Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

использую чувства Давида ко мне?

Он поднял брови, немного мрачный, зная, что он не рад, я сказала:

— Разве ты не заметил? Я еще использую твои чувства ко мне для мести.

Он был немного смущен и слегка вздохнул:

— Я знаю, что ты чувствуешь себя неловко, но…

— Ты все еще хочешь мне помочь? — перебила его, чтобы не слушать то, что он скажет. Я добрая и нежная, справедливая и щедрая, но я не смирюсь с этой ситуацией. Я не могу отпустить прошлое. Я не настолько добрая дурочка. Если кто-то пырнет меня ножом, я сложу руки и придумаю самый жестокий план мести.

Долгое время он кивал, смотрел на меня и проговорил:

— Я помогу тебе во всем, что ты захочешь сделать. Я готов к этому, но надеюсь, что ты не пожалеешь о своем решении в будущем.

— Пожалею？

Я скромно улыбнулась, и на глаза навернулись слезы:

— Имея дело с семьей Алешиных, я никогда не думала, что пожалею об этом, но, используя тебя, я думаю, что однажды пожалею об этом, но сейчас я слаба

Кроме тебя, я не могу придумать никого, кто мог бы мне помочь.

Мой собеседник слегка вздохнул и больше ничего не сказал.

После обеда. В кафе.

Я не видела Давида уже два месяца, он показался мне немного изможденным. Когда брат увидел меня, то казался расстроенным и виноватым.

Видя, что я долго молчу, он, который всегда был холодным и непокорным, сказал:

— Эмилия, я примчался после того, как ты позвонила мне той ночью, но когда я приехал, все, что я увидел, была сгоревшая машина. Я опоздал. Я обвинял себя каждый день в течение последних двух месяцев. Я не поторопился. Что произошло той ночью? Почему с ребенком случилось страшное? После того, как все это долгое время было спрятано в моем сердце, я успокоился, но после боли появилась ненависть.

Я немного успокоилась и легкомысленно сказала:

— Я не могу повторить тебе то, что произошло той ночью, потому что каждый раз, когда я это повторяю, я не могу дышать от боли. Тимур нашел камеру на складе и записал то, что произошло. Ты можешь сам убедиться.

Я дала ему телефон и нажала на видео, чтобы он посмотрел.

Я смотрела на его мрачное и устрашающее лицо, а также на неконтролируемый гнев, его голубые вены вздулись на руке, держащей мобильный телефон, и от злости кровеносные сосуды были отчетливо видны на лбу.

Спустя долгое время он поднял затуманенные глаза, чтобы посмотреть на меня:

— Кто это сделал?

Я опустила голову, но мои слезы все еще были неконтролируемы. Я подняла глаза. Я не плакала, но слезы неудержимо текли ручьем:

— Сорокина Татьяна, семья Алешиных!

— Хрясь! — он бросил телефон на землю, остальные посетители кафе в шоке оглянулись.

Официант поспешно подбежал и тихо спросил:

— Сэр, чем я могу вам помочь?

— Пошел вон! — брат еще не остыл от гнева, его голос был очень громким.

Я посмотрела на официанта и сказала с улыбкой:

— Извините за беспокойство, ничего страшного не произошло!

Официант осторожно отошел. Брат посмотрел на меня с неослабевающим гневом:

— Я собираюсь убить ту мать и дочь! — он встал, чтобы уйти, я потянула его за собой.

Я успокоилась, посмотрела на него и сказала:

— В семье Алешиных есть связи с преступным миром.

Если бы все решалось так просто, я бы сделала это сама.

Он откинулся на спинку стула, посмотрел на меня и сказал:

— Что ты хочешь сделать?

Я немного помолчала и впервые за более чем десять лет сказала:

— Брат, ты должен мне помочь!

Да, с тех пор как он приехал в Тулу и появился в нашем с бабушкой мире, я никогда не называла его братом и не просила о помощи. Это первый раз.

Он внезапно замер, посмотрел на меня с недоверием и даже с радостью:

— Эмилия, как ты меня назвала?

— Старший брат! — я пристально посмотрела на него и сказала:

— Брат, теперь у меня есть только ты. Что бы ни случилось с нами в прошлом, мы единственные родственники в этом мире. Если ты хочешь мне помочь, семья Алешиных должна быть наказана так, как они заслуживают.

Он посмотрел на меня, обычно спокойный и самостоятельный, сейчас он выглядел как ребенок, поспешно кивнул:

— Хорошо, что ты хочешь сделать?

— Пусть Александра Рябова посмотрит видео как бы случайно, я хочу, чтобы она все время жила в страхе. Убийства и разоблачения — все только начинается, и нам предстоит пройти долгий путь.

Он кивнул:

— Да, я смогу!

Он специалист по компьютерам, это совсем не сложная задача, я сделала глоток кофе.

Его настроение немного улучшилось, мужчина сказал:

— Руслан знает об этом?

Я опустила глаза и кивнула.

— Каковы твои планы на будущее? — он заговорил и жестом велел официанту принести мне еще кофе.

Я не могла ответить на вопрос:

— Можешь ли ты пойти в компанию Алешина Германа, гарантируя при этом собственную безопасность?

На мгновение он опешил, чувствуя себя немного неловко:

— Сестренка, ты собираешься иметь дело с Сорокиной Татьяной и Алешиным Германом?

Я подняла брови:

— А я не должна?

Он поджал губы, посмотрел на меня каким-то странным взглядом и сказал:

— Может быть, Алешин Герман вообще не знал об этом, но Сорокина Татьяна сделала это по собственной инициативе!

— Ну и что? — я слегка улыбнулась:

— Поскольку они так сильно любят их дочь, если я сделаю жизнь Александры хуже смерти, они тоже будут очень несчастны!

Он нахмурился:

— Но почему мне надо войти в компанию Алешиных?

Я потерла подбородок и непринужденно сказала:

— Я просто хочу посмотреть, как они планируют любить свою дочь, если семья Алешиных однажды рухнет.

Его брови нахмурились, после долгой внутренней борьбы он сменил тему и сказал:

— Ты и Руслан…

Когда упомянули Руслана, я очень разозлилась, у меня заболели виски. Я посмотрела на него и попросила:

— Брат, отвези меня обратно!

Он выглянул в окно:

— Еще рано, есть какое-то важное дело?

Я кивнула:

— Я присоединилась к компании Архиповых в качестве руководителя проекта. Если я хочу вывести искусственный интеллект компании на новый уровень в течение года, я должна вернуться и придумать способ.

Он тихо рассмеялся, посмотрел на меня и сказал:

— Эмилия, ты становишься умнее, но все к лучшему, теперь ты знаешь, как защитить себя..

Глава 175. Если у тебя нет сердца, то оно болеть не будет (часть 7)

Я скривила губы и уставилась на него круглыми глазами.

Он сделал глоток кофе и