Илья Мечников - Глеб Буланников

Так все и сделали.

Мечниковы поселились в деревне Панасовке.

Жизнь, текущая в таких местах, описана у Гончарова в «Обломове».

Панасовка была чистой Обломовкой.

Никаких приемов, раутов, кокетства, бретеров, интриганов. Событий, происшествий, неожиданностей.

Конюшня да обеды.

Изредка играли в карты, но если и на деньги, то ставки были символическими. Соседи заглядывали нечасто, состав игроков был неизменным – Илья Иванович, жена и брат.

Илья Мечников, бывший гвардеец, тучнел и лысел. Обзаводился барскими привычками вроде халата и поденного меню.

3

В семье было пятеро детей.

Старшего звали Ваня. Он выучился на юриста и стал прокурором Тульского окружного суда. Знал Льва Толстого. О нем написана повесть «Смерть Ивана Ильича».

Вторым родился Лева. Он получил образование переводчика с восточных языков. Занимался географическими исследованиями, был революционером, другом Герцена и Бакунина, воевал в армии Гарибальди, писал для «Колокола» и «Современника».

Третьим ребенком была девочка – Катя. Она удачно вышла замуж и прожила обыкновенную светскую жизнь.

Коля (четвертый) окончил курс правоведения и служил присяжным поверенным в Харькове и Одессе. Был похож на отца: пил, играл в карты, был гусар по части женщин, трепетный гурман – по части меню, карьеру рассматривал как нагрузку к веселой жизни.

Илья был пятым – и самым младшим.

4

Его прозвали «мистер ртуть».

Он сновал под ногами, задавал вопросы, не оставлял в покое. Фантазировал, влезал в истории, громко плакал и гомерически смеялся.

Много времени он проводил с братом Колей. Они постоянно соревновались. Коля, разумеется, побеждал. Он лучше сочинял стихи, искуснее управлялся с картами, быстрее бегал и стремительнее думал в настольных играх.

Коля был терпелив и сдержан. В семье его прозвали «спокойный папаша». Илья был импульсивным и вспыльчивым. Проигрывал из-за волнения, неуверенности, страха. Вел шахматную партию, совершал ошибку, и все валилось из рук.

Коля умел влюбить в себя других. В играх с братом поддержка большинства всегда была на его стороне. Его победам радовались, его хвалили и почитали. Илья был капризным и не умел проигрывать. Его победы редко встречались аплодисментами. Мальчики не любят, когда побеждает тот, кто ведет себя как девочка.

Неравенство в любви проявлялось и в семье. Отец и мать относились к сыновьям одинаково. Бабушка больше любила Колю.

Когда они сидели за столом, она наполняла его тарелку самыми аппетитными кусками мяса, его стакан – самым свежим молоком. На Илюшу даже не смотрела.

Сердце мальчика грызли обида и зависть. Перед сном он читал молитву:

– Господи, спаси и помилуй папу, маму, бабуш… нет, бабушку не надо, она злая… братьев, сестру, тетей, дядей, всех людей и меня, маладенца Илю…

Он очень остро реагировал на невнимание и небрежность. Хотя его устраивала роль «маладенца», он с большим трудом переживал уничижение и несерьезность по отношению к себе.

Успокоить его можно было только одним способом. Музыкой. Стоило ему услышать рояль, он стушевывался, как подросток в комендантский час.

5

Все изменил студент-медик по фамилии Ходунов.

Зимой 1851 года захворал Лева. Он состоял при пансионе в Петербурге, хорошо успевал по всем предметам; болезнь снесла его с ног, как разогнавшийся омнибус, врачи диагностировали коксит – воспаление тазобедренного сустава.

Дядя Дмитрий Иванович забрал Леву домой.

В Панасовке появились студенты. Они занимались с Левой на дому. Ходунов обучал его ботанике. Они ловили бабочек, удили, сажали деревья. Исходили всю деревню. Мистер ртуть бегал за ними.

Лева не любил ботанику, но был рад вылазкам в деревню. Он увлекался картографией. Возможность изучать местность примиряла его с предметом. Роль примерного ученика исполнял Илья. Он собирал гербарий, просил у Ходунова книжки – в общем, оттенял своим интересом нежелание брата.

Он вытаскивал братьев на пруд и читал им лекции. Чтобы они слушали его, он каждому платил две копейки. Интерес возрастал.

Илья стал писать трактаты. Оказалось, в ознакомительных книжках по ботанике много ошибок.

Появилась область, в которой он превосходил всех. Это подхлестывало его самолюбие, и он старался не терять ни секунды – либо пруд, либо книжка. Он завел тетрадку, в которую записывал свои наблюдения.

