Рыцарь в зеленых доспехах - Николай Малунов

не ответил. – Как соберешься, свистни, ага? Я в этом балагане участвовать тоже не собираюсь…

- Свистну, - кивнул Орлов.

Хм. А что? Боец хороший, мужик нормальный, и, раз тоже уйти думает, чего бы не взять с собой? К тому же снайпер ему должен.

- У меня отец тут, ты только заранее скажи, хорошо?

- Скажу заранее, - кивнул снайпер. – Ну, что, выпустишь?

Олег пристально, долго смотрел на снайпера, но в конце улыбнулся и кивнул.

- Удачи там тебе. И возвращайся.

- Спасибо.

- Маленький Леша нашел пулемет, - вздохнул Лешему в спину Олег. – …Больше в деревне никто не живет…

Он ушел, но вечером так и не вернулся… ни первого, ни второго дня. Лишь после заката третьего постовые заметили на дороге одинокую, пошатывающуюся фигуру. Его узнали. Ворота открыли незамедлительно. На то была причина. Леший вошел, держа подбородок гордо… Подбородок, по которому стекала кровь. Вернулся снайпер без боекомплекта, без единого патрона, лишь с одним с окровавленным ножом в руках. Сам весь перемазан кровью и ранен в нескольких местах, причем далеко не зубами рысей, псов или мертвецов. Раны были пулевыми, а это означало только одно. Он вляпался. Алексей сделал два шага, пересекая безопасную черту и упал. Тело покачнулось, силы стремительно покинули организм. Все, что он успел сказать перед тем, как потерять сознание, так это короткую, но очень важную для будущей судьбы всего «восемнадцатого» фразу.

- Склады. Чисты. Вывозите.

Если бы он тогда знал… Этот поступок запустил череду событий, приведших к печальным последствиям. Но, провидцем снайпер не был. Он всего лишь делал то, что умеет делать хорошо – убивал.

***

Пробуждаться было неприятно. Он не помнил ничего из того, как добрался до дома. Перед глазами стояла кровавая пелена, и лишь желание жить и дойти до людей, заставляло двигаться вперед. Он ощущал, как дыхание становилось тяжелым, как не хватало воздуха и впервые за все время ему стало страшно. В армии, на войне всегда рядом свои. Там смерть зачастую быстрая. Или погиб сразу, или тебя вытащат с того света. А сейчас? Он шел, задыхаясь, думая лишь об одном: «как сделать очередной шаг?» Дойдет ли он до стен «восемнадцатого», хватит ли сил, или вот так задохнется, посинев? Упадет в лужу, а через какое-то время вновь встанет и пойдет искать людей, но уже с иной целью? Глупо. Глупо! Глу-у-у-у-упо! И страшно. Очень страшно! Но, судя по тому, что он лежит на койке, а судя по звукам, запахам и видам вокруг - в госпитале, то он все-таки дошел.

- Леша, - позвал голос слева.

Орлов обернулся на звук. Вика. Сидит рядом, держит за руку. Взгляд напуганный, но радостный. В уголках глаз блестят слезинки.

- Ты очнулся… Он очнулся! – это уже видимо для медперсонала.

Тут же за ширмой раздались быстрые шаги. Полог откинулся и в отгороженный закуток вошел Юрич.

- Хвала богам! – воскликнул старик, быстро беря его за руку и проверяя пульс. – Как себя чувствуете, молодой человек? Мы уж думали, что все… - врач кинул взгляд на сидевшую женщину. – Извините, тут места мало, не могли бы вы выйти?..

Вика встать еще не успела, как полог снова откинулся и к кровати подошли трое. Санитар, какая-то бабка и… майор.

Взгляд последнего не выражал ничего доброго. Леший отвернулся. Говорить не хотелось. Голова болела так, словно по ней футбольная команда колотила ногами весь матч. В груди свистело, болела челюсть и нога. Виктория вышла. Ему что-то вкололи и через какое-то время боль немного притупилась.

- Что, герой, - качнувшись на пятках, укоризненно посмотрел на раненого офицер. – Опять отличился?

- Сами говорили сходить… - все также, не поворачиваясь, буркнул Орлов.

- Сходить! А не устраивать там геноцид! Когда наши бойцы туда прибыли, то там места не было, куда вступить. Говорят, все в крови… Но, признаюсь, службу ты нам отличную сослужил…

- Опять, - вставил слово врач.

Майор закусил губу.

- Опять, да… Молодец.

- Я выполнил уговор, - повернул гудящую голову снайпер. – Теперь дело за вами.

- Что ж… Хорошо. Я слово держу. Как только в себя придешь, можешь…

Офицер не договорил. Подробности того разговора в квартире Лешего были известны лишь им двоим, да тем бойцам охраны, что были с Федорчуком и распространяться офицер пока об уходе снайпера не хотел. Мало ли как другие это воспримут, все же, что не говори, а этот Леший здесь успел многим много чего хорошего сделать, а ну, как встанут еще на его сторону…

Юрич скосил глаза, но виду не подал. Продолжил возиться с капельницей, вкалывая в нее все новые и новые шприцы, однако, судя по взгляду, старик понял, о чем идет речь.

- Товарищ майор, - обратился он к командиру. - Ему нужно отдохнуть. Я ему успокоительное вколол, немного еще поспит, потом я вас позову, если нужно будет… ранения серьезные…

- Да-да, - провел ладонью по волосам и оправил китель офицер. – Надо идти… Дела делать, уп-рав-лять, - последние слова он выговорил резко, с явным подтекстом и намеком, но Леший пропустил их мимо ушей.

Задание выполнено, можно спокойно уходить, не переживая ни за Настю ни за Вику. Он бы их всех с собой взял, но где уверенность, что они согласятся? Обе в хороших условиях, особо ни в чем не нуждаются. Захотят ли они с ним куда-то в неизвестность уезжать, променяв на нее кое-как налаженный быт и комфорт? К тому же, как Алексею стало известно, Насте стал оказывать знаки внимания некий молодой парнишка из числа охраны, да и она, судя по той же информации, была не против ухаживаний. Тогда что было той ночью? Плата за «заслуги», за «работу»?.. Выглядит это мерзко и стыдно. Проявление чувств? Это логичнее, Настя приличная девушка и с первого знакомства с ним немного флиртовала… Может она еще просто не выбрала?.. Или не видит в том, втором партнера? А может это лишь слухи? Мысли закружились, опережая друг друга, грозя взорвать голову. Алексей хотел было качнуть головой, отогнав дурные мысли, но побоялся это делать, мало ли как голова та самая на такое отреагирует. Но поговорить он с ними обязан… Только не сейчас. Сейчас хотелось отдохнуть и поправить свое