Карибская тайна - Агата Кристи

Длительная практика позволила мисс Марпл с честью выйти из положения.

— Я не настолько опытна, чтобы судить об этом. Я, видите ли, вела довольно уединенную жизнь.

— И правильно делали, дорогая леди, правильно делали! — галантно воскликнул майор Пэлгрейв.

— А ваша жизнь была такой многообразной, — восхищенно продолжила мисс Марпл, желая загладить вину за свое прежнее блаженное невнимание.

— Да уж, — самодовольно согласился майор Пэлгрейв — Да уж. — Он с удовольствием огляделся. — Симпатичное здесь местечко.

— Да, конечно, — отозвалась мисс Марпл и, не удержавшись, спросила:

— Интересно, здесь когда-нибудь что-то происходит или совсем ничего?

Майор Пэлгрейв посмотрел на нее с явным изумлением.

— Ну, не без этого. Скандалов хоть отбавляй — ну, хотя бы… Вот я вам расскажу…

Но мисс Марпл, пожалуй, не скандалы были нужны. Скандалы сейчас стали такие, что там и раскусывать нечего. Просто мужчины и женщины меняют своих возлюбленных как перчатки и всячески стараются привлечь к этому внимание, вместо того чтобы соблюдать хотя бы видимость приличия и скрывать свои шашни. Теперь забыли всякий стыд…

— Здесь даже убийство произошло пару лет назад. Некто Гарри Уэстерн. Газеты большой шум тогда подняли. Да вы сами, наверно, помните.

Мисс Марпл кивнула без особого воодушевления. Не сказать, чтобы то убийство было в ее вкусе. Шум поднялся главным образом из-за того, что те, кто имел отношение к делу, были очень богаты. Для всех было очевидно, что Гарри Уэстерн застрелил любовника своей жены графа де Феррари и что его безупречное алиби было сфабриковано задним числом — за большие деньги. Там все были слишком пьяны, а кое-кто — даже под наркотиком. «Не слишком занятная публика, — подумала мисс Марпл, — хотя, безусловно, умеют себя подать, произвести должное впечатление. Нет, ей такие не слишком интересны».

— И, если хотите знать, это было не единственное убийство в то время. — Он заговорщицки ей подмигнул. — У меня есть подозрение.., оп.., пожалуйста. — Майор протянул мисс Марпл клубок шерсти, скатившийся с ее колен. — Так вот, насчет убийств, — продолжал он. — Был один очень любопытный случай — правда, не со мной лично.

Мисс Марпл ободряюще улыбнулась.

— Разговаривали мы как-то в клубе о том о сем, и вот один начал рассказывать. Врач один. Из своей практики. Раз среди ночи стучится к нему молодой парень. Жена повесилась. Телефона у них не было, поэтому парень сам обрезал веревку, сам постарался привести ее в чувство, потом сел в машину и кинулся искать врача. В общем, она была жива, но при смерти. Выкарабкалась. Молодой человек вел себя как неутешный муж. Плакал навзрыд. Все твердил, как и раньше замечал, что она бывает не в себе, — депрессия, ну и все, что при этом бывает. Ну ладно. Все вроде бы у них наладилось. Но примерно месяц спустя жена его глотает лошадиную дозу снотворного и умирает. Вот такой печальный случай.

Майор Пэлгрейв помолчал и скорбно покивал головой. Поскольку ясно было, что рассказ еще не закончен, мисс Марпл ждала.

— Ну и что, спросите вы. Что тут такого? Плохо у женщины с нервишками, дело обычное. Но проходит год, этот врач как-то разговаривает со своим коллегой, и тот ему рассказывает про женщину, которая пыталась утопиться: муж ее вытащил, вызвал его, они вдвоем привели ее в чувство — а через месяц она отравилась газом.

Бывают же на свете совпадения, верно? Истории-то очень похожие. Мой знакомый врач в ответ тому говорит: «У меня был подобный случай. Фамилия мужа моей пациентки была Джонс (или что-то в этом роде). А у твоего какая?» «Не помню. Как будто Робинсон. Но точно, что не Джонс».

Ну ладно, посмотрели медики друг на друга и пришли к выводу, что все это довольно странно. А потом мой знакомый берет и вытаскивает фотографию. И показывает тому. «Вот он, этот парень, — говорит. — Я на другой день приехал уточнить, что да как все было, и вдруг вижу у самых его дверей великолепный куст гибискуса[9] — такого сорта я в Англии раньше не встречал. У меня в машине был фотоаппарат, и я сделал снимок. А когда снимал, муж как раз вышел из дома, ну и попал в кадр. Кажется, он и не заметил… Я спросил его про гибискус, но он не знал, как этот сорт называется». Второй посмотрел на снимок и говорит: «Лицо немного не в фокусе — но поклясться могу — во всяком случае я почти уверен — это тот самый малый».

Не знаю, предприняли ли они что-нибудь. Если даже предприняли, то ничего не добились. Этот то ли Джонс, то ли Робинсон хорошо замел следы. Странная история, да? И не подумаешь, что вот такое может случиться.

— По-моему, история довольно обычная, — безмятежно сказала мисс Марпл. — Такое случается чуть ли не каждый день.

— Ну что вы, ладно вам… Невероятный случай.

— Если преступник воспользовался идеей, которая привела его к успеху, — он не остановится. Будет снова и снова пытаться это повторить.

— Как тот тип, который топил жен в ванне[10], да?

— Ну в общем, да.

— Врач даже подарил мне этот снимок — просто как курьез…

Майор Пэлгрейв начал копаться в переполненном бумажнике, приговаривая:

— Сколько же тут всякого барахла, сам не знаю, почему я все это храню…

Мисс Марпл подумала; что она-то знает почему. Это был своего рода каталог его рассказов с иллюстрациями. Только что рассказанная история, как она подозревала, первоначально звучала несколько иначе; майор Пэлгрейв, должно быть, постоянно вносил эффектные детали.

Майор все еще шелестел бумажками, бормоча:

— Этот случай я уж и забыл совсем… Такая приятная дама, никогда не скажешь… Так где же, наконец… А.., вот это помню как сейчас… Какие бивни, а? Обязательно вам покажу…

Он умолк, вглядываясь в маленький снимок.

— Хотите увидеть фотографию убийцы?

Он уже протянул было ей фотографию, как вдруг его рука застыла в воздухе. Сейчас он еще больше походил на чучело лягушки — выпучил глаза и уставился куда-то поверх правого плеча мисс Марпл — в ту сторону, откуда доносились голоса и шаги приближающихся людей.

— Черт… Ну надо же… — Он запихнул все обратно в бумажник и положил в карман.

Его лицо стало еще более багровым. Неестественно громким голосом он воскликнул:

— Да, да, я непременно вам покажу эти бивни — самый большой слон, из тех, которых я подстрелил — здравствуйте, здравствуйте! — В его голосе зазвучали фальшиво-радостные нотки:

— Кого я вижу! Наш доблестный квартет любителей флоры и фауны. Ну, с удачей сегодня, а?

«Доблестный квартет» состоял из постояльцев отеля, которых мисс Марпл уже успела запомнить. Это были две супружеские пары, и хотя мисс Марпл еще не знала их фамилий, она помнила, что крупного мужчину с густым ежиком седоватых волос зовут Грег, что его жена, золотистая блондинка, отзывается на имя Лаки и что другая пара — худощавый брюнет и красивая, хоть и с несколько обветренным лицом женщина — это, соответственно, Эдвард и Ивлин. Как она поняла, они были ботаники и кроме того интересовались птицами.

— Нет, сегодня удача нас не баловала, — сказал Грег. — Во всяком случае, того, за чем мы охотились, добыть не удалось.

— Знакомы ли вы с мисс Марпл? Полковник и миссис Хиллингтон, Грег и Лаки Дайсон.

Они приветливо поздоровались с ней, после чего Лаки громко заявила, что сдохнет на месте, если ей немедленно не дадут чего-нибудь выпить.

Грег окликнул Тима Кендала, который вместе с женой корпел чуть поодаль над бухгалтерскими книгами.

— Привет, Тим! Нам бы промочить горло. — Он повернулся к своей компании:

— Плантаторского пунша?[11]

Все дружно кивнули.

— Вам тоже, мисс Марпл?

Мисс Марпл поблагодарила и сказала, что ей лучше пусть выжмут лайм[12].

— Один сок лайма, свежевыжатого, — повторил Тим Кендал, — и пять плантаторских пуншей.

— Выпьете с нами, Тим?

— Рад бы, но не могу. Надо докончить эту канитель с бухгалтерией. Не взваливать же все на Молли. Кстати, сегодня стальной джаз[13].

— Отлично! — воскликнула Лаки. — Черт, — поморщилась она. — Я вся в колючках. Чтоб их! Эдвард нарочно меня пихнул в терновый куст.

— Миленькие розовые цветочки, — сказал Хиллингтон.

— И миленькие остренькие колючки. Сознайся, Эдвард, ты садист и чудовище.

— В отличие от меня, — промолвил Грег, улыбаясь. — Я полон млека доброты людской.[14]

Ивлин Хиллингтон подсела к мисс Марпл и завела приятный светский разговор.

Мисс Марпл положила вязание на колени. Медленно и с усилием — давал себя знать шейный ревматизм — оглянулась через правое плечо и посмотрела назад. Там невдалеке стояло большое бунгало, которое занимал очень богатый постоялец мистер Рефил. Рядом с бунгало вроде бы никого не было.

Она старалась отвечать впопад на реплики Ивлин, бормоча что-то вроде: «Все здесь так ко мне добры!», а взгляд ее тем временем задумчиво бродил по лицам обоих мужчин.