Трижды по семь - Екатерина Сереброва

Отсутствие Шураева Дильницкий объяснил для себя просто: голодный желудок наверняка погнал Илью в столовую, «на охоту». Пригрози Илюхе лишить завтрака – и он встанет в шесть утра, как штык, лишь бы урвать последний кусочек. Руслан на такие жертвы готов пойти не был, тем более, что праздники в интернате – особый случай. Сейчас по поводу опоздания на трапезу не следовало волноваться: еды оставили предостаточно, когда бы ты ни захотел. Так что Руслан, совершенно не беспокоясь, не торопясь, сходил в ванную, собрался, вышел в коридор и свернул в общую комнату – она служила им вроде гостиной; для каждой параллели была такая комната.

Хорошее настроение Дильницкого усилилось, стоило ему натолкнуться на Милану, младше его на год. Низкорослая, спортивная, но с чрезмерно тонкими ногами. Дерзкая блондинка Миркова так и не призналась, с чего вдруг осталась в интернате на праздники. Поскольку ни одна из ее подружек тут не задержалась, никто из десятого класса. Абсолютно никого, кроме Руслана и его друзей, да тройки придурков из «б» параллели. Поэтому Дильницкий не без оснований подозревал, что Мила тут из-за него. Тем более что из девчонок в школе вообще на каникулах кроме Мирковой не было. Хотя упрямая и своенравная Милана никогда не сознается в чем-то больше, чем симпатия к Дильницкому – за что она ему самому и нравилась.

Она как-то неожиданно появилась в жизни Руслана с начала этого года. Он и сам не помнил, как однажды завязал с Миланой разговор о футболе, и почему именно с ней, блондинкой, младше его на год. Но Миркова настолько увлекла Дильницкого и поразила своими познаниями, что вот уже полгода как она – его главный собеседник. Сразу после Илюхи и Тёмыча, конечно. Однако первая из девчонок, определенно. Когда наступил момент, что Руслану захотелось от подруги большего – он тоже не помнил.

Сейчас Милана поправляла диванные подушки, стоя к нему спиной, и Руслан, лукаво улыбнувшись, бросился на нее с объятиями и поцелуями, пользуясь эффектом неожиданности. Ловко развернув блондинку к себе лицом, он заключил на ее талии пальцы в замок и смачно поцеловал в нижнюю губу. Миркова обладала бойким характером, так что быстро оклемалась и принялась активно вырываться. Уже через пару секунд Дильницкий был побежден: девушка с силой наступила ему на ногу, а рукой залепила крепкую оплеуху. Нахмурившись, Милана все еще была прижата к спинке дивана, буравила подростка суровым взглядом. Но Руслан, несмотря на сильную боль в щеке, дико улыбался, весьма довольный ее реакцией, как ни странно.

– Ненавижу поцелуи! Особенно с тобой, Дильницкий, сколько можно?! – возмутилась она. В темных глазах так и плескался гнев. Но Руслан хитро сощурился: он знал, что долго злиться на него Милана не сумеет. Проверено за эти полгода уже дважды.

– Что ж поделать, если именно на тебе я решил отточить это тонкое мастерство, о прекрасная Милана, – смешливо пропел Руслан. – Чего ты недовольная такая? – расслабленным тоном проговорил Дильницкий, словно это не он только что откровенно домогался до подруги.

– Мы с тобой друзья! – строго напомнила ему Миркова, припечатав ладонью по дивану. – Дурной тон так обращаться с друзьями! Иди и целуйся со своим Шураевым взасос, если приспичило, – язвительно выдала Милана, поправляя пуловер и обходя Дильницкого.

Она и в самом деле уже не злилась, раз перешла на сарказм. И за это Руслан готов был расцеловать Миркову снова. Но пожалел вторую щеку и, не без оснований, кое-что поважнее. Милана, не подозревая того, все сильнее распаляла и заводила Дильницкого. Он сходил с ума по ее горящим в момент ярости глазам – никто из девчонок, на его памяти, не обладал такой бешеной энергетикой, как Миркова.

– Он недостаточно хорош собой, в отличие от тебя, детка, – нашелся Руслан, хохотнув.

Дильницкий спокойно обошел диван, подавляя растущее изнутри возбуждение, для верности плюхнулся на него сам и постарался посмотреть представить вместо Мирковой Романову. Рыжая избранница Ильи (по которой он буквально слюни пускал!) была совсем не во вкусе Руслана. Возвышенная, приторно милая, пусть и действительно хороша собой. Он не испытывал к ней никаких особенных чувств, кроме легкого раздражения, и не более того. Сравнение двух абсолютно разных девушек лишь усугубило состояние Дильницкого, и он перевел взгляд в окно, где моросил снежок. Помогло отвлечься и сохранить свое притворство. Миркова меж тем продвигалась к выходу.

