Водка - Виктор Мясников

Догорела "Колхида". Совсем темно сделалось. Только где-то впереди снова красная ракета мерцает. Остановил Вахид машину, заглушил двигатель. Невнятно бормоча полез из кабины в затрещавшие кусты. Мамед тоже в свою дверцу вывалился. Упал на четвереньки. Ткнулся лбом в холодную землю. Глаза зажмурил, чтобы слезы не лезли. Зубы стиснул, чтобы не стучали.

- Бисми Ллахи р-рахмани р-рахим... - Мамед, считая себя мусульманином, не знал толком ни одной молитвы. Так, какие-то обрывки. - Ашхаду ан ля иляха илля Ллаху ва Мухаммадун Расулу Ллахи...

Оставалось благодарить Аллаха по-азербайджански, всемилостивый поймет. А перед глазами все клубится дурное яркое пламя. И никак не растает в животе ледяной комок.

- Вах, еле-еле успел. - Это Вахид в темноте говорит. Щелкает зажигалкой, прикуривая. - Думал, не стерплю. Так вдруг живот схватило! Это от абрикосов. А ты как, Мамед?

- Ничего. - Мамед сел на влажную землю, привалился спиной к теплому скату. - Это тебе, наверное, плохие попались. У меня все нормально.

- А я прямо не могу. Зажался, руль держу, а сам думаю - только бы удержать!

Вахид засмеялся. Потом снова начал говорить. Казалось, не может остановиться. До Мамеда не сразу дошло, что это из него так страх выходит. Всю дорогу молчал, только баранку ожесточенно крутил, словно у него не нервы - стальные канаты. И вот на тебе - понос. И такой, и словесный.

Мамеду сразу стало легче. Все-таки он не до такой степени испугался. Он встал с земли, отряхнулся. Под рассужденья Вахида наощупь влез на цистерну. Встал в полный рост. Поверх крон невысоких деревьев увидел вдали мелкие огоньки. Приставив к глазу половинку бинокля, разглядел: пограничный БТР и две цистерны. Третий спиртовоз, значит, сумел в потемках смыться. Наверное, так же где-то в кустах отстаивается.

Развернулся, поглядел назад. Возле обгорелых обломков "Колхиды" поперек дороги стоит ГАЗ-66. Запер колонну в ущелье. Теперь там большие разборки идут. А что утром начнется! Русские пограничники заживо сожгли двух граждан суверенной Грузии! Похоже, завтра никому и дела не будет до какого-то там КАМАЗа с бочкой.

- Слушай, Мамед, а у тебя точно все в порядке с животом? - не унимался Вахид.

- У меня все всегда в порядке - и живот, и все остальное! - надменно заявил Мамед с высоты цистерны.

Как он ошибался. Утром, когда уже вполне рассвело, приготовившись помочиться, он с неприятным удивление увидел на кончике члена мутно-желтую каплю. В некоторой растерянности поделился новостью с Вахидом.

- Это ты триппера поймал, - авторитетно заявил Вахид. - У меня уже было такое два года назад. Это та рыжая тебе подарила. Надо было, как я, минет заказывать. Ладно, какому-нибудь доктору по пути заплатишь, домой уже совсем здоровый приедешь.

- А как твой понос? - Мамеду не хотелось страдать в одиночку.

- Какой понос, слушай? Давно все прошло. Я же говорил - абрикосы.

И он звонко похлопал ладонью по своему жирному волосатому брюху.

Мамеду ставалось только проклинать крашеную шлюху и собственную неосмотрительность.

СПИРТОВОЗЫ

Подвела Мамеда тяга к блондинкам. Уж очень сильно возбуждался на золотистые кукольные волосы, будь они хоть крашеные-перекрашенные, хоть вовсе искусственный парик. Почему так? Может потому, что сам он был уж очень черный?

Девка, из дешевых трассовичек, наверное, попала в скопище машин с попутным шоферюгой и сейчас поспешно заколачивала бабки передком, ошалев от обилия голодной клиентуры. Если и были у неё тут конкурентки, то они вряд ли могли добраться до головы колонны сквозь толпу клиентов. Машин в ущелье набилось несколько сотен. Кто говорил - пятьсот, кто - семьсот, а болтливый Михо утверждал, что не меньше тысячи.

Столпотворение началось пару недель назад, когда российские пограничники получили приказ перекрыть границу для контрабандного спирта. Таких приказов и раньше отдавалось навалом, но в этот раз на пропускной пункт таможенного контроля явилась целая толпа начальников и особистов. Мало того, всю таможенную команду заменили приезжими. И началось...

Первую же автоцистерну со спиртом задержали, как контрабанду. Не уплачены пошлины и акцизы за импортный алкоголь. Следующие машины попросту поехали мимо поста, благо, граница между двумя странами СНГ - Россией и Грузией насквозь прозрачна, как горный воздух. На этом участке шоссе между бывшими братскими республиками простиралась двенадцатикилометровая нейтральная полоса, как раз на всю длину Арцхойского ущелья. На прежних советских картах административную границу рисовали весьма условно, и на каменную щель в горах никто не претендовал, поскольку плодородных земель и пастбищ здесь не имелось, а только дорога, жмущаяся к скалам. Дорогу же надо постоянно ремонтировать, освобождать от каменных осыпей и зимних сугробов. Спрашивается, какому председателю райисполкома это надо?

Так и получилось, что в Южной Осетии, то есть на севере Грузии, пограничники поставили свой пост на краю села при входе в ущелье, а в Северной Осетии, то есть на юге России, таможня и застава тоже были возле села, но на некотором расстоянии от выхода из ущелья. Между ними и лежала нейтральная полоса, демаркацию которой предстояло провести в необозримо далеком будущем. Ведь вначале надо завершить дипломатические переговоры, когда каждая сторона утверждает, что данный участок исторически принадлежит ей. А таких участков - вся граница. Потом топографы будут лазить по горам с теодолитами и вбивать колышки... В общем, пока договорились стоять, где стояли, и никаких телодвижений в сторону спорной территории не делать.

Отсутствие пограничной черты играло на руку контрабандистам. Спокойно спустившись с грузинских гор, машины так же спокойно объезжали село и таможенный пост проселочными дорогами. Если же на обочине вдруг оказывался пограничный наряд, то пятьдесят долларов, в крайнем случае - сотня, солдатиков вполне устраивали. Впрочем, иногда целые автоколонны из десятков цистерн спокойно проезжали через пост. Таможня давала "добро" без всяких проверок и формальностей, поскольку за все уже было уплачено вышестоящему начальству.

Беда, как обычно, пришла из Москвы. Правительство в очередной раз обнаружило, что казна пуста, бюджет не выполняется, налоги и сборы не платятся теми, кому положено платить. В частности, резко упал сбыт алкоголя, так что даже некоторые ликеро-водочные заводы оказались на грани остановки. Огромное количество дешевой водки непонятного происхождения заполонило торговлю. Ситуация оказалась схожей с концом восьмидесятых началом девяностых, когда дешевая зарубежная водка и спирт "Ройял" оккупировали прилавки. И сейчас импортный спирт, разбавленный российской водой до консистенции сорок процентов, оттягивал на себя платежеспособный спрос. И спирт этот был сплошь контрабандным.

Операция "Заслон" оказалась очень эффективной на западе - на границах Украины и Беларуси, но Кавказ продолжал пропускать спирт, как сито. После президентского выговора, глубоко уязвленный, командующий погранвойсками Российской Федерации генерал-полковник Андреев лично взялся за наведение порядка. Вообще, особенность горной границы в том, что пешком по козьим тропам её пересечь достаточно легко, а вот машины могут двигаться только по редким дорогам. И командующий лично распорядился передвинуть погранично-пропускной пункт "Нижний Арцхой" на шесть километров вверх в глубь Арцхойского ущелья. А, главное, застава эта была срочно укомплектована специально откомандированными надежными людьми из других пограничных округов. И за спиной у каждого стоял особист и бдел в четыре глаза.

Бросок на новые рубежи пограничники совершили ночью, а рано утром следующего дня спиртовозы неожиданно наткнулись на шлагбаум там, где его отродясь не было. И объехать его никак не получалось: слева - обрыв, справа - скала. На шлагбаум опирался задом меланхоличный подполковник. Скрестив руки, он задумчиво смотрел в туманную горную даль.

- Спирт? - спросил подполковник подбежавшего водителя. - Акцизы уплачены?

- Слушай, дорогой.., - радостно, словно встретил родного брата, вызволенного из чеченской неволи, бросился к нему водила.

Подполковник ловко увернулся от объятий, нырнул под шлагбаум и оказался на российской территории в компании двух боевых машин пехоты и взвода бойцов в бронежилетах и со штатным вооружением. Тем временем за первой цистерной встала вторая, из-за скального выступа вывернула третья.

- У кого все бумаги в порядке, заезжайте на досмотр, - бросил подполковник через плечо и исчез в свежепокрашенном вагончике. Его место занял таможенник в полной форме и вступил в дискуссию. В руках он держал сборник указов и постановлений. Кричать на него было бесполезно. Он просто открывал свой цитатник и зачитывал один и тот же кусок текста об акцизах на импортные товары.

Скоро на дороге выстроилась очередь из автоцистерн. Мамед с Вахидом подъехали часов в десять и оказались примерно двадцать пятыми. За ними тут же пристроился ЗИЛ-длинномер, полуприцеп которого заполняли двухсотлитровые железные бочки все с тем же спиртом. Сбегав в голову колонны, пару минут потолкавшись в разноголосой возмущенной толпе, Мамед все понял и уныло поплелся назад. Документы об уплате акцизов у него имелись, но показывать их погранцам он не рискнул. Запросто распознают подделку, прикинувшись простачками, позволят миновать шлагбаум и конфискуют груз вместе с машиной. Эти бланки годились только для "гибддонов", пасущихся в приграничной полосе. Им так и так придется отстегивать, поэтому они не вглядываются в печати, а сразу лапу подставляют.