Россия: Подноготная любви. - Алексей Меняйлов

В некотором смысле - взглянуть на белохалатников глазами обезьяны.

Сейчас мы этим и займемся: опровергнем одну из фундаментальных идей современной цивилизации.

Основополагающую. Столь значительную, что можно с уверенностью утверждать, что из нее произрастает древо не только современной цивилизации, но и почти всех бытовавших и бытующих на нашей планете культур.

Вдохните глубже - вы, возможно, один из тех, кто, отказываясь быть жертвой внушений, стряхиваете шелуху для вас с этой минуты вырождающейся цивилизации!

"И почему, все-таки, эти недообезьяны так любят за нами подглядывать?"

Итак, есть люди, для которых наибольшее из возможных удовольствий - наблюдение за обезьянами. Они, эти люди, - и притом, далеко не самые глупые в многочисленной человеческой популяции, - это любят. Они готовы со страстью подглядывать за тем, при каких условиях обезьяны вытаскивают из "хитрых" ящиков бананы, а при каких - нет, и размышлять над увиденным не только за ничтожное жалование, но и отдавая за эту возможность последнее.

Это - власть чувства.

Влечение, родом из подсознания.

Одно из двух: или это болезненный невроз, или нечто противоположное - попытка разобраться в неких личных, исключительно человеческих проблемах.

Голодная обезьяна, оказывается, далеко не всегда вытаскивает банан из "хитрого" ящика, а только при определенных условиях. Попытка разобраться в этих условиях есть реализация потребности личности понять, почему сам ходишь голодный, когда рядом есть банан.

Понявший себя может с собой справиться.

А почему объект - живые существа?

А потому что они - зеркало.

В сущности, среди людей тысячелетиями циркулировали только две концепции, которые объясняли схожесть людей с животными, или наоборот: животных - с элементами толпы.

Все достаточно просто - или мы на них влияем, или они на нас.

Остается ответить на вопрос: кто на кого?

В силу того, что этих теорий только две, одна из них неизбежно верна. Но какая бы из теорий ни была истинной, в любом случае, наблюдая за хищными пушистиками, бабочками или скорпионами, мы как бы смотримся в зеркало - ибо не можем в их поведении не узнавать самих себя.

Одна из этих двух теорий ныне называется дарвиновской. Она гласит, что жила-была рыбка, она плавала и ныряла в поисках кого бы сожрать, размножалась в своем потомстве, а потом вдруг - да-да, вдруг! - ни с того ни с сего стала птичкой. И искать кого бы сожрать уже не поплыла, а полетела.

Это "вдруг" в разное время называли по-разному - чудом, колдовством, бредом сивой кобылы, - а теперь называют мутацией. Согласно последователям Дарвина, одна мутация следовала за другой - и вот уже все и вся жрут друг друга. Эволюция называется. Движение к совершенству.

Противоположная же теория гласит, что все живое создалось не "вдруг", а его создал Бог. Если несколько сузить идею до форм начала библейского повествования, то все было ладно и созидательно на нашей планете, перволюди, равно как и все живые существа вокруг них, жизнь любили и ни убийств, ни самоубийственных поступков не совершали - но только до той поры, пока не произошло грехопадение. Вслед за этим между первоженщиной и первомужчиной состоялся первый акт страстной "любви"note 4. Естественно, что родившийся таким способом первый же сын убил впоследствии своего первого же младшего брата. Как следствие, все живые существа на нашей планете, подхлестываемые ставшим насилующим психоэнергетическим полем убийцы, превратились в зверей и, будучи теперь водимы, тоже стали стаптывать и пожирать друг друга. Согласно этой второй теории, человек настолько мощно влияет на окружающий его взаимозависимый мир, что психоэнергетическое поле человека-убийцы создает цепную реакцию насилия и злобы во всей биосфере. А так как все люди со времен грехопадения в той или иной мере - убийцы (некрофилыnote 5)2, то волна злобы и ненависти не спадает до сих пор, определяя тем самым "лицо" (точнее, "оскал") нашего мира.

Сторонники дарвиновской теории стремятся доказать, что раз человек - по большому счету та же обезьяна, поскольку от нее произошел, то он не может не поступать так же, как поступают все его биологические предки. Дескать, человек - всего лишь мутант в цепи мутаций какого-то хищника.

Сторонники дарвиновской теории стремятся доказать, что раз человек - по большому счету та же обезьяна, поскольку от нее произошел, то он не может не поступать так же, как поступают все его биологические предки. Дескать, человек - всего лишь мутант в цепи мутаций какого-то хищника.

