Старая сказка - Стрейн Алекс

Антарктида – прекрасный вариант для отпуска. Если бы там не было так холодно. Еще можно махнуть в Гималаи – там, насколько знала Микаэла, тоже ощущалась острая нехватка населения. Впрочем, Гималаи исключаются уже потому, что это горы, а Микаэла была категорически против высот, больших или малых. Все, что возвышалось над землей более чем на десять футов, приводило ее в содрогание. Даже когда она смотрела вниз с третьего этажа, ее начинало мутить.

Местность должна быть ровной и безлюдной, но в пределах досягаемости, потому что длительная езда в любом виде транспорта в ее состоянии будет настоящей пыткой. Кроме того, никто не должен догадаться, куда она отправилась, особенно Роксана. Микаэла вспомнила свой позапрошлогодний «отпуск» и невольно поморщилась. Мать приехала за ней через три дня и засыпала упреками, обвинениями в черствости и всевозможными жалобами. Все свидетели этого чудного спектакля наверняка решили, что Микаэла не просто неблагодарная дочь, а самое настоящее чудовище в человеческом обличье. Но, прилюдно излив на дочь негодование, Роксана совершенно успокоилась, а потом, уже наедине, в номере отеля, как ни в чем не бывало стала излагать соображения по поводу своей новой коллекции.

С тех пор как Микаэла вернулась из Италии, подобные случаи происходили с пугающей регулярностью. Рокси вдруг вспомнила, что Микаэла ее дочь, а следовательно, практически ее собственность. Микаэла долго ругала себя за то, что позволила Дейзи уговорить ее работать с Рокси. Их взаимоотношения с матерью развернулись на сто восемьдесят градусов: от взаимной холодной вежливости до бурного противостояния. Они ругались, ссорились, разъезжались, но в итоге Роксана все равно следовала за дочерью с упорством маньяка и возвращала ее под свое крылышко. С этим она, по мнению Микаэлы, опоздала лет на двадцать.

Только не в этот раз…

Микаэла закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь представить то идеальное место, которое отвечало бы всем строгим требованиям.

Ранчо дяди Теда! – совершенно отчетливо прозвучало в ее голове.

Микаэла невольно вздрогнула. От толчка глянцевая обложка справочника, лежащего на коленях, заскользила по шелку брюк, и толстый том мягко шлепнулся на пол.

– Ну уж нет, я еще не настолько сумасшедшая, – сурово сказала себе Микаэла и, подняв справочник с пола, снова открыла его на нужной странице. – Тогда уж лучше Гималаи.

Она наугад выбрала туристическое агентство и набрала указанный в рекламе номер.

Ранчо дяди Теда! – снова прозвучало в ее голове, а следом перед мысленным взором возникла яркая картинка: огромные, уходящие за горизонт поля; трава, стелющаяся по ветру; старый дом, окруженный подрастающими деревцами; тихие закаты, треск цикад и… коровы, коровы, коровы!

Безумие!

– …Алло? Говорите, я вас слушаю!

Микаэла непонимающе посмотрела на трубку, зажатую в руке, и вместо того, чтобы ответить, тихонько положила ее на рычаг.

Старый дом, никаких гор, почти безлюдье, и Роксане никогда в голову не придет искать ее там.

Может быть, она и в самом деле спятила, но… Решено, она отправляется на это богом забытое ранчо. А с коровами уж как-нибудь разберется!

2

Едва Микаэла покинула кондиционированную прохладу автомобиля, как на нее обрушился нестерпимый зной. Раскаленный воздух буквально обжег легкие, а в горле запершило от танцующей в воздухе мельчайшей пыли. Огромный хвост все той же красноватой пыли начинался от горизонта и заканчивался у машины Микаэлы. Пыль, клубясь, разбухала в воздухе, поднимаясь на добрых шесть ярдов, и нехотя опускалась, при этом припорашивая все вокруг и забиваясь повсюду. Микаэла с грустью оглядела свою некогда сияющую «малышку», которая выглядела лет на пять старше. Или даже на десять. Из-за этого пыльного панциря ее вообще можно принять за потрепанный рыдван столетней давности!

