На службе Отечеству - Александр Алтунин

Баня не выходила из головы. Я напомнил о ней Рубану, и батальонный врач, как говорится, руками и ногами ухватился за идею "задать баню" личному составу. Заикнулся я об этом и начальнику штаба полка. Майор Модин скупо улыбнулся. Мне была понятна его улыбка. Этим делом занимались тыловики, но даже у них ничего не вышло. Начали было строить — налетели немецкие самолеты, все подчистую уничтожили.

— Хорошо, если у тебя получится, — сказал Николай Сергеевич, — пробуй. Помыться бы неплохо.

Заместитель командира полка по снабжению старший лейтенант Николай Пачка поддержал меня, помог с приобретением лесоматериала.

В один из сравнительно тихих дней нашей жизни на плацдарме на батальонном НП появился командир взвода полковой разведки. На погонах Петра Блохина красовалась звездочка. Я поздравил его с офицерским званием, поинтересовался:

— Никак, "язык" требуется?

— "Язык", товарищ капитан. И не какой-либо там замухрышка, а толковый. От вас же к немцам рукой подать. Попробуем к ним в "гости" сходить.

Петр Яковлевич переступил с ноги на ногу.

— Прибыл для поиска место подобрать? Так я разумею?

— Так точно, товарищ капитан, место для поиска.

— Что ж, добро, считай, получено. Пока осмотрись, побывай на переднем крае. Вечером собираю командиров рот, подробнее поговорим и об этом, дело-то общее. Приглашаю и тебя. Может, вместе что и придумаем.

На последнем совещании в штабе командир полка, говоря о противнике, отметил: по сведениям агентурной разведки, фашисты к плацдарму стягивают силы, однако данные нуждаются в подтверждении. Может, это всего лишь маскировка? Немецко-фашистское командование преследует какую-то иную цель, нежели сбросить нас с плацдарма? Ведь верит же враг, что на плацдарме по-прежнему столько же войск, сколько их было к десятым числам августа. Правда, для этого нам время от времени приходится демонстрировать сосредоточение войск: в эфир выходят специальные радиостанции, открывают огонь по выявленным заранее целям кочующие артиллерийские и минометные батареи, ночами то в одной, то в другом месте вспыхивают огоньки костров.

— Неплохо бы взять "языка", — говорил майор Павлюк. — Подумайте об этом, товарищи, у кого какие возникнут соображения — доложите. Пока же разведчикам нас порадовать нечем. Позавчера пробовали взять "языка" на участке первого батальона — неудачно, трех человек потеряли да шуму-гаму на весь плацдарм наделали.

Теперь Блохин подбирал место в районе обороны нашего батальона. Вечером разговор о предстоящем поиске зашел с командирами рот. Предложений было немало. Сошлись на мнении: произвести поиск с позиций 5-й роты, первая траншея которой наиболее близко подходила к одному из вражеских дзотов. Командир взвода этой роты младший лейтенант Николай Быков доносил: немцы в последнее время по ночам оставляют в сооружении лишь дежурную смену. Этим и стоило воспользоваться.

Больше суток Блохин изучал жизнь переднего края противника, а в полковом тылу готовились разведчики.

Ночь, выбранная для поиска, оказалась тихой и непогожей. С вечера зарядил мелкий дождь. Тусклым светом вспыхивали в беззвездном небе ракеты. Запахло сыростью. На НП батальона собрались командиры подразделений, обеспечивающих столь важную для нас операцию. Все с нетерпением посматривали то на меня, то на телефон, ждали доклада от саперов и разведчиков. И когда казалось, ожиданию не будет конца, зазвонил телефон. Взял трубку. Докладывал командир 5-й роты Ковалев: саперы проделали проход, разведчики миновали первую траншею.

— Все идет нормально, — обвел я взглядом окруживших меня офицеров. Блохин пошел.

Еще минут Двадцать над передним краем стояла тишина. Но вот ее разрезала длинная автоматная очередь. Вслед ей разнеслись взрывы гранат, ракеты вспороли дождливое небо. Трассирующие очереди заплясали по нейтральной полосе.

Разведчики обнаружили себя. Медлить с открытием артогня теперь было нечего. Иначе противник может отрезать пути отхода группе. К телефонной трубке потянулся майор Береза. Почти сразу же позади нас по немецкой обороне ударили батареи. К ним подключились минометчики. Передний край гитлеровцев перечеркивали огненные следы ракет, разрывы снарядов и мин, их шум поглотили пулеметные и автоматные очереди. Немцы ответили незамедлительно. Короткий, но мощный удар тяжелых минометов накрыл наши траншеи, окопы, огневые позиции, обрушился на тылы позиций артиллеристов и минометчиков. Завязалась огневая дуэль, которая с небольшими перерывами длилась чуть ли не до самого рассвета.

Минут через пятнадцать на НП батальона позвонил командир полка:

— Как у разведчиков? Взяли "языка"?

— Пока не докладывали.

— Да-а-а, — в раздумье протянул Павлюк, — шуму наделали основательного. Хотя бы не напрасно.

Командир полка положил трубку. Почти сразу же раздался новый звонок. Командир 5-й роты почти кричал в трубку:

— Взяли, товарищ капитан! Здоровенный унтер-офицер. Чуть сержанту Тюльге скулу не своротил. Но тот его все же скрутил. Сейчас разведчики ведут в тыл.

— Смотри гам. Немцы "языка" нам долго не простят, будут зверствовать. Как бы чего не вышло.

— Не допустим, товарищ капитан.

Затем меня соединили с Павлюком. Оказалось, что Валентину Еветафьевичу уже успели сообщить о результатах поиска. По голосу — чувствовалось, что командир полка очень доволен.

— Поблагодари людей, участвующих в обеспечения поиска; а кого нужно, и к награде представь.

Пленный подтвердил данные агентурной разведки о прибытии на наш участок новых немецких частей. Однако, какова численность прибывшего контингента, ему не было известно. Но в то, что он сообщил, было очень ценным… Враг готовился к наступлению.

Нужно было предпринимать ответные меры. Не теряя времени, усилили работы по инженерному оборудованию местности. Отрывали запасные огневые позиции для пулеметов, противотанковых ружей, ставили мины, проволочные заграждения. Усилили наблюдение, увеличили число дежурных огневых средств. И что не менее важно, зная о возможных действиях противника, держались настороже.

В эти дни радио и газеты приносили нам радостные вести. Вслед за выходом 3-го Белорусского фронта к границам Восточной Пруссии севернее Мариямполя войска нашего фронта ликвидировали окруженную севернее Сандомира группировку противника, освободили Дембиц. Успешно развивалось наступление войск 2-го я 3-го Украинских, 1-го и 2-го Белорусских фронтов. 31 августа наши войска, а также румынская добровольческая дивизия вступили в освобожденный патриотическими силами Румынии Бухарест. Добрые вести приходили из Прибалтики. Конец августа сорок четвертого оказался на редкость богат успехами Советской Армии.