Библейские фразеологизмы в русской и европейской культуре - Кира Дубровина

Книги Ветхого Завета делятся на канонические и неканонические.

Греческое слово kanon (как и семитское kane) первоначально означало тростниковую палку или вообще всякую прямую палку. Отсюда переносное значение – ‘всё то, что служит к выпрямлению, исправлению других вещей (например, плотницкий отвес, иравйло)’ и, наконец, ещё более отвлечённое значение – ‘норма, образец’, а также ‘церковное установление, правило’. В этом значении существительное канон известно и в русском языке, а производное от него прилагательное канонический означает ‘соответствующий установленным нормам, правилам’. Следовательно, канонические книги – это книги Священного Писания, признанные церковью боговдохновенными, т. е. заключающими в себе слово Божье.

Все канонические книги Ветхого Завета (православная церковь насчитывает их 38, по другой версии – 39) были созданы на древнееврейском языке, за исключением некоторых небольших разделов, написанных на халдейском или арамейском языке.

Неканонических книг в православной традиции девять. Церковь не отрицает, что они назидательны и полезны, но при этом в ряде случаев содержат сугубо личные мнения авторов. Все эти книги, по-видимому, были написаны на греческом языке.

Новый Завет состоит из 27 книг, все они являются каноническими и написаны, за исключением Евангелия от Матфея, на александрийском наречии греческого языка. И только Евангелие от Матфея написано на сиро-халдейском наречии еврейского языка, на котором говорили современные Иисусу иудеи.

Коротко о библейской фразеологии

Библейская фразеология – это совокупность выражений, восходящих по своему происхождению к Библии – Священному Писанию, состоящему из книг Ветхого и Нового Заветов, которые были созданы в разное время, в разных местах, разными авторами и с разными целями. Библейская фразеология включает в себя устойчивые, воспроизводимые в речи, раздельнооформленные обороты, которые, как правило, обладают экспрессивностью, эмоционально-оценочными характеристиками и имеют переносные значения (метафорические, символические, аллегорические, обобщённо-образные).

По структуре они делятся на две группы:

1. Обороты, соотносимые со словосочетаниями, т. е. собственно фразеологизмы: башня из слоновой кости, блудный сын, вавилонское столпотворение, козёл отпущения, питаться манной небесной, рыть яму кому-либо, соль земли, стереть с лица земли и т. п.

2. Обороты-предложения, которые в пословично-афористической форме выражают всевозможные наставления, советы, нравоучения, предостережения, запреты, предписания, увещевания, пожелания и т. п.: Не сотвори себе кумира; Не судите, да не судимы будете; Не мечите бисер перед свиньями; Не хлебом единым жив человек; Врачу! Исцелися сам! Взявшие меч – от меча и погибнут; Чти отца своего и матерь свою; и т. п.

Кроме библейских фразеологизмов (БФ), т. е. оборотов-словосочетаний и оборотов-предложений, исследователи выделяют также и отдельные слова, восходящие к Библии, которые за её пределами часто становятся образными метафорами и символами, например: рай, ад, крест, Голгофа, пророк, Рождество, Воскресение и др. Вместе с библейскими фразеологизмами эти слова входят в более широкое объединение, которое принято называть библеизмами.

Среди библеизмов-слов много антропонимов (имён собственных): Адам, Ева, Каин, Яой, Соломон, Ирод, Иуда и др. и топонимов (географических названий): Вавилон, Иерусалим, Вифлеем, Назарет, Иерихон, Иордан и др. Помимо того что библеизмы-слова имеют возможность образовывать собственные переносные значения, они ещё могут входить и в состав библейских фразеологизмов. Например: рай земной, потерянный рай, ад кромешный, взойти на Голгофу, ветхий Адам, в костюме Адама и Евы, Каиново клеймо, Ноев ковчег, Хамовы дети, Иродова душа, Иуда-предатель, Новый Вавилон, Иерихонская труба, Вифлеемская звезда и др.

Библеизмы, вошедшие в русский язык, связаны неисчислимыми и разнообразными нитями с Библией – её идеями, философией, образами, сюжетами, текстами. Вместе с тем на библейские слова и обороты накладывают определённый отпечаток и весь тот немалый период времени от создания Библии до наших дней, и все её многоэтапные переводы, и многочисленные переводчики, чьё влияние на современное состояние библейских слов и выражений (как на их содержание, так и на форму) нельзя недооценивать.