Отведя унылый взор от внезапно постаревшей машины, Микаэла перевела взгляд на комплекс строений, раскинувшихся перед ней. С момента ее первого и последнего посещения ранчо – это было одиннадцать лет назад! – здесь все изменилось до неузнаваемости. Исчезли сарай и старая конюшня, а на их месте выстроился целый ряд новеньких хозяйственных построек, предназначение которых являлось для Микаэлы тайной за семью печатями. Пожалуй, вон то, длинное и высокое здание – животноводческий комплекс, а вот эти огромные сооружения вполне могут оказаться амбарами или чем-то в этом роде.

Все это было обнесено изгородью – тоже новой – а широкий проход, напротив которого как раз и остановилась Микаэла, был перекрыт довольно толстой палкой наподобие шлагбаума. Микаэла попыталась приподнять или отодвинуть ее, но с таким же успехом она могла бы производить манипуляции с бетонным блоком.

Микаэла оглядела доступное взору пространство, пытаясь высмотреть на огромном и пустынном дворе хоть одного представителя хомо сапиенс. Двор был абсолютно безлюден. Вот она, ее мечта, так почему же она не радуется?!

– Эй, есть тут кто-нибудь?! – напрягая голосовые связки, прокричала девушка, и ответом ей было безмолвие. – Ау!

Солнце палило, от пыли першило в горле и жутко хотелось чихнуть, а сзади на ее новой блузке наверняка уже проступило мокрое пятно. Господи, что теперь? Микаэла беспомощно огляделась, уже проклиная свой глупый порыв и внутренний голос, который подал ей эту сумасшедшую идею.

– Хэлло.

Микаэла резко обернулась и увидела, как из дверей одного строения выходит мужчина и направляется к ней. Солнце било ей прямо в глаза – не помогли даже огромные солнцезащитные очки! – не давая рассмотреть приближающегося незнакомца. Это мог быть кто угодно – от наемного рабочего до управляющего ранчо. В тот раз, когда Микаэла гостила у дяди, управляющим был двадцатитрехлетний Коул Рассел: худой, редко улыбающийся тип, с черными как ночь глазами. Вряд ли он еще работает здесь, хотя не исключено…

Мужчина подошел вплотную, и теперь их разделял только пресловутый «шлагбаум». Высокий, жилистый, с глазами черными, как южная ночь…

– Мистер Коул Л. Рассел? – уточнила Микаэла.

Он окинул девушку быстрым взглядом, задержавшись на волосах.

– Он самый, мисс Престон, – помедлив, ответил мужчина, и в его голосе Микаэле почудилась усмешка.

– Простите, я вас едва узнала. – Микаэла откинула прядь волос и поправила очки. Собственный жест показался ей признаком нервозности.

– Столько лет прошло, – отозвался он.

Одиннадцать… всего одиннадцать лет, но как он изменился! Загорелый до черноты, он стал намного шире в плечах и даже, кажется, на целый фут выше. Впрочем, это уже издержки ее богатого воображения. Микаэла вдруг поняла, что она что-то слишком разволновалась.

– Да, вы правы, – коротко отозвалась она и напустила на себя деловой вид.

– Могу я чем-то помочь, мисс Престон? – осведомился Коул Рассел.

– Несомненно, – холодно подтвердила Микаэла, начиная злиться на его недогадливость. – Для начала вы можете убрать это бревно с моего пути, – она ткнула пальцем в «шлагбаум», перегораживающий въезд во двор, – а потом занести мои вещи в дом. Я была бы вам очень признательна.

Коул Рассел не торопился. Сначала он оценил ее автомобиль, еще раз его владелицу, а уже потом, играючи, убрал препятствие.

– Вы очень любезны, – проронила Микаэла.

– Поставьте машину вон у того амбара, – дал ценные указания Коул, но Микаэла решила, что не обязана прислушиваться к его словам.

Она поставит свою машину там, где захочет. С этими мыслями девушка направила свою малышку прямиком к дому… и едва не поплатилась за свою самодеятельность: по диагонали двор пересекала довольно широкая траншея, которую Микаэла заметила только в самый последний момент. Она резко нажала на тормоз. Машина дернулась и как-то не слишком уверенно остановилась.

– Черт побери! – донесся до нее крик. – Вы что, совсем ослепли?!

На дрожащих ногах Микаэла выбралась из машины и увидела, что передние колеса уже почти висят над «пропастью».