Хроники странного королевства. Вторжение. (Дилогия) - Панкеева Оксана Петровна

— А мне можно будет? — немедленно поинтересовался Мафей. — Мне тоже интересно!

— Непременно, — пообещал волшебник.

Кантор проследил за исчезающими в телепорте частями поверженного чудовища и заметил:

— Вот счастье-то Виктору — этакая образина в подвале…

— Во-первых, его еще нет дома, — беззаботно отозвался мэтр, — а во-вторых, видел бы ты его жилище… Мне кажется, если оно и станет чуть грязнее, то он этого даже не заметит.

Хотя Мафей и получил четкие указания, куда отправляться и что делать, он все же решил, что ничего страшного не случится, если перед визитом в Лондру потратить полчасика на личные дела, о которых не следует знать даже великому мэтру Вельмиру. Ну в самом деле, какое ему дело до всяких незнакомых девчонок из других миров? У него своих забот хватает. А вот Мафею жизненно необходимо кое-что выяснить и уточнить.

Втайне он даже надеялся, что ему повезет застать странную девочку дома у Морковки и, может быть, получить от нее ответы на все вопросы, но сегодня удача оказалась неблагосклонна к юному магу. В иномирском доме Виктора нашелся только сам хозяин, причем за таким неожиданным занятием, что в первый момент Мафей чуть было не поверил в «духовное перерождение личности», о котором любил толковать прежний придворный мистик.

Агент Кангрем мыл полы. Более того — было видно, что перед этим он их подмел, ибо мусор за тряпкой не волочился, как в прошлый раз, когда Мафей имел возможность наблюдать сие сакральное действо.

— Добрый вечер… — растерянно пробормотал гость, мысленно отбрасывая бредовое предположение и тут же изобретая ничуть не более здравое: что пресловутое неряшество Морковки есть лишь часть образа каппийского дикаря, а на самом деле он вовсе не такой.

— О, привет, — отозвался Виктор, оглядываясь. — Посиди минутку, я сейчас закончу. А то ведь если брошу, то потом вдохновение уйдет и еще с полгода не явится…

Мафей облегченно кивнул и присел на подлокотник кресла. Мир встал на свои места и вновь обрел гармонию. Ничего сверхъестественного не стряслось, просто хозяина посетило желание прибраться в своем жилище. Которое обычно случается раз в полгода. Все в порядке, все нормально.

Вдохновение у Витьки закончилось поразительно быстро — домыть пол он еще успел, а вот вылить воду и убрать на место ведро, тряпку и швабру — нет. Просто запихнул все это в ванную и закрыл дверь.

Они перебрались на кухню, в которой тоже было на удивление чисто и даже грязная посуда нигде не валялась, и Мафей чуть не позабыл, зачем пришел, залюбовавшись на удивительный чайник, который кипятил воду сам, без плиты и вообще без огня.

— Знал бы, что ты придешь, — посетовал Витька, — хоть печенюшек каких купил бы, что ли… или конфет… булку с вареньем будешь? Мне тут Санька банку приволокла, кажись, клюквенное…

Хотя Мафей и не страдал такой патологической любовью к сладкому, как его друг Орландо, клюкву обожал с детства.

— Да, конечно, — с радостью согласился он. — А Санька — это та девушка, которая была здесь три дня назад, когда я за Кантором приходил? Она часто здесь бывает?

Морковка, потянувшийся было к шкафу с посудой, остановился и вдруг посмотрел на принца почти как Шеллар — пристально, с подозрением.

— «Девушка», говоришь? Так ты заметил, что на самом деле она старше, чем выглядит? Или магически почуял? Твой приятель, например, этот момент не просек, объяснять пришлось.

— Заметил, — не стал таиться Мафей. — И очень хотел бы узнать побольше об этом… хм… явлении. Мне можно как-нибудь встретиться с ней и поговорить?

— Это ты у меня разрешения спрашиваешь? Я-то тут при чем? Это уж ее дело — захочет ли она говорить с тобой об этом.

— А она не любит распространяться на эту тему? — уточнил Мафей, стараясь не огорчаться раньше времени и уверяя себя, что даже в этом случае не все потеряно и можно будет как-то договориться.

Виктор поставил на стол банку с торчащей из нее столовой ложкой. Орландо бы оценил, вне всяких сомнений.