Пруд был его любимым местом в Панасовке. Он ловил рыбу, затем потрошил ее. Дома что-то записывал. Внутри одна рыба устроена не так, как другая.

Однажды он увлекся. Встал на кончик крутого бережка и не уследил за равновесием. Упал в воду и закричал. Ему было 11 лет. Плавать он не умел.

Когда дядя Дмитрий Иванович вытащил его, он был без сознания.

Его привели в чувство. Он по счастливой случайности избежал смерти.

Назавтра он снова пошел в роковое место – с сачком.

Деревня Ивановка.

Детский рисунок Ильи Мечникова.

В тот день Илья еще раз подвергся смертельной опасности.

Это было 20 июля, Ильин день.

К Мечниковым приехали гости. Ночью кто-то бросил окурок у конюшни, и огонь накрыл шеренгу деревьев. Огонь дошел до флигеля, в котором спали дети.

Отец и дядя вынесли их. Никто не пострадал.

Этот день стал большим потрясением для одиннадцатилетнего Илюши. Но такой была и вся последующая жизнь Ильи Ильича. В тяжелые минуты Мечников вспоминал эти свои именины. Они стали буревестником его жизни.

6

Впервые с сочинениями Бокля Илья Ильич познакомился в гимназии.

Учитель русской словесности Захар Петрович Парфенов дал ему «Историю цивилизации».

Книга сказала Илье то, что он хотел услышать.

Мир идет вперед благодаря ученым. Высшие чины занимаются каким-то театром, живут на достижениях предков. Ученых, которые проводили свою жизнь в лабораториях и библиотеках.

Бокля читать было можно. Запрещалась материалистическая литература. Ее было сложно достать, но оттого Илья только больше хотел прочитать что-нибудь.

В гимназии учился младший сын фабриканта красок Богомолова. Два его старших сына, Михаил и Иван, изучали химию в Харьковском университете. Под руководством Бекетова они ставили эксперименты на живых организмах. Вводили красящие вещества в выбранные клетки и смотрели, что с ними происходит.

Когда братья окончили курс, Михаил остался в аспирантуре, а Иван поехал за границу.

Харьковская гимназия.

Отец хотел, чтобы Иван стал его помощником на фабрике. Он оплатил ему курс прикладной химии в Германии.

За границей Иван познакомился с Герценом. Его заинтересовали революционеры. Он стал читать запрещенку. И потом привез ее в Россию. «Колокол», «Набат», Бюхнер и прочее.

В гимназии такая литература была крамолой. Гимназисты учили Закон Божий, и опровергать религию было немыслимо.

…Захар Петрович зашел в класс, выложил сочинения гимназистов, прочистил саднившее с утра горло и, взяв одну из тетрадей, сказал:

– Мечников, это ваша тетрадь?

– Да, моя, – ответил Илья.

– Господа, – Захар Петрович снова прочистил горло, – в этом сочинении Мечников отрицает существование Бога.

Повисла тишина.

По всем правилам Захар Петрович должен был сообщить об этом акте отступничества в совет гимназии. Но, понимая, какой урон это нанесет молодому дарованию, делать этого не стал. Он попросил класс никому не говорить о случившемся.

Тайна не покинула кабинета, но к Илье приклеилось новое прозвище – Боганет.

Он читал Фогта, Молешота и прежде всего Бюхнера. Чтобы читать в оригинале, он даже учил немецкий язык.

Самым известным произведением Бюхнера было «Kraft und Stott» – «Сила и материя». Когда в «Отцах и детях» Аркадий спросил Базарова, какую книжку дать отцу, Базаров ответил, что «Сила и материя» на первое время лучший вариант.

Бюхнер писал:

«Как не может быть мышления без мозга или без телесного аналога его, точно так же нормально развитой и нормально питаемый мозг не может существовать, не мысля; и если бы мы захотели представить себе мыслящий мировой дух, то это было бы невозможно без мирового мозга, питаемого кровью, изобилующей кислородом».

После этого Илья больше не молился перед сном.

Только читал.

7

Сначала он придумал «Союз науки».

Они собирались на чердаке у Богомоловых. Все было более чем серьезно.

На первое собрание Илья принес толстую тетрадь. Туда он заносил важные куски прочитанного и свой к ним комментарий. Он зачитал свою рецензию на «Историю цивилизации», затем сказал, что надеяться на пользу от гимназических занятий не следует – лучше изучать все самим, без цензуры и интерпретаций.

Каждый член, продолжал он, должен взять на себя какую-нибудь область знаний. По взятой теме необходимо читать книги и готовить рефераты для оглашения на собраниях.