Во власти девантара - Бернхард Хеннен

— Они сказали, что оно было выковано карликом по имени Телудем для эльфа. — Тут в душу Нурамона закрались подозрения. — Неужели это было когда-то даром мне?

— Нет, карлики подарили его мне. Они сказали, что уйдут в Другой мир, чтобы отыскать там королевство, где Венгальф сможет остаться королем. То было время, когда мне нельзя было никого терпеть рядом с собой, чтобы свершилось то, что должно свершиться. Мы расстались в гневе. Однако Венгальф не дурак. Он подарил мне оружие и сказал, что я должна послать ему его, когда буду готова признать его как короля.

— Об этом мне карлики не говорили ничего… — ответил Нурамон.

— Я дала это оружие Гаомее, поскольку она происходила из рода, которому было предначертано сблизиться с карликами. — Казалось, королева ждет от него реакции.

Внезапно Нурамону стало ясно, что она имеет в виду.

— Гаомее из моего рода?

— Она не просто из твоего рода. Она была твоей дочерью.

Это известие настигло Нурамона словно удар. Гаомее была его дочерью!

— Я ее не помню.

— Ты уже умер, когда Дийомее родила ее.

— Дийомее! — негромко произнес Нурамон.

То была несчастливая любовь. Ее отец ненавидел его, а соперник Нурамона убил его на дуэли.

— Семья отвернулась от Дийомее. И я решила взять ее к себе. Она родила ребенка, дала ей имя Гаомее и