О переводах, переводчиках и издателях

Из различных переводов Библии следует отметить два наиболее древних и авторитетных. Это греческий перевод Ветхого Завета Септуагинта, часто обозначаемый римскими цифрами LXX, т. е. перевод семидесяти, названный так потому, что, по преданию, он был сделан 72 переводчиками-евреями в Александрии в течение 72 дней в III в. до н. э. по заказу египетского царя Птоломея Филадельфа (см. Нюстрем, 1986, с. 43), и латинский перевод всех книг Библии Вульгата (IV в. н. э.), а также два позднейших перевода – славянский и русский – как наиболее близкие к нам.

Перевод Библии сначала на славянский, а затем на русский язык изобиловал драматическими коллизиями. Не вдаваясь в подробности, отметим лишь наиболее существенные вехи на этом нелёгком пути.

Славянский перевод Библии впервые был предпринят братьями-просветителями Кириллом и Мефодием во второй половине IX в. Затем через Болгарию он пришёл и к нам на Русь, где долгое время обращались лишь отдельные разрозненные книги Библии.

Впервые полный рукописный список Священного Писания был собран новгородским архиепископом Геннадием в 1499 г. Первая печатная славянская Библия, которую принято называть церковнославянской, была подготовлена к изданию князем Константином Константиновичем Острожским (издание стало называться потом «Острожской Библией») и в 1580–1581 гг. выпущена в свет Иваном Фёдоровым, русским первопечатником. В основе нашей славянской Библии лежит греческий перевод Септуагинта, а также греческий текст Нового Завета.

Русский же синодальный перевод Библии сделан сравнительно недавно – во второй половине XIX в. Синодальным этот перевод называется потому, что он был признан и утверждён Священным Синодом, высшим органом по делам Русской православной церкви. Авторы его – московский митрополит Филарет и профессора духовных академий. Закончен он был в 1876 г. В основе перевода Ветхого Завета лежит еврейский текст, который при необходимости сверялся с греческим и латинским переводами. Новый Завет переводился с греческого и славянского.

Таким образом, в печатном виде Библия появилась на Руси довольно поздно – в конце XVI в., причём это была Библия на церковнославянском языке. Поэтому и все полные глубокого смысла библейские метафоры, ёмкие символы и аллегории, образные афористические изречения из Библии входили в русский язык в церковнославянском варианте. Можно сказать, что наиболее активный период проникновения библейских фразеологических оборотов в русский язык составил примерно три века (с XVI по XIX). Это стало объективной причиной появления у русской библейской фразеологии того архаического колорита, который отличает её от библейской фразеологии многих других европейских языков. Ведь именно в то время, когда формировался русский литературный язык, т. е. в XIX в., библейская фразеология вливалась в него широким потоком церковнославянских изречений.

Интересный факт: ни А.С. Пушкин, ни А.С. Грибоедов, ни М.Ю. Лермонтов, ни Н.В. Гоголь, ни многие другие великие наши классики не дожили до русского синодального перевода Библии, тем не менее они прекрасно знали эту великую «Книгу книг» (разумеется, в её славянском переводе) и свободно владели библейской фразеологией, активно используя её как в своих произведениях, так и в повседневной жизни. В большинстве своём это были библейские выражения в церковно-славянской форме.

Библия и европейская культура

И наконец, нельзя не отметить неоспоримую и самую тесную связь Библии и библейской фразеологии с общеевропейской, в том числе и русской культурой как культурой христианской.

Недавно в российских средствах массовой информации развернулась дискуссия по поводу целесообразности изучения в школах основ православной культуры. Полемика разгорелась нешуточная, много было высказано аргументов и за, и против. Приводить их здесь нет надобности, однако интересно процитировать следующее высказывание журналиста: «Даже самый свирепый атеист согласится с тем, что вся мировая культура стоит на плечах Библии (курсив мой. – К.Д.). …Не зная Святого Писания, мы утонули в омуте невежества. Нам и нашим детям недоступны великие полотна художников, древние памятники литературы, многие музыкальные шедевры. Что скажет, к примеру, нынешнему школьнику «Возвращение блудного сына» Рембрандта, если ему никто не рассказывал эту притчу? Все видели (если не в Третьяковке, то на открытках) «Явление Христа народу» Иванова. А когда и почему он являлся? Вы знаете? И таких примеров нашего невежества – пруд пруди» (Пономарёв Ю. Возвращение блудного сына. Из аморального и невежественного советского прошлого к истокам культуры // Вечерняя Москва, 29.01.2004).