— Ну вот припомни, ты в детстве часто делал глупости, о которых теперь жалеешь? И как, приятно тебе сейчас их вспоминать и обсуждать?

— Если бы это как-то могло расширить мои познания в магии, я бы даже не стал задумываться, приятно мне это или нет, — решительно ответил эльф.

— А это должно как-то расширить ее познания? Или речь все же идет о твоих?

— Мне кажется, нам обоим есть что сказать друг другу.

— Тогда договорись с ней о встрече через Диего, он вроде как сниться умеет. Только смотри, если ты ей «расширишь познания» куда-нибудь не в ту сторону, ее отец тебе уши оборвет с головой вместе.

— За кого ты меня принимаешь! — обиделся Мафей. — Я действительно имел в виду только магию и ничего такого.

— Так и я тебе именно о том же толкую. Она вечно во что-нибудь вляпывается, и как раз из-за этого самого «расширения познаний». Вон дорасширялась уже, что пятый год не растет, и неизвестно, возьмутся ли ее учить с таким откатом. И все равно постоянно лезет куда не просят.

Мафей задумался.

— Вряд ли ей что-то грозит с моей стороны, — наконец высказался он, — учитывая, что наши магические Силы разнятся до полной несовместимости. Но поговорить нам все равно надо. Я попробую договориться с Диего, а вы, пожалуйста, не говорите никому, что я приходил и ее искал.

— С чего такая секретность?

— Есть вещи, — серьезно пояснил Мафей, — которых я не говорю никому. Потому что никому этого знать не следует. И есть люди, которые очень легко могут об этих вещах догадаться даже по самым косвенным намекам. Вот поэтому ни моему кузену, ни наставнику не следует знать, зачем я приходил и чего искал.

— Угу… — Виктор вдруг помрачнел. — Значит, они верно догадываются, что ты скрываешь от них свои вещие сны?

— Кто тебе сказал?

— Жак, естественно, кто же еще. Так что, правда?

— Передай Жаку, — надулся Мафей, — что это не его дело.

— А ты в самом деле будущее предсказываешь?

— Если тебе интересно, могу предсказать, что с тобой будет завтра утром.

— И что?

— Пойдешь утром умываться, споткнешься о швабру и вступишь в ведро.

— Вот язва! — рассмеялся Морковка. — Ладно, не хочешь говорить — твое дело. Лучше расскажи, как там ваш глобальный квест продвигается.

— Мы сегодня грака видели! — с радостью ушел от скользкой темы Мафей. — Мэтр оторвал ему голову и вечером будет изучать. А у вас какие-то исследования по ним проводились в лавочке или в Оазисе?

— И там, и там, — охотно поделился Витька. — Правда, грак — такое животное, что добыть его для исследования сложно, но, бывало, притаскивали туши разной степени сохранности. Обычно их или уже дохлыми находили, или гранатами забрасывали. Один только раз помню, когда Первому Оазису целый грак перепал, но то случай уникальный. У Мохнорылого был приятель, тоже мутант, два с половиной метра ростом и в ширину примерно столько же, так он эту скотину голыми руками заломал. Голову открутил на фиг, а у них, оказывается, при повреждении спинного мозга сигнал на регенерацию не проходит.

— Ух ты! — восхитился Мафей. — А убас еще говорил, что позитивных мутаций не бывает!

— А что тут позитивного? Ну огромный был мужик, и всего-то. А в остальном — на морду страшон, как смертный грех, считал на пальцах и только до десяти, умер в тридцать лет, почки отказали. Хочешь еще булки?

— Нет, спасибо… Значит, грака можно убить и пулей, если повредить спинной мозг?

— Головной тоже можно, но до них же попробуй доберись, там на башке броня в три пальца, да и позвоночник просто так не расшибешь. Это только между позвонками надо попасть, или гранатой, или как тот мутант. А мэтр как ухитрился?

— Магическим лезвием. Ой, у тебя кошка?

Виктор оглянулся на рыжую статуэтку, замершую у холодильника, и пожаловался:

— Избаловал ее прежний хозяин до безобразия. Корм она не жрет, колбасу дешевую не жрет, только молоко ей подавай да сырую рыбу. Вот уж Соня с ней намается.