Сэр Найджел. Белый отряд - Артур Конан Дойль

представляю себе ни одной семьи в наших краях, которая бы не гордилась тем, что вошел в нее ты — юноша столь древнего рода. Но пока сокман жив… Ха, клянусь душой, это шаги сэра Оливера.

И действительно, за дверью раздались тяжелые шаги; дородный рыцарь распахнул ее и вошел.

— Ну, мой маленький кум, я зашел сообщить, что я живу над лавкой цирюльника на улице Ла Тур и что в печи сидит пирог с олениной, а на столе приготовлены две фляги вина отличного качества. Клянусь святым Иаковом! Слепой по одному запаху найдет дорогу, надо только подставить лицо ветру, когда он потянет оттуда, и идти прямо на дивный аромат. Надевайте ваш плащ и пошли; сэр Уолтер Хьюетт, сэр Робер Брике и еще кое-кто уже ожидают нас.

— Нет, Оливер, я не могу быть с вами, мне нужно ехать сегодня в Монтобан.

— В Монтобан? Но я слышал, что ваш отряд вместе с моими сорока винчестерцами должен прибыть в Дакс.

— Позаботьтесь о них, Оливер. Я поеду в Монтобан и возьму с собой только двух оруженосцев и двух лучников. А потом, когда я разыщу остальную часть моего отряда, я поведу ее в Дакс. Мы выезжаем сегодня утром.

— Ну, тогда я вернусь к своему пирогу, — сказал сэр Оливер. — Мы, без сомнения, встретимся в Даксе, если только принц не бросит меня в тюрьму — он очень на меня сердит.

— А почему же, Оливер?

— Почему? Да потому, что я послал вызов, перчатку и мое презрение сэру Джону Чандосу и сэру Уильяму Фелтону.

— Чандосу? Ради бога, Оливер, зачем вы это сделали?

— Оттого, что тот и другой меня оскорбили.

— Каким образом?

— Они обошли меня при выборе рыцарей, которые должны были на турнире сражаться за честь Англии. О вас самих, кузен, и Одли я не говорю, вы в полной силе. Но что такое Уэйк, Перси и Бошан? Клянусь спасением души! Я уже ел из лагерного котла, когда они с ревом еще просили кашки. Разве можно пренебречь человеком моего веса и крепости ради трех подростков только оттого, что они научились скрещивать копья на турнирах? Но, послушайте, кузен, я подумываю, не послать ли мне вызов и самому принцу!

— Оливер! Оливер! Вы спятили!

— Нет! Клянусь! Плевать мне, принц он или нет. У вашего оруженосца, я вижу, глаза лезут на лоб, словно у испуганного краба. Что ж, друг, все мы из Гемпшира и глумиться над собой никому не позволим.

— А разве он глумился над вами?

— Pardieu, да! «Сердце у старика Оливера все еще крепкое», — сказал один из придворных. «Иначе оно не справилось бы с такой тушей», — ответил принц. «И рука у него крепка», — сказал другой. «Да и хребтина у его коня тоже», — добавил принц. Сегодня же пошлю ему вызов!

— Нет-нет, дорогой Оливер, — остановил его сэр Найджел и положил руку на локоть разгневанного друга. — Ничего в этом обидного не было, просто он хотел сказать, что вы сильный и крепкий человек и конь вам нужен хороший. А относительно Чандоса и Фелтона, то подумайте, что ведь и вы были молоды, и если бы всегда отдавалось предпочтение более старым воинам, то каким образом могли бы вы добыть славу и доброе имя, которые у вас есть теперь? Вы уже не так легки на коне, Оливер. Я легче благодаря малому весу моих волос, но было бы очень худо, окажись мы на закате нашей жизни менее честными и справедливыми, чем в былые годы. Если такой рыцарь, как сэр Оливер Баттесторн, способен обратить оружие против собственного государя из-за одного необдуманного слова, тогда где же нам искать истинной верности и постоянства?

— Ах, дорогой мой маленький кум! Легко вам, сидя на солнышке, назидать того, кто оказался в тени. Но вы всегда можете перетянуть меня на свою сторону, когда говорите вот этим ласковым вашим голоском. Не будем вспоминать об этом. Ах, Матерь Божья! Я и забыл про пирог, он сгорит, как Иуда Искариотский в аду! Пойдемте со мной, Найджел, не то дьявол опять начнет подзуживать меня.

— Ну тогда только на часок; мы должны выехать в полдень. Аллейн, скажи Эйлварду, что он поедет со мной в Монтобан, и мне нужен еще один лучник, пусть выберет его сам. Остальные отправятся в Дакс вместе с принцем, а он поедет туда еще до праздника Богоявления. Приготовь Поммерса к полудню и мое сикоморовое копье, а доспехи навьючь на мула.

После этих коротких распоряжений оба старых воина зашагали рядом, а Аллейн поспешно занялся приготовлениями к путешествию.

Глава XXVI

Как три друга нашли сокровище

Стоял солнечный морозный день, когда путники покинули Бордо и двинулись в Монтобан, где, согласно последним слухам, находилась другая половина отряда. Сэр Найджел и Форд выехали раньше, маленький рыцарь сидел на наемной лошади, а его рослый боевой конь бежал рядом с лошадью Форда. Через два часа за ними последовал Аллейн Эдриксон, ибо ему надо было рассчитаться в таверне и закончить еще целый ряд дел, которые входили в его обязанности как личного оруженосца сэра Найджела. С ними пустились в путь Эйлвард и Большой Джон, при обычном оружии, но ехавшие на этот раз верхом; лошади были деревенские, неповоротливые, но очень выносливые, способные плестись весь день, даже если на них сидел дюжий лучник весом в двести семьдесят фунтов. Они взяли с собой и вьючных мулов, которые везли в корзинах гардероб и столовую утварь сэра Найджела, ибо этот рыцарь, не будучи ни щеголем, ни эпикурейцем, в мелочах отличался утонченным вкусом и любил, как бы ни был скуден его стол и сурова жизнь, есть всегда на белоснежной скатерти и пользоваться серебряной ложкой.

Ночью подморозило, и белая от инея дорога туго звенела под копытами их лошадей, когда они выехали из города через восточные ворота и поскакали тем же путем, по какому французский рыцарь прибыл в Бордо в день турнира. Все трое