И потому любые его звериные поступки - естественны.

И пожрать брата поэтому - естественно.

А что естественно, то, как говорится, не безобразно.

Очень научно.

А наука, по меткому выражению Толстого, есть секта, оправдывающая всякую гнусность.

Так что, не сомневайся - хавай.

Хавай и не думай.

Так считают многие вожди и исполнители.

Неугодники же предлагают несогласным начать хотя бы с постижения объектов, которые рядом, например, с домашних кошек и собак. Каждое из этих живых существ, при схожести формы на своего собрата по роду непохоже - психологически, в поведении же угадывается характер хозяйки или хозяина. Точнее, группы людей, с которой этот хозяин отождествляется. Некоторое несоответствие поведения домашнего животного с поведением хозяина лишь кажущееся, ведь люди так любят ломать комедию!

Вот и получается, что для внимательного наблюдателя, сознание которого не отягощено дарвинщиной, все тайное становится явным - при наблюдении за кошечками и собачками, а не за внешне благостной хозяйкой!

Поведение всех видов животных - есть отражение характера рода человеческого. К сожалению, наиболее из них агрессивных - в первую очередь.

Собаки иные, нежели обезьяны, а те иные, нежели скорпионы, но каждый из этих видов отражает какую-то скрываемую черту стаи хозяев - homo sapiens. Принцип этот всеобщий: черепахи отражают одну сторону, зайцы - другую, а обезьяны - третью, особенную.

Вернемся к обезьянам, самоотверженным за ними наблюдателям и тем экспериментам, которые наблюдатели позволяют себе догадаться над обезьянами поставить.

Наблюдатели обратили внимание, естественно, прежде всего на то, что в стае шимпанзе царит строжайшая иерархия, порядки в которой напоминают неуставные схемы подчинения в воинской части или устоявшиеся порядки в преуспевающей торговой фирме. На вершине пирамиды находится одна - явно наиболее подавляющая самостоятельность подчиненных - особь - вожак, вождь (далеко не всегда самая физически сильная, и отнюдь не лучший самец-производитель); следующий уровень - несколько его помощников, так сказать, вице-вожаков, субвождей; затем - "средний класс" исполнителей; совсем внизу, у основания пирамиды - функционеры и вовсе незаметные. Нечто вроде посыльных из фирм (их все "посылают", и никто им не подчиняется), или, выражаясь латинизмом, - курьеров. Стая может быть сколь угодно многочисленной, и хотя шимпанзе не замечены ни в исключительной зрительной памяти, ни в наличии критического мышления, ни одна особь в стае никогда не путает, который из шимпанзе в иерархии - вожак,а который нет, кто из шимпанзе - выше, а кто - ниже.

Выявление этой спонтанной субординации, складывающейся отнюдь не по законам логически-цифрового мышления, - результат очень важный.

Очень.

Так вот, во время одного поразительного по результатам эксперимента из стаи шимпанзе изъяли одного "курьера". Белохалатники обучили его сложной последовательности манипуляций, с помощью которых единственно возможно было достать из ящика душистый банан. Затем вкусными бананами набили такие же "хитрые" ящики и расставили их на территории, контролируемой стаей шимпанзе (суверенное государство?). Стаю лишают всякой пищи, шимпанзе сидят голодные и только принюхиваются к чарующему запаху спрятанных в ящиках деликатесов.

И вот появляется обученный "курьер". Он, отвыкший - что очень важно! - от порядков в своем государстве (цивилизации, стае), подбирается к "хитрому" ящику, его открывает, достает банан и начинает есть. Потом, довольный, идет к следующему ящику. И опять ест. Потом к следующему…

А стая, истекая слюной, смотрит…

В результате серии однотипных экспериментов выяснилось, что голодные обезьяны ящики открывать у "курьеров" так не выучиваются. Сколь бы долго голод ни терзал их желудки - ну никак! Максимум на что шимпанзе оказались способны, так это, наголодавшись, у "курьера" банан отнять.

Однако поведение рядовых обезьян принципиальным образом меняется, если, отсадив от стаи, открывать ящики обучают вожака. Как только его, обученного, возвращали в стаю, все обезьяны моментально (!) выучивались, как надо добывать себе пищу.

Результат эксперимента трудно переоценить. Ведь получается, что даже наиважнейший (так в нашей "дарвиновской" цивилизации внушено считать) из стимулов - голод - не определяет поведение примата, когда он находится в стае!