Имя Дракона - Ольга Видова

Парней уговаривать не пришлось. Прошла лишь минута или две, и все уже спускались с горы. Сегодня не получилось, справимся с тенью в другой раз.

Лист сплюнул, увидел на выгоревшей траве свою кровь. Пересчитал языком зубы. Удивился, что они на месте.

Из пещеры донесся возмущенный рев. Авгур все еще стоял лицом к пещере, держа руки высоко над головой, седые волосы развевались, хотя ветра не было.

— Гур, слышишь? Уходим! — позвал Лист.

Теперь ему стало ясно, что произошло с тенью — это Авгур заставил тварь изогнуться и создать выход. Но теперь то, зачем тратить силы, сдерживая ее? Солнце еще высоко, тень не выползет на свет.

— Иди, я еще чуток подержу ее, — тряхнул головой маг.

Ну, ему виднее.

— Спасибо… — Лист попытался выразить все, что чувствовал, прежде чем уйти, — не задерживайся.

Гур нагнал их у мелкой речки — воды по колено, но не обойти. Странно, что местные не соорудили какой-нибудь мостик или настил.

Не повышая голос, Лист спросил у подошедшего мага:

— Не мог сразу ее прижать?

— Лист, я истощен, ты знал это, — грустно, но без упрека ответил Гур. — А тень оказалась намного опаснее, чем полагают местные. Тебе повезло, что я вообще смог хоть что-то сделать.

— Знаю, — буркнул Лист: — не стоило туда соваться без Беллы.

— Дело не в магии, — мягко ответил Гур — дело в разумности этой тени. Она могла убить тебя сразу, но решила поиграться. Ты выиграл нам время, но я не был уверен, что смогу помочь.

— Рано меня хоронишь.

Листу стало не по себе после слов Гура. Он едва чувствовал левую ногу ниже колена, и, судя по напряженному взгляду, старик это заметил. Но признавать свою самонадеянность и неосторожность не хотелось. Лист и сам понял — эта тень особенная. Свист должен был ее напугать. Восемь лет свист работал, а в этот раз не помог, скорее наоборот, придал тени сил.

По деревне мгновенно разнеслась новость, что тень все еще на месте, а хваленый отряд Каллистрата не справился. Все-таки тень завелась не где-нибудь, а в святилище Всематери. Теперь людям даже негде попросить помощи и получить успокоение. Отряд Листа встречали недовольными шепотками и угрюмыми взглядами, пока староста деревни зычным голосом не произнес целую речь об их доблести. Он заверил, никто не хочет, чтобы они торопились с тенью и рисковали понапрасну, но при этом совершенно фальшиво улыбался. Местные не заметили подвоха, и после слов старосты, на них посыпались вопросы и предположения о способах очищения земли от скверны посыпались со всех сторон. Лист привычно отвечал давно заученными фразами.

Немного обождав, Авгур позвал его в сторону, спасая от расспросов и желая наконец подлечить. Сегодня ему повезло. Пара швов на спине, неприятные ожоги на ноге, но мышцы целы. Бывало много хуже.

Гур влил в него приличную дозу настойки дурмана, чтобы снять боль. Сильное зелье подействовало почти мгновенно. Лист готов был плясать не чувствуя ни боли, ни тревоги. А после того как у местного скорняка нашлась пара подходящих сапог, так и было в чем плясать.

К закату в таверне собралась едва ли не вся деревня, послушать о похождениях особого королевского отряда. Их истории были правдивы, но звучали героично и весело, тогда как по правде в них было много дорожной грязи, черствого хлеба и побед, обеспеченных не доблестью, а разумной трусостью или случайностью.

Начальный эффект дурмана сошел на нет и настроение стремительно падало. Возможно, в другой день Лист не обратил бы внимание на рассказы парней, но сегодня его раздражало то, как Мах, покатываясь со смеху, рассказывал про свое падение в реку, естественно пропуская ту часть, где он едва не захлебнулся. Он не умел плавать, а остальные были отвлечены сильной тенью.

Лист отсел в темный угол, отстраняясь от пьяных разговоров, и закрыл глаза. Он устал. Тени — не то, чему он хотел бы посвятить жизнь.

Если бы Белла была здесь, все было бы иначе. Он вспомнил огонь костра, отражающийся в ее глазах, конверт с королевской печатью, дрожащие руки. Образ за образом проскакивали перед ним. Грустная улыбка, обещание, которому он не верил. В его воспоминаниях Белла снова запрыгивала на коня и уезжала не оглядываясь.

По таверне прокатилась волна хохота, возвращая Листа в реальность. Авгур, всклокоченный и похожий на ощипанного филина, рассказывал о короле:

— И я ему говорю «ваше величество негоже почтенному мужу думать о славе, дайте молодежи самой ткнуть врага в причинное место». А он мне отвечает «мы с тобой, Гур, может и старые мужи, но почтенными никогда не были, и уже не будем, сами кого хошь причинным местом ткнем, ты вчера так зажимал ту рыжую деваху, я обзавидовался…».

Лист ухмыльнулся и подмигнул Оси, краснеющему сыну Гура. Старик неисправим, но развеселить умеет. А то что рыжая деваха — прекрасная жена Гура, держащая в ежовых рукавицах и детей, и внуков, да и самого Гура — это восторженной публике знать не обязательно.

Темноволосая женщина у барной стойки откинула волосы за спину и посмотрела Листу прямо в глаза. Ее улыбка давала недвусмысленный намек, но Лист отрицательно качнул головой. Такие предложения давно не вызывали у него интереса. Женщина была красивая, но не та самая.

Лицо приятно обдало жаром. Огонь принес ему послание. Лист чиркнул спичкой, зажег огарок свечи. Магом не стал, но сообщения через огонь он получать умел. Огонек моргнул пару раз и Лист услышал любимый голос.

На сердце сразу потеплело, Беллз скоро будет здесь.

— Помочь с ответом? — к столу подошел незнакомый мужчина.

— Нет, благодарю, — Лист скрыл удивление. Про послания через огонь знали единицы.

Незнакомец без разрешения, сел напротив, тень его капюшона скрывала лицо, но у Листа возникло стойкое ощущение — его разглядывают. Не сложно догадаться, какая картина предстает перед таинственным наблюдателем. Помятый усталый человек, в потертой одежде, с которой уже не отстирывается пыль и грязь — верные спутники путешественников. На нем не было доспеха или других отличительных знаков, никакого лоска соответствующего статусу. Так проще, он знает кто он, и в отряде все знают кто он. Сделали дело и двинулись дальше, не тратя время на расшаркивания.

Незнакомец повернулся в сторону Авгура, разыгрывающего очередную сценку из своей бурной молодости, и тихо сказал:

— Не злись на них. Грядут темные времена, пусть повеселятся, — незнакомец положил на стол тяжелые ладони.

– ‎Кто ты?

— Посланник судьбы, — в голосе послышалась улыбка, и незнакомец снял капюшон, открывая