Третий фактор. Хроники затомиса - Александр Беляев

– Странно, – думала Мерцающая, рассеянно глядя на зеленый островок, приютившийся у подножия горы, – уж ему-то, Гагтунгру, должно быть выгодно, чтобы люди наконец начали увеличиваться количественно, как это прекрасно происходит у животных, ведь его дальнейшие планы возможно осуществить лишь тогда, когда люди начнут активно размножаться, или я чего-то не понимаю. А информация – заблокирована.

Отвлекшись от своих мыслей, Мерцающая решила пообщаться с Адамом и Евой, которым, похоже, надоело бегать под деревьями и они уселись под раскидистой смоковницей о чем-то раздраженно переговариваясь. Мерцающая бы легко могла подслушать их разговор и с этого расстояния, но почему-то не стала этого делать, хотя в последнее время посещала своих питомцев все реже и реже. Рано или поздно перволюди должны были начать самостоятельную жизнь, полностью избавившись от опеки демиурга, и начать добывать в поте лица своего свой хлеб насущный, но это возможно было сделать только тогда, когда Мерцающая убедилась бы, что их жизненные обстоятельства разворачиваются согласно провиденциальному плану, запечатленному на лепестках цветка Нихрод – информационной матрицы грядущей цивилизации. Пока же все складывалось несколько иначе, и пара бы просто не выжила без магической помощи Мерцающая, существующей в теле демиурга-лимурийца.

Она подошла к краю площадки, оделась грозовою тучей и медленно поплыла вниз, к зеленому оазису, где под развесистой смоковницей раздраженно переговаривалась первая супружеская пара на земле. Уже много лет с тех времен когда Адам с Евой вышли из младенческого возраста, Мерцающая не появлялась им в своем истинном облике человека-динозавра, чтобы у перволюдей сформировалось правильное эстетическое чувство. Первое время – в младенчестве и раннем детстве – она, при появлении, внушала им образ грозного израильского Бога-пантократора, выглядящего вполне человеком, только гигантского роста, поскольку в священной книге Библии, которая появится на земле много позже, должно закрепиться представление о возможном облике Божества, и где будет фигурировать фраза, что Господь создал людей по своему образу и подобию, дабы у потомков Адама и Евы сформировалась мысль о том, что они божьи люди, а, допустим, не дьявольские. В дальнейшем же, по мере того, как пара росла и взрослела (уточним, что алхимические тела прошли все фазы развития из одной клетки в специальном инкубаторе и развивались как обычные человеческие организмы), гипнотическое влияние на их сознание становилось все менее желательным, поскольку Адам и Ева прочно должны были врасти в законы существования плотно-материальной среды, и в перспективе стать полностью самостоятельными. Именно поэтому Мерцающая уже много лет (правда все реже и реже) появлялась перед ними окутанная вполне реальным облаком, показывая им через треугольный размыв свой всевидящий глаз. Вначале это несколько пугало ее питомцев, но затем они к этому привыкли, младенческие воспоминания стерлись, и они постепенно стали считать глаз внутри облака истинным обликом их Создателя.

Итак, Мерцающая в плотном грозовом облаке плавно спикировала вниз и зависла в воздухе рядом со смоковницей, под которой лениво развалились Адам с Евой, укрытые импровизированной одеждой из плотных пальмовых листьев, которые хотя бы частично уберегали от прямых солнечных лучей.

– Здравствуйте, дети, – обратилась она к своим давно уже взрослым воспитанникам, которые, впрочем, вели себя во многом как дети, благо по прогнозам Провиденциального плана жить им предстояло более девятисот лет – так что двадцать лет земного телесного существования были совсем еще детским возрастом в сравнении с почти тысячелетней жизненной перспективой.

– Здравствуй, отче, – нехотя вразнобой отозвались Адам с Евой, словно они и не рады были своему Создателю, хотя не видели его уже несколько месяцев и раньше всегда встречали оживленно, поскольку их положительные эмоции подкреплялись мелкими подарками, которые, впрочем быстро тем надоедали.

– Что, устали? – натянуто спросила Мерцающая. Она вдруг почувствовала волну отчуждения, чего ранее никогда не наблюдалось. Впрочем, чего удивляться – ее визиты случались все реже и реже, да к тому же, как можно разумным существам любить облако с глазом посередине? Ничего, это даже к лучшему, рано или поздно их все равно придется избавить от опеки, но к тому времени они должны стать гораздо самостоятельнее и инициативнее. Надо будет несколько снизить урожайность оазиса, пусть им будет не хватать естественно произрастающих фруктов и овощей – пусть сами догадаются сеять и возделывать поле, как это предусмотрено в провиденциальном плане. Тогда к тому же у них будет меньше свободного времени на бессмысленное лежание под деревом и переругивание друг с другом (в последнее время наша пара все чаще и чаще ссорилась, словно бы переживая супружеский кризис).

