Кларисса - Светлана Булаева

на помощь через него?

— А смысл? Во дворе никого.

— Лар, ты слышишь?

Катя кивнула головой в сторону лаборантской. Я прислушалась. Из-за двери доносилось странное шуршание, похожее на шёпот. Я схватила указку, чтобы защищаться. Дверь лаборантской распахнулась. Из неё выглянул чёрный пузатый силуэт и двинулся на нас.

— А-а-а-а, — Катя закричала так громко, что на улице её услышали точно.

Я замахала указкой в воздухе словно мечом. Нечто остановилось.

— Девчонки, это я.

Знакомый голос ослабил бдительность. А вдруг монстр умеет подделывать голоса друзей.

— Коля, ты что ли? Ты что тут делаешь? — я решила вступить на путь переговоров.

— За колбой пришел.

— Что? — в Катином голосе звучало раздражение.

Коля вышел на освещённую полоску, и я разглядела, что вместо живота у «монстра» огромная стеклянная колба. Коля бережно держал её за горлышко и прижимал к себе. Интересно, где он такую достал. Не знала, что у химички такие есть.

— Ты до завтра не мог подождать? — продолжила Катя.

— Нет, мне очень сегодня она нужна.

— Ты так напугал нас, что я чуть окно не разбила.

— Своим криком.

— Лар, оставь, пожалуйста, иронию на более светлые времена.

— Коль, ты что всё это время сидел в лаборантской? — удивилась я.

— Да.

— Почему не вышел? Ты не видел в каком состоянии Лара. А тут ещё свет пропал. Это ты его вырубил?

— Розыгрыши — не моя тема.

Колины слова ударили под ребро. Если бы он был рядом, Кирилл не подошел бы ко мне и не пригласил.

— Лар, ты ок? — спросил Коля и бережно поставил колбу на пол, как драгоценность.

— Давай не будем. Хочу скорее свалить отсюда.

Коля посмотрел на меня, а потом полез в рюкзак.

— Наконец-то ты решил достать телефон? — обрадовалась Катя. — Мой сел, Лара свой не носит.

Коля долго копался в рюкзаке, а потом вытащил огромную книгу в обложке из махровой ткани. Только после этого включил фонарик.

— Сейчас не самое лучшее время для чтения, — разочарованно произнесла Катя. — Если только у тебя там нет волшебного заклинания, отпирающего двери.

Коля мрачно промолчал. Он подошел поближе к свету и раскрыл книгу. Я не успела прочитать название. Книга выглядела так, как будто её привезли с раскопок в Египте. Старая жёлтая бумага исписана странными чернильными закорючками.

— Клара, прочти, — Коля протянул книгу.

Странно, меня с класса второго никто Клариссой не зовет. С ним явно что-то не так. А в сумраке Коля совсем криповый. Я сжала указку в руке и заглянула в книгу. Латинские буквы в меня на глазах превратились в кириллицу. Я прочла:

«Три “К” способны дверь открыть

Сосуд волшебный оживить,

В него всю боль свою сложи,

И радостно ты заживи.»

— Что за бред? Лар, ты тоже в шутники подалась?

Катя выхватила книгу, пролистала страницы и удивлённо спросила:

— Ты умеешь читать тайные знаки?

Я снова посмотрела в книгу и увидела знакомые строчки.

— Вот здесь, — ткнула я.

— Каракули!

— Коль?

— Это все меняет! Ты — избранная! Раз можешь прочитать текст. Заклинание открывается только потомкам ведьм.

— Коль, ты что фэнтази перечитал, — раздражённо перебила его Катя: она была на пределе.

Коля проигнорировал её слова и уставился на меня.

— Клара, тебе больно?

— Я же сказала — не хочу говорить об этом.

— Я знаю, что да. И понимаю, как это.

— Ну да, тебя-то не подставляли.

— Про меня тупо забыли.

— Кто?

— Кирилл…

— Вы что сговорились?!

— Опять он?

Сейчас я ещё больше ненавидела Киру. Коля выглядел хрупким и безобидным. Добродушный мальчик, который готов помочь всем вокруг. Мне всегда хотелось защищать его, несмотря на моё нежелание выделяться.

— Мы дружили до третьего класса, помнишь?

— Да.

— А потом он просто не пригласил меня на День Рождения. Вы тогда ходили квест разгадывать и ели пиццу.

Я хорошо помнила этот праздник. Мы отгадывали загадки Паспарту, брали штурмом Форт Боярд. Потом ели вкусный торт и пиццу. Нам даже грамоты дали и медали. День Рождения Кирилла потом месяц все обсуждали. Ох, почему никто не подумал о Коле, о его чувствах.

— Я думала, ты болел.

— Нет.

— Тогда не понимаю.

— И я. Кирилл стал избегать меня, потом нашёл новых друзей. А я…

— Ты погрузился в книги.

— Коля…

Я подошла к нему и крепко обняла.

— Клар, я очень хотел забыть ту боль, несправедливость. Почему? Почему он так со мной? Ты понимаешь, о чём я?

— Да…

— Я не смог. Родители отказались переводить меня в другую школу или хотя бы класс. И я живу с этим.

— Понимаю…

— Но я нашёл способ стереть воспоминания и боль.

— Как?

— Я знаю, что люди иногда теряют память после крупных аварий. Но это не решение, Коль, — Катя вмешалась в разговор.

— Я всё расскажу, только не перебивайте.

Мы переглянулись с Катей и кивнули в ответ.

— Однажды я прочитал про сосуд боли. Много веков назад в лесной глуши жили ведьмы. Они использовали силу природы для целительства. Люди называли их знахарками. Ведьмы лечили любые болезни, помогали, когда врачи были бессильны. Люди приходили к ним за отварами, мазями. Но чаще всего за душевным покоем. Страдания и переживания влияли на сознание, люди становились злыми, переставали радоваться жизни. Они не могли отпустить прошлое и застревали как в трясине. Одна ведьма предложила создать сосуд, поглощающий боль. В него можно поместить весь негатив и забыть о травмах.

— А что взамен?

— Кать, мы же договаривались не перебивать!

— Взамен — забвение. Люди, причинившие боль, забывают о тебе навсегда. Как будто тебя никогда и не было. А ещё боль нельзя отдать частично — только всю.

— Получается, о тебе могут забыть друзья и даже родители?

— Да.

Я начинала понимать, куда клонит Коля. Но причём тут я и какие-то потомки ведьм. Все его слова звучат, как сюжет какой-то сказки.

— Коль, даже если существует такая легенда, то я здесь причём?

— Ведьма, которая придумала сосуд боли, не могла удержать его одна. К ней на помощь пришли подруги: Кристина и Клавдия. Они запечатали сосуд заклинанием, и поддерживали его своими силам.

— Я ещё не понимаю, я тут причём.

— Ведьму звали Кларисса.

— Дурацкое имя! Так и знала, что с ним что-то не так.

— В нём могущество.

— Ну уж, нет.

— Дело не только в имени. Только три «К» могут заново активировать сосуд, чтобы он смог забирать страдания.

— Катя, Коля, Кларисса?

— Нет, Катя. Наши настоящие имена начинаются не на «К».

— А-а-а.

— Тогда что за три «К»?

— Я думаю, что инициалы, — предположил Коля.

— Коровина Кларисса Константиновна, — шёпотом произнесла я. Надо же было так попасть…

— Именно! И раз