– Ты на завтрак?

– Да, проницательный ты наш. Не желаешь погадать по чаинкам? – с преувеличенной ядовитостью спросила Милана, обернувшись через плечо, и улыбнулась. Чисто, невинно.

Ее длинные волнистые волосы, достигающие до поясницы, все-таки заворожили Руслана. Клетчатая вызывающе красная юбочка, идеально сидящая на складной фигуре Мирковой, заставляла кровь бурлить. А то, как этой девчонке удавалось играться с ним, совершенно при этом не кокетничая и не жеманничая, окончательно убивали в Дильницком всякое благоразумие, из-за которого на него порой и находили эти «приступы поцелуев». Которые Руслан тоже, кстати, ненавидел. Как и те противоречивые чувства, что вызывала в нем Милана – желание сохранить ее и раствориться в ней.

– Обойдешься, злюка, – хихикая, выдал Руслан, рывком подымаясь с дивана и метнувшись к выходу.

Дильницкий успел выскочить на лестницу первым, опередив изумленную Миркову. Он игриво улыбнулся ей, кидая вызов, и Милана не осталась в долгу. Прищурившись, девушка ввязалась в его авантюру: они наперегонки неслись с пятого этажа вниз, к столовой. Попутно перепрыгивали через ступеньки, спотыкались на ровном полу, потом друг об друга на поворотах. Словом, погрузились в беспробудное детство и тот самый кайф, когда безнаказанно можешь сотворить все, что вздумается. Вот Милана и Руслан устроили перегонки перед поздним завтраком.

Запыхавшиеся, но счастливые и с осипшими от смеха голосами они, придерживая друг дружку, ввалились в столовую.

По центру зала стояла огромная украшенная ель, и она занимала почти все пространство скромного зала. У потолка парили праздничные свечи, гирлянды, разноцветные шарики, конфетти. Столы были убраны еще во время новогодней школьной дискотеки, и, поскольку большинство детей разъехалось по домам на праздники, для оставшихся вернули лишь один стол. За ним сейчас умещалось обычно ровно семеро и, что удивительно, все – одиннадцатиклассники: «б» – Жарков, Вилков и Васильев, неполная самая популярная компания из «а» – Шураев, Дильницкий, Стрелкин и единственное исключение – десятиклассница Миркова. По понятным причинам сегодня отсутствовал Тёма. Более того эти две компании славились постоянными стычками между собой, Руслан и его друзья редко нарывались первыми, но так выходило, что за учебные годы вражда переросла в настоящую ненависть.

К приходу Руслана и Миланы ушел и Жарков, так что они застали двух мрачных «бэшек» и на другом конце стола – беспечно кушающего Илью. Илюха заметно выделялся высоким ростом (Васильев и Вилков тоже были немаленькими, а весьма раздавались в плечах, но были ниже Шураева), столь же худощавый, лохматый, обаятельный и красивый, как и Руслан – недаром их называли братьями, чуть ли не близнецами.

– Давно здесь? – спросил Руслан, посматривая на «вражеский уголок», и уселся рядом с Миланой, напротив Илюхи.

– Десять минут. Думал, тебя уже до обеда не ждать, – хмыкнул Шураев и выразительно посмотрел на Милану.

Та вдруг вспыхнула и показательно отвела взгляд.

– Не нравится мне наша странная компания, – заметил Руслан, осматривая угощения на столе без особого интереса (а они были на высоте, что и говорить). Он любил покушать, вне сомнений, но едва ли поражался блюдам интерната, которые, конечно, могли впечатлить обжору Илью, но не его. – Почему малышни нет и учителей?

– Брось ты, какое это имеет значение? – насупил брови Шураев и обезоруживающе улыбнулся: Илюха не любил устраивать проблем на пустом месте, чего не скажешь о мнительном Дильницком. – Директор завтра или послезавтра вернется. Неужели ты скучаешь по старине Михайлову или кому-то еще? – состроил язвительную мину Илья.

– Вы как сговорились сегодня, – рассмеялся Руслан, искоса поглядывая и на Милану. – Сарказм так и прет. Нет, Илюх, я вовсе не скучаю по учителям, но странно все же.

Шураев пожал плечами и навернул куриную ножку. Руслан поежился: десять утра, и как в Илью все это влезало?.. Дильницкий украдкой посмотрел на «бэшек». Те докушали и зашагали к дверям. Руслан заметил, что и Илюха проследил за ними взглядом, однако растолковал все неверно.

– Какие-то они подозрительные, – прищурился и зашептал Дильницкий, приобняв Милану. Та поежилась и ударила ему по руке.

– Всегда такие, – отмахнулся Илья, откинувшись на стуле. – Расслабься, Русик, сегодня Рождество.