Ракеты и полеты в космос - Вилли Лей

По мере развития астрономической мысли развивалось и философское толкование астрономических открытий. На протяжении всего периода от Пифагора (450 год до н.э.) и примерно до 100 года до н.э. шел долгий философский спор, названный «дискуссией о множестве миров». Вследствие того что эта дискуссия разгорелась с новой силой в средние века и потом в разных формах продолжалась в эпоху Возрождения и после нее, первоначальный смысл дискуссии был потерян. Все, что осталось нам от этого спора древних, известно только благодаря книге, которую написал некий Ипполит во второй четверти III века н.э. В этой книге, названной автором «Философумена» и в течение многих столетий неправильно приписываемой Оригену, идеи древних о множестве миров были приведены с единственной целью -  объявить их еретическими.

Этот источник нельзя с полным основанием назвать беспристрастным, однако одно представляется очевидным: древние греческие философы и философы XV, XVI и XVII столетий имели в виду не одно и то же, когда обсуждали вопрос о множестве миров. Для последних этот вопрос сводился к возможности рассматривать другие планеты, и особенно Венеру и Марс, как миры аналогичные Земле. В отличие от них греческие философы понимали под словом «мир» всю систему Птоломея, то есть Землю с Солнцем, Луной и другими планетами и массой «неподвижных» звезд, причем вся эта система была, по их представлению, заключена в непроницаемую оболочку. Если кто-нибудь из древних греков и утверждал, что существуют другие миры, то он имел в виду не многообразие планет, а многообразие таких систем, заключенных в сферу. При этом одни философы, будучи достаточно смелыми, чтобы поверить в существование нескольких миров, утверждали, что все они одинаковы. Другие, наоборот, не связывали множество с единообразием, а если верить Ипполиту, то, например, Демокрит считал, что различные миры отличаются друг от друга по размерам, что в одних нет ни Солнца, ни Луны, в других же есть и то и другое, но больших размеров, чем у нас, или что в некоторых мирах имеется много солнц и лун.

По сравнению с этим мировоззрением идеи пифагорейцев представляются крайне наивными. Они просто выдумали дополнительную планету -  «антиземлю». Предполагалось, что она движется по тому же направлению, что и Земля, вокруг «центрального огня», отражением которого является Солнце, и что она, подобно Земле, имеет «необитаемое полушарие», обращенное к этому «огню». Пифагорейцы считали, что «антиземля» во всех отношениях является точной копией Земли.

Решительный удар пифагорейцам в их представлениях о мире нанес Аристотель. Правда, и он еще сомневался в том, что Луна является ощутимым, материальным телом, целиком отвергая всякую мысль о «множественности миров». Однако он утверждал, что никогда не изменяющееся небо само по себе отрицает возможность существования других «земель» и что, поскольку вся материя заключена в одном мире, других миров не может быть.

Позиция Аристотеля в этом и других вопросах нанесла бы меньший ущерб развитию науки, если бы она не разделялась так безоговорочно всеми христианскими проповедниками в течение целого тысячелетия. Дело дошло буквально до того, что христианские мыслители свели всю мудрость к библии, всю астрономию - к «Альмагесту», а всю науку -  к сочинениям Аристотеля. Было запрещено учить тому, что противоречило утверждениям Аристотеля или хотя бы немного отличалось от них; больше того, отрицалось даже само существование чего-либо такого, о чем Аристотель бы не знал. Однако подобная обстановка, которая сделала такой трудной жизнь Джордано Бруно, Николаю Копернику и Галилео Галилею, сложилась гораздо позднее.

Современники же Аристотеля говорили другое. Метродор, например, высказал довольно простую, но убедительную мысль о том, что было бы абсурдным, если бы в поле рос только один стебель, и что в беспредельном пространстве должны существовать многие миры. А Плутарх высмеял идею Аристотеля о том, что Земля расположена в середине Вселенной; он утверждал., что Вселенная бесконечна, то есть она не имеет ни границ, ни центра. Плутарх написал книгу «О диске, который можно видеть на орбите Луны», в которой были подытожены все предшествовавшие Плутарху идеи и мысли; главным в книге было предположение о том, что Луна является второй землей. Плутарх соглашался с Анаксагором по поводу того, что Луна может иметь гораздо большие размеры, чем вся Греция, но утверждал, что она очень похожа на Землю и даже населена, но только не людьми, а дьяволами, которые время от времени посещают Землю.

Книга Плутарха показывает, что в его время, по крайней мере, Луна воспринималась всеми как твердое небесное тело. Собственно, с предпосылки о существовании еще одной «Земли» и начинается развитие идеи межпланетного полета.

Плутарх умер в 120 году н.э., а ровно 40 лет спустя был написан первый фантастический рассказ о путешествии на Луну. Его автором был греческий софист и сатирик Лукиан Самосатский. Он назвал свою книгу «Истинные истории», но с самого начала предостерег читателя следующими словами: «Я пишу о том, чего я никогда не видел, не испытал и не узнал от другого, о том, чего нет и не могло быть на свете, и потому мои читатели ни в коем случае не должны верить мне». Эти «Истории», которым через 14 веков суждено было оказать большое влияние на литературу, являются «несостоявшимися приключениями» Одиссея, которые, однако, могли бы быть в гомеровской «Одиссее», если бы во времена Гомера люди имели необходимые познания в астрономии.

Ужасная буря якобы подхватила корабль Одиссея и подняла его над морем. Ветер нес его высоко над водой, и путешественники в течение семи дней и ночей не знали, что их ожидает. На восьмой день корабль достиг Луны.

В то время как путешественники в «Истинных историях» совершают свой полет на Луну не преднамеренно, герой другой повести Лукиана о путешествии на Луну, Икароменипп, тщательно подготавливает свою «экскурсию». Наблюдая за ночным небом в течение длительного времени и раздумывая о веществе, составляющем лучезарное Солнце и Луну, этот герой Лукиана в конце концов решает направиться на Луну и звезды. Он обзаводится двумя крыльями - грифа и орла - и начинает обучаться полету. Когда он наконец в совершенстве овладевает этим делом, он отравляется на Луну с вершины горы Олимп.

Он достигает Луны, но это не удовлетворяет его любознательности. Теперь он стремится достичь самого неба. Покинув Луну и «имея Солнце справа от себя», он летит «меж звезд и прибывает на небо на третий день полета». Однако бессмертные боги восстают против такого вторжения, и Меркурий получает приказ доставить его обратно на Землю, где у Икаромениппа отбирают крылья, дабы он не мог снова улететь на Луну и к звездам.

В течение более 14 столетий не было написано ни одной книги, подобной книгам Плутарха и Лукиана. Да, собственно, в это время такая книга и не могла быть написана, поскольку христианская философия, идя по стопам Аристотеля, отвергала всякую идею о множественности миров; сама мысль о возможности существования других миров объявлялась еретической. Много усилий было потрачено для примирения идеи о существовании только одного мира с официально провозглашаемой вездесущностью бога.

В 1277 году, епископ Парижа Этьен Темпье властью, данной ему папой Иоанном XXI, официально предал анафеме идею о существовании только одного мира. Вездесущность бога не может быть ограничена; вездесущность и божественная сила - беспредельны. Эта официальная христианская точка зрения просуществовала до конца XVI столетия. Церковь не восставала против доктрины о «множественности миров» до тех пор, пока последняя не связывалась с представлением о Земле как о движущемся теле. Но даже и тогда церковь проявила большую непоследовательность, частично объяснявшуюся сумятицей, внесенной в этот вопрос астрологами и философами старой школы.

То, что сейчас часто называют «революцией в астрономии», было связано с выходом в свет трех книг и с изобретением телескопа. Первая из книг, появившаяся в 1543 году под заглавием «Об обращениях небесных сфер», принадлежала перу Николая Коперника из Торуна. Второй была книга Иоганна Кеплера «О движениях Марса», она вышла в 1609 году. Третья, «Звездный вестник», автором которой был изобретатель телескопа Галилео Галилей, появилась в 1610 году.[2]

Каждая из этих трех книг, которые вместе означали революцию в астрономии, даже в отдельности имела колоссальное значение. Под их влиянием сформировалась более или менее логическая картина мира. В системе Птоломея (Гиппарха) Земля находилась в центре Вселенной, а планеты двигались вокруг нее по большим окружностям, но не прямо. Они совершали движение по малым окружностям, так называемым эпициклам, а центр эпицикла перемещался по большой окружности. Центр большой окружности не совпадал с «центром вселенной» — Землей. Они были близки, но не находились в одной и той же точке. Коперник, неоднократно ссылаясь на Аристарха Самосского, построил противоположную схему: он поместил Солнце в центре, а планеты, в том числе и Землю, — на эпициклы (рис. 1).