Кровавый Новый Свет - Владимир Поляков

точность, малое прицельное расстояние, но сейчас, когда вот они, враги, даже их глаза видно и уж тем более лица в боевой раскраске… Украшенные яркими перьями, золотыми побрякушками, но вместе с тем закованные в броню, противники по большей части пренебрегали закрытыми шлемами. Только это и спасало, помогая стрелкам поражать цели даже на расстоянии. Но и в ответ испанцы получали удары боевыми дубинами необычной формы, мечами и топорами. И хвала Господу, если не появлялись стрелки-арбалетчики, казалось, совсем не боящиеся смерти, готовые пожертвовать собой, но произвести таки меткий выстрел, уничтожая тех, в ком видели командира или просто воина, куда опаснее прочих.

Отряд таял, как снег под весенним солнцем. Да, прошедшие не один бой, а то и не один десяток таковых солдаты Диего де Куэльяра забирали с собой по паре-тройке врагов, но численное преимущество добравшихся всё-таки до ближнего боя индейцев вкупе с хорошими воинскими навыками последних теперь дало о себе знать. Ещё немного и правильный строй обрушится, а уж в таком случае все они будут обречены. А всё из-за горячности нескольких не научившихся сдерживать чувства юнцов, которым сильно не понравилось увиденное в городе, куда прибыл отряд Куэльяра. В город, куда их пригласили, со странным названием Тулум. Каменный город, защищённый со стороны суши стеной более пяти метров в высоту и толщиной чуть ли не в десяток метров. Ну а со стороны моря… укреплений не было, поскольку там имелась естественная защита — обрывающиеся на берегу утёсы. Защита для тех, кто не ведал огнестрельного оружия, обстрела из пушек и тем более обстрела ракетами. Впрочем, Диего де Куэльяр был впечатлён не только обороной города — крепостными стенами и сторожевыми башнями — но и тем, что находилось внутри. Пирамиды, напоминающие те, которые, как рассказывали побывавшие в Египте, находились в былом царстве фараонов. Куда меньше, ступенчатые, но тоже впечатляющие. Здания, жилые и не только, что напоминали уже о той, древней Греции. Не полностью схожие, но что-то общее имелось. Общая чистота, порядок в чужом, непонятном, зато, следовало отметить, красивом городе.

Эту красоту, к слову, оценили и «духовные лица», то есть рыцарь Ордена Храма и два его оруженосца. До такой степени, что один из оруженосцев даже пытался зарисовать увиденное, благо бог одарил его пусть не самым выдающимся, но талантом к рисованию. Вот он и черкал грифелем по извлечённым из кожаного футляра листам бумаги, запечатлевая стену, башни… храмы. Те самые храмы, из-за которых в итоге и случилась беда.

Чужая вера, чужие правила. Но эта вера, эти жрецы и их ритуалы… Вырезать из распластанного на жертвеннике человека сердце ритуальным каменным ножом, после чего принести ещё сокращающийся комок плоти как дар своему богу или богам? Такое можно было ожидать от совершенных дикарей, но не от тех, кто построил столь красивые и хорошо укреплённые города, имел представление о науке и искусствах. Однако это было, отрицать не получится.

Стефано де Бартольдиньо, этот тамплиер, хоть и был крайне недоволен увиденным, но тогда сразу же зашептал ему, Диего, на ухо, даже не прося, а именем Ордена Храма требуя не поддаваться естественным порывам души и вести себя, как те же послы при дворах разных эмиров и султанов. И ни в коем случае не пытаться считать свой не такой и большой отряд самой значимой силой в округе, несмотря на неизвестное местным огнестрельное оружие. Выстрелы из него ведь уже прозвучали при первой встрече… встречах. Только вот страха не вызвали. Скорее опаску по поводу незнакомого и грозного оружия, но это совсем иное.

Совет был принят, он пытался сдержаться и то же самое приказал своим офицерам. Держаться, вежливо улыбаться и пробовать выяснить, что тут вообще происходит и можно ли это изменить. Ибо не пристало доброму христианину смотреть на… на такое.

Залпы орудий! Они заставили Куэльяра выплыть из глубин отчаяния, копания в прошлом и вновь преисполниться надежды. Оказалось, ситуация быстро и резко изменилась. Похоже, оставшийся на кораблях за старшего капитан Педро де Ламиро услышал доносящуюся стрельбу или и ещё каким-либо образом понял, что они прорываются к месту стоянки кораблей. Поняв же, отправил на помощь часть оставшихся на кораблях, да не просто, а с лёгкими орудиями. И вот они, залпы не ядрами, а бомбами, что взрывались в задних рядах строя противника, уменьшая их число, повергая не в панику, конечно, но в замешательство.

Отступление. Чуть ли не в самый последний момент, ведь остатки отряда Куэльяра уже не могли держать правильный строй, да и осталось их немного. Теперь же требовалось лишь подобрать раненых и, соединившись с пришедшим на помощь отрядом, убираться подальше. Пока убираться, ведь забыть про империю науа не получится. Слишком опасны, слишком развиты, слишком безумно жестоки в своих жреческих ритуалах. Именно поэтому Диего де Куэльяр отдал приказ не добивать раненых врагов, а по возможности взять с собой. Не всех, лишь тех, кто выглядел более важно, а следовательно относился к числу способных многое рассказать. Жаль, что было таких всего ничего — раненых воины науа старались унести с собой.

— Мы… смогли. Отбились, — облегчённо выдохнул конкистадор, обращаясь к рыцарю Ордена Храма. — Господь не оставил тех, кто понимает его в своих идущих от сердца молитвах.

— Идущие прямо от сердца — это к науа, — покривился Стефано де Бартольдиньо. — Они в сердцах лучше нас понимают. Особенно эти их жрецы с каменными кинжалами. Великий магистр должен узнать об этом. Узнать как можно скорее. И если ему привезут не только слова. но и пленников…Тогда и тебя, Диего, можно будет избавить от гнева Их Величеств.

— Не мой грех!

— Твоего офицера. Офицеров, — поправился тамплиер. — Виноват всё равно будешь ты. Можно только смягчить наказание, если получится вызвать значительный интерес. Твоих монархов и моего великого магистра.

Диего лишь тяжко вздохнул, понимая, что да, тамплиер прав. А ещё осознавая другое — интерес будет куда больше именно у Чезаре Борджиа, императора и главы Ордена Храма. Он вообще любил всё необычное, стремясь охватить своим вниманием всё хоть немного выходящее за грани привычного. Но капитан Гарсия Верди и другие, его послушавшие, решившие, воспользовавшись, как им показалось, недостаточной силой воинов науа и тем, что Тулум стал частью империи Теночк менее десятка лет назад… Вассальной частью, с сохранением немалой части власти у побежденного народа майа. Верди и другие хотели, воспользовавшись неожиданностью, преимуществом огнестрельного оружия, а также предположительным нежеланием части майа так уж рьяно сражаться за интересы победителей, быстро перебить гарнизон самих науа, после чего