Мечи против колдовства. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 1 - Фриц Ройтер Лейбер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И все-таки ты нас не предупредила, – задумчиво сказал северянин. – Ты заманила меня сюда.
– И ты сомневаешься в том – почему? – спросила она. В этот момент Фафхрд как раз касался ее вздернутого носа и круглых, как яблоки, щек, так что он почувствовал и то, как она улыбается. – Или, возможно, тебе не нравится то, что я позволила тебе немного рискнуть жизнью, чтобы наградой стало это ложе?
Фафхрд запечатлел страстный поцелуй на ее полных губах, чтобы показать ей, как ошибочны были ее мысли, но через мгновение она оттолкнула его.
– Подожди, Фаффи, любимый, – воскликнула она. – Нет, я же сказала, подожди! Я знаю, что ты жаден и нетерпелив, но ты можешь подождать хотя бы до тех пор, пока луна передвинется на небе на ширину звезды. Я попросила тебя пообещать мне, что ты спустишься со Звездной Пристани на рассвете.
В темноте наступило довольно долгое молчание.
– Ну? Что же держит закрытым твой рот? – нетерпеливо спросила она наконец. – Кое в чем другом ты не проявлял подобной нерешительности. Время проходит, луна поднимается.
– Хирриви, – тихо сказал Фафхрд, – я должен подняться на Звездную Пристань.
– Почему? – звенящим голосом спросила она. – Пророчество стихов исполнилось. Ты получил свою награду. Если ты пойдешь дальше, тебя будут ждать лишь опасности. Если ты вернешься, я буду охранять тебя с воздуха – да, и твоего приятеля тоже – до самых пустошей. – Ее нежный голос слегка задрожал. – О Фаффи, неужели тебе недостаточно меня, чтобы отказаться от завоевания жестокой горы? Кроме всего прочего, я люблю тебя – если я правильно понимаю, как смертные употребляют это слово.
– Нет, – торжественно ответил в темноте северянин. – Ты замечательная, самая замечательная из всех девушек, что я знал, – и я люблю тебя, а это слово я не бросаю по пустякам, – однако от этого мое желание покорить Звездную Пристань только разгорается. Можешь ли ты понять это?
Теперь на некоторое время замолкла сама Хирриви.
– Ну что ж, – сказала она наконец, – ты сам себе хозяин и делаешь, что захочешь. Я тебя предупредила. Я могла бы сказать и больше, привести доводы против, спорить с тобой и дальше, но я знаю, что и после всего этого мне не удастся преодолеть твое упрямство, а время бежит. Мы должны оседлать наших лошадок и догнать луну. Поцелуй меня еще раз. Медленно. Вот так…
* * *
Мышелов лежал поперек ложа, в ногах, под янтарными шарами, и разглядывал растянувшуюся Кейайру; ее хрупкие яблочно-зеленые плечи и спокойное спящее лицо тонули во множестве подушек.
Мышелов смочил уголок простыни вином из чаши, стоящей у его колена, и потер им тонкую правую щиколотку Кейайры – так осторожно, что медленный подъем и падение ее узкой грудной клетки не изменили своего ритма. Вскоре он стер всю зеленоватую мазь с участка величиной в половину своей ладони и уставился на дело рук своих во все глаза. Он был уверен в том, что на этот раз увидит тело или по меньшей мере зеленое притирание с обратной стороны ноги; но нет, все, что Мышелов увидел сквозь вытертый им маленький неправильный треугольник, – это косматое покрывало кровати, отражающее льющийся сверху янтарный свет. Это была невероятно захватывающая и немного пугающая тайна.
Мышелов вопросительно глянул на Хриссу, которая теперь лежала на низком столике, окруженная фантастическими бутылочками из тончайшего стекла, и, положив белую косматую морду на скрещенные лапы, разглядывала лежащих на ложе людей. Мышелову показалось, что кошка глядит на него с неодобрением, так что он торопливо размазал притирание равномерно по всей ноге Кейайры, пока проделанный им глазок не был снова покрыт зеленой краской.
Послышался тихий смешок. Кейайра, приподнявшись на локтях, смотрела на Мышелова прищуренными глазами из-под длинных, густых ресниц.
– У нас, невидимок, – сказала она насмешливым голосом, который был или казался сонным, – видима только внешняя сторона любого грима или притирания, нанесенного на тело. Это тайна, недоступная даже нашим провидцам.
– Ты – воплощение самой королевы Тайны, шествующей средь звезд, – провозгласил Мышелов, легко поглаживая зеленые пальчики ее ног. – А я – самый везучий из всех людей. Только вот боюсь, что это все сон и я проснусь на холодных карнизах Звездной Пристани. Как вышло, что я здесь?
– Наша раса вымирает, – сказала она. – Наши мужчины стали бесплодными. Хирриви и я – единственные оставшиеся принцессы. Наш брат Фарумфар горячо желал быть нашим консортом – он хвастается, что все еще мужчина, это с ним ты дрался, – но наш отец Умфорафор сказал: «Нам нужна новая кровь – кровь героев». Так что нашим двоюродным братьям и Фарумфару – к крайнему неудовольствию последнего – пришлось летать там и сям и оставлять эти маленькие рифмованные приманки, написанные на пергаменте из козьей шкуры, в опасных, пустынных местах, которые могли бы привлечь героев.
– Но как могут невидимые существа сходиться с видимыми? – спросил он.
Она довольно рассмеялась:
– Неужели твоя память настолько коротка, Мышонок?
– Я хотел сказать, иметь потомство, – поправился Мышелов, слегка раздраженный тем, что она нечаянно угадала его детское прозвище. – И, кроме того, разве такой ребенок не будет полупрозрачным, туманным, смесью видимого и невидимого?
Зеленая маска Кейайры чуть покачалась из стороны в сторону.
– Мой отец думает, что такой союз принесет плоды и что дети будут рождаться только невидимыми – потому что невидимость доминирует над видимостью – и в то же время во всем другом будут обладать преимуществами, даруемыми примесью горячей крови героев.
– Значит, это твой отец приказал тебе переспать со мной? – спросил немного разочарованный Мышелов.
– Ни в коем случае, Мышонок, – уверила девушка. – Он был бы взбешен, если бы ему могло прийти в голову, что ты здесь, а Фарумфар просто сошел бы с ума. Нет, ты понравился мне – так же как Хирриви понравился твой приятель, – когда я впервые увидела тебя в Стылых пустошах; и для тебя это было большой удачей, потому что если бы вы дошли до вершины Звездной Пристани, то мой отец получил бы ваше семя совершенно иным образом. Кстати, это напомнило мне: Мышонок, ты должен пообещать мне, что на рассвете спустишься со Звездной Пристани.
– Подобное обещание не так-то легко дать, – сказал Мышелов. – Я знаю, что Фафхрд заупрямится. И, кроме того, у нас есть еще одно небольшое дельце, которое касается мешка с бриллиантами, если это то, что подразумевается под «кошелем, полным звезд», – о, я знаю,
