Мера хаоса - Дмитрий Казаков

Хорст проследовал мимо таверны, откуда разносился запах жареного мяса, миновал улицу, занятую красильщиками. Тут царила омерзительная вонь, от которой чесалось в носу и слезились глаза.

Улица вывела на громадную, вымощенную камнем площадь. Одну ее сторону занимали стена и башни княжеского замка. А с другой, возвышаясь над соседними домами, как дуб над осинами, поднималось громадное кубическое здание.

Вестаронский Храм Порядка, построенный еще в те времена, когда город был столицей не просто княжества, а громадной Священной Империи. Самое большое святилище в северной части мира.

Хорст невольно осенил себя знаком Куба.

Изнутри доносились мягкий звон колокольчиков, сильные голоса служителей. Возникло желание зайти, послушать молебен, но Хорст отогнал его. Тому, кто входит в храм, положено жертвовать, а у него не осталось ни единой монетки. Да и Порядок не рухнет, если один молодой сапожник пропустит службу и потратит время на то, чтобы найти работу.

На мгновение Хорсту почудилось, что кто-то смотрит ему в спину. Он оглянулся, но никого не заметил. Горожане торопились по своим делам, и даже слонявшиеся неподалеку стражники пялились в другую сторону.

Ощущение чужого взгляда пропало. Хорст вздохнул и, посасывая вытащенный из мешка сухарь, отправился на поиски сапожных мастерских.

– Ну, – сапожник, скрюченный человечек со сморщенной мордочкой оголодавшего барсука, мямлил что-то невнятное, – мы… это… не могу я взять тебя…

– Но что вам мешает? – в отчаянии вопросил Хорст. – Я умею и хочу работать! Если хотите, пройду испытание в вашем цеху!

– Ты, это… чужак. – Сапожник впервые взглянул Хорсту прямо в лицо, и во взоре его читались страх и неприязнь. – Нам чужаков не надо! Иди, парень, иди…

Хорст хотел было обложить мастера руганью, но вовремя заметил здоровенных подмастерьев и осекся.

– Да возьмет тебя Хаос! – пробормотал он, выскочив на улицу.

Небо над Вестароном темнело, на востоке из фиолетовой мглы проглянули первые звезды. За день Хорст обошел все, наверное, сапожные мастерские города и везде получил отказ.

Мастера упорно не желали принимать в подмастерья чужака.

Есть хотелось все сильнее. Хорст вытащил из мешка последний сухарь и побрел к центру города. Оставалось найти место для ночлега. Завтра придется убраться из города восвояси – в любом селении отыщутся прохудившиеся сапоги…

Летом вполне можно кормиться в дороге. А чтобы осесть к зиме, найдутся другие города. Сторди, священный Эрнитон, Феарон. Домой, в Троеградье, возвращаться не хотелось, но уж если припрет…

От размышлений Хорста отвлек шорох за спиной. Что-то холодное коснулось бока, а спустя мгновение прозвучал голос, такой гнусавый, будто его обладатель нарочно зажимал нос:

– Что, приятель, не знал, что одному гулять по ночам опасно?

Хорст заробел. Его второй раз за день грабили, и он вновь ничего не мог сделать. На длинной темной улице было пустынно, в домах не светилось ни одного окошка.

Орать было бессмысленно, бежать – поздно. Самый быстрый рывок не спасет от прислоненного к ребрам острия ножа.

– У меня ничего нет! – выпалил Хорст. – Я все отдал!

– Это мы сейчас проверим…

– Оставь его. – Новый голос был тихим, но внятным, словно шипение ядовитой змеи.

К изумлению Хорста, грабитель взвыл, точно прищемивший лапу волк, и метнулся прочь. Послышался звон выроненного впопыхах ножа, потом зазвучали торопливые испуганные шаги, которые постепенно удалялись. Когда они стихли, Хорст обернулся.

В сгустившемся сумраке вырисовывался высокий силуэт. На мгновение Хорсту показалось, что глаза спасшего его человека горят золотым пламенем, но наваждение тут же исчезло.

– Спасибо, благородный господин, – забормотал Хорст, на всякий случай кланяясь, – спасибо, что выручили меня…

Кого может испугаться ночной грабитель? Перетрусить до такой степени, чтобы обратиться в позорное бегство, оставив на мостовой орудие собственного ремесла?

– Хватит, – с теми же шипящими интонациями сказал высокий, и, словно вслушиваясь в его слова, стих ветер, исчезли куда-то звуки готовящегося ко сну города. Хорсту вдруг померещилось, что его уши сами поворачиваются к незнакомцу, чтобы уловить все до последнего слова, – угомонись. Следуй за мной…

В темноте – на этот раз точно – на мгновение зажглись две золотые точки.

Маг! Только у них светятся глаза!

Хорст ощутил, как посреди теплой летней ночи его прихватывает морозцем. Связываться с магом ему хотелось еще меньше, чем с грабителем. Намерения второго были более предсказуемы и понятны…

– Нет! – нашел в себе силы пискнуть Хорст.

– Тогда оставайся-на улице и подыхай, – тихий голос звучал равнодушно, – либо тебя прирежут ночью, либо ты через пару дней умрешь от голода. А я предлагаю тебе ночлег и работу.

– У господина прохудились сапоги? – Мысль о том, что магу всего лишь понадобился сапожник, показалась спасительной, и Хорст ухватился за нее обеими руками, чтобы не утонуть в море ужаса.

– Не думал, что ты настолько глуп, – презрительно отозвался маг, – решай. Или ты сейчас идешь со мной, или…

– Иду, – кивнул Хорст, мысленно согласившись с тем, что оставаться на темных и опасных улицах ему не очень-то хочется.

Поговорку «Связался с магом – потерял разум» он. помнил хорошо, но иного выхода в этот момент, похоже, не имелось.

– Тогда пошли. – Маг развернулся и уверенно затопал во тьму.

Они двигались мимо закрытых лавок, миновали небольшую площадь. Маг, судя по всему, прекрасно видел во тьме, Хорст же постоянно спотыкался и больше всего на свете боялся упасть.

Дружинники встречного патруля отступили к стене дома. Факелы в их руках подрагивали, по кольчугам ползали блики, пламя шипело и дергалось, а на лицах воинов застыло напряженное раболепие. Маг не обратил на них внимания.

Прошли еще одну улицу, узкую, точно ножны меча, и выбрались на центральную площадь. По стенам княжеского замка, напоминая брачующихся светлячков, ползали факелы стражников, доносились голоса, взрывы смеха. Темной глыбой высился храм.

Маг свернул к выходящему на площадь дому, похожему на невысокую башню. Ключ бесшумно повернулся в замке, и Хорст вслед за хозяином вступил в пахнущий пылью мрак.

– Погоди, я зажгу свет, – сказал маг и канул в черноту, как в воду.

Хорст стоял и тщетно пытался услышать хоть малейшее движение. В полном безмолвии вспыхнула свеча, вырвала из тьмы морщинистое смуглое лицо. В короткой бороде и черных волосах блестела седина, но, несмотря на нее и морщины, маг не выглядел старым.

– Прикрой дверь и пойдем на кухню, – распорядился он.