворот. Патрисиу и близко не доставал до мяча.

В отчетах о матчах в немецких газетах такого рода удары обычно называются словом «trocken» (сухие), то есть простые, непретенциозные, лишенные какой-либо искусности даже. Первый гол Германии на Чемпионате мира получился – если не брать в расчет геометрически идеальную комбинацию, которая сделала его возможным, – максимально функциональным, эффективным, это было воплощение успешного футбола. Мяч должен был войти в сетку. Мюллер позаботится об этом.

Мюллер однажды забил 120 голов в одном сезоне (1998/99) за клуб TSV Pähl своего родного города, точнее, деревни на 2 тысячи жителей, что расположилась в 50 минутах езды на юго-запад от Мюнхена, между двумя озёрами, Аммерзе и Штарнбергер-Зе. Сыну инженера с завода BMW Мюллера было тогда 8 лет. Год спустя скаут «Баварии» Ян Пиента заприметил его на юношеском турнире. Мать Мюллера Клаудия не хотела, чтобы ее сын переходил в клуб из баварской столицы, но «Бавария» была так настойчива, что предложила компромисс: Мюллеру будет позволено тренироваться с Pähl большую часть недели, а на север он будет ездить только для участия в матчах.