Кладбищенский фестиваль - Екатерина Спасская

Нужная Свеча покачивалась совсем рядом. Аурелиус за несколько секунд прыжками добрался до расплывшейся ядовито-зеленой спирали с желтым центром и окунулся в свет гостеприимно распахнутой Двери.

Вопреки надеждам, в Парадной Анфиладе Сельмии не оказалось. Скорее всего, Избранная Посвященная решила сначала показать местные достопримечательности Тартара, а появиться где-нибудь под конец пути. В ее стиле, в общем-то. Непонятно, правда, откуда у Хранителей Веселес такая страстная любовь именно к даминской мифологии.

Рик пинком выбил единственную в Парадной черную дверь, вечно устанавливаемую на место невидимыми блюстителями здешнего порядка… и невольно залюбовался открывающейся с высоты панорамой. Увиденное меньше всего походило на то, что описывали оригинальные легенды, но это ничуть не умаляло красоту общей картины.

Далеко внизу неподвижно висели в пустоте два колоссальных размеров хрустальных глаза с застывшими зелеными квадратиками-зрачками. От них тянулись четыре мускулистые руки, произрастающие прямо из лишенных век глазных яблок, и такие же прозрачные. Эти гигантские конечности на своих бицепсах удерживали круглый блин — землю, а их шестнадцатипалые кисти жадно вгрызались в твердь острова-тюрьмы, точнее, в окружающий его бурлящий океан. Перед Аурелиусом, как на ладони, предстали серая полоса берега, черно-синие пики гор, рассеченные огненными ручейками, а за ними — сизые джунгли и в самом их центре — золотой лабиринт, ходы которого должны были уходить глубоко «под землю» и вести к заключенной там Эстелле лэ Деборо. Что ж, достойный легкой зависти памятник на могилку.

— Сельмия! Выходи встречать старого знакомого! И готовь пирожные с орехами! — Крикнул Аурелиус и спрыгнул вниз.

Никто не бросился наперерез незваному гостю в попытке остановить или хотя бы задержать его на некоторое время, а потому юноша просто спланировал на один из хрустальных пальцев, звонко щелкнув каблуками высоких сапог.

В глаза бросилась странная метаморфоза расстояний. Там, наверху лепешка земли казалась не больше озера во внутреннем дворе замка в Кальтиринте. Но здесь, на краю материального мира не было видно даже серых берегов, и только вершины далеких гор едва показывались из-за волн. И, если здравый смысл уместен в этой изнанке Веселес, просто перелететь через океан не получится.

Рамерик потер озябшие от резко упавшей температуры пальцы и огляделся по сторонам. Назойливое ощущение чужого взгляда за спиной не давало покоя, но вокруг — только океан и пустота, начинающаяся прямо за хрустальными кистями-берегами. А еще низкочастотный гул, вибрации от которого чувствовались всем телом.

Тряхнув волосами, Аурелиус сбросил наваждение и, скользнув к воде, бросил наугад искрящийся шарик чистой энергии. Пролетев совсем немного, комочек юркнул вниз, исчезнув во внезапно вырвавшейся из воды, а потом вновь исчезнувшей призрачной пасти.

Ага, так и есть: Сущности, реагирующие на Клиадру.

— Ничего оригинальнее придумать не смогли? В таком случае, проконсультировались бы у Великой Восьмерки. Даже Берта, и та могла похвастаться куда более богатой фантазией.

В ответ только гордое молчание.

Ничего, ничего, Сельмия, и до тебя можно достучаться.

Как там, в легенде о великой императрице Илминра описывалось это место?

Ту проклятую землю, стенающую в муках, окружает океан бездонных алых вод, и в них, не зная вожделенного покоя, Забвенья Страж и сотни тысяч подданных его несут в тиши безропотно служенья тяжкий груз.

Ну, пока все сходится. Только где же спрятался этот Страж Забвенья?

Засучив рукава короткой кожаной куртки цвета индиго, Аурелиус присел на корточки и осторожно опустил кончики длинных пальцев в алую жидкость.

От обжигающе ледяной волны по телу прошла судорога боли. Не обычной — такую императору не дано чувствовать уже много лет. Клиадральной. Это Сущности бросились к живому лирену, чтобы хоть на миг утолить вечно мучающую их жажду. И вместе с раздирающей сознание болью пришел страх, точнее, ужас, вечный спутник мертвых.

— Кажется, тут скоро начнется вечеринка с бесплатным угощением, — хмыкнул Аурелиус, глядя на всплывающие со дна призрачные головы, руки, щупальца, клешни, хребты и другие части когда-то существовавших в реальных мирах лирен. — А где же ведущий?

И вновь никто не отозвался. Зато опущенные в океан пальцы опасно посерели. А к хрустальному островку все приплывали и приплывали новые голодные Сущности, намеревающиеся отхватить свой кусок пирога.

Тогда Аурелиус решился. Выхватив из-за спины сабли, он набросил на них высасывающее Сущностную энергию Призрачное Торнадо, в это же время сплел Круг Абсолютной Материализации и прыгнул прямо на голову ближайшего, ставшего осязаемым призрака. Широкие сверкающие лезвия окутали малиново-розовые плотные спиралевидные завихрения, несущие немедленную смерть, едва соприкоснувшись с бестелесной Сущностью.

Перепрыгнув на хвост показавшегося над водой призрака, Рамерик качнулся на месте, со свистом прочертил в воздухе замысловатый узор и обратил в ничто несколько подвернувшихся Сущностей, затем снова прыгнул, в полете раскрутив тело, подобно волчку, нашинковал очередную партию показавшихся конечностей, оттолкнулся от последовавших за ним чудищ, чтобы вновь повторить неуловимо быстрых танец. Еще несколько ударов, кувырок, пара коротких росчерков, снова прыжок. Вперед, подальше от хрустального берега. Мастерство и эстетика здесь мало уместны. Только скорость. Еще удар.

Почти сразу над водой пронесся оглушительно громкий низкий рев, от которого ощутимо завибрировали успевшие покрыться ледяной коркой лезвия сабель. Мгновением позже совсем рядом вырвался фонтан алых брызг, окатив юношу ледяными каплями с ног до головы.

— Это кто так громко и невежливо чихнул в присутствии императорской особы? Неужели сам хозяин этого варева? — Аурелиус маленьким смерчем закружился, расчищая пространство вокруг себя от назойливых Сущностей. — Наконец-то! Я уже устал барабанить в дверь, ожидая, пока отопрут засов.

Глухой рев прокатился с удвоенной силой, и из бурлящих волн в сопровождении целой свиты призрачных змей с широкими плавниками-крыльями и присосками вместо ртов показалось огромное нечто, уставившееся на Рамерика отчетливо выделяющимися на сером фоне янтарно-желтыми белками глаз без зрачков и ресниц. Существо, похожее одновременно и на прогнивший корявый пень, и на безусого кита, вильнуло длинным, закручивающимся в массивные кольца хвостом и гордо выставило перед собой медно-красный трезубец.