– Да ничего не устали, – несколько раздраженно ответил Адам, – скучно…

– Но я показал вам столько спортивных игр и упражнений, – удивилась Мерцающая, – они необходимы для развития мускулатуры и поддержания хорошей физической формы. Это необходимо проделывать ежедневно по несколько часов. Тонус вашей мускулатуры заметно ослаб в последнее время.

– А зачем? – зевнул Адам, – кому нужна хорошая физическая форма, если здесь ничего не происходит и каждый день одно и то же? Никаких форс-мажоров, никаких опасностей, никакой романтики!

«Похоже, я переборщила с охраной их безопасности и благополучия, – подумала Мерцающая, – от болезней они защищены мощным иммунитетом, еды и питья у них пока вдоволь, какие-то природные катаклизмы допускать пока рано – к борьбе со стихией они пока не готовы. Может я зря установила отпугивающие приспособления вокруг оазиса, боясь, что их могут загрызть хищники и забодать быки? Может пора допустить некоторый риск и непредсказуемость в их безмятежное существование, ведь они уже достаточно взрослые? Но тигры и львы очень сильны и опасны – с ними им никогда не справиться, да и быки в своей ярости не лучше! Конечно, если я слишком активно буду контролировать ситуацию, они никогда не научатся борьбе за существование, но предоставить все случаю и естественному отбору тоже нельзя – их всего двое и слишком велик риск, что они не выживут. Возможно надо все же снять полную блокировку периметра, пусть она будет выборочной, видовой, и на территорию оазиса смогут проходить некоторые травоядные – допустим дикие козы и овцы, они не агрессивны, и не крупные хищники – допустим камышовые коты и шакалы. Но в этом случае все же на время придется усилить надзор, а то я расслабилась, пользуясь тем, что люди надежно защищены моей самовоспроизводящейся магией, с ней вообще пора постепенно заканчивать – их жизнь должна этап за этапом перейти в естественное русло, без всякой магии – по крайней мере у первых поколений – пусть до нее додумываются сами Адамовы потомки, иначе не накопят достаточно личной силы.

– Да, действительно, зачем нужен этот спорт? – присоединилась к супругу Ева, – пустая трата времени и сил!

– Как это, пустая? – удивилась Мерцающая, – я же сказал (к ним она обращалась от мужского лица), что спортивные игры необходимы для поддержания физической формы. Тело должно быть сильным, стройным и красивым! Да и потом вам все равно пока больше нечего делать. Если же вы окончательно распуститесь, то быстро ожиреете, станете больными и некрасивыми, и перестанете нравиться друг другу. А в этом случае вас перестанут привлекать плотские утехи и у вас не появятся дети…

– Ну, не знаю, – проворчал Адам, – как на это посмотреть! А может мне вообще толстушки нравятся, откуда я знаю? Тут все равно никого нет, кроме Евы. Пусть она будет хоть трижды красавицей (чего, увы, не наблюдается), но сравнивать-то все равно не с кем!

– Поговори мне еще! – возмутилась Ева, – лучше бы на себя посмотрел! Ты же знаешь, что мы на земле одни, что еще за извращенные фантазии? Было сказано: «Муж да прилепится к жене своей»! Кстати, а зачем вообще нужны эти дети? Я например не вижу в них вообще никакого смысла. Как представлю пеленки, бессонные ночи, невозможность отойти по своим личным делам даже на пять минут! А перед этим несколько месяцев с огромным животом ходить и рожать в муках! Ему-то хорошо, – сверкнула она глазами на супруга, – его дело – не рожать!

– Сунул – вынул – и бежать! – фривольно зарифмовал Адам строчку, – не боись, глупая, куда я от тебя в этом оазисе денусь? А вокруг – пустыня на сотни миль, попробуй ка под палящем солнцем от тебя убеги! Ты извини, это я просто от скуки болтаю, надоело все.

«Откуда у них эта извращенная информация о детях? – подумала Мерцающая, – я ведь даю им ее весьма дозированно, чтобы не испугать раньше времени? Неужели опять началась активизация Гагтунгра? Ведь и в Эдеме их информированность пошла именно от его едва уловимых внушений. Но я-то пока его ментальной энергии здесь не ощущаю, или он настолько поднаторел в маскировке своих информационных артефактов, что я их принимаю за что-то другое, сугубо местное? А ведь я старалась воспитывать перволюдей так, чтобы у них возникло естественное желание обзавестись потомством! Радость от материнства и отцовства, игрушки, первый лепет, первые шаги, первые слова, хрупкая трогательная беззащитность существа, полностью от тебя зависящего! Нет, надо активизировать поиски ментального воздействия противобога! Если удаться их обнаружить – у меня развязаны руки и я получаю право на энергоинформационное воздействие с целью устранения бесплодия. Кстати, еще раз убеждаюсь, что пора им позволить контакт с животным миром: если они увидят счастливых мамаш – козочек и овечек в окружении резвящихся детенышей, возможно они пересмотрят свой взгляд на материнство и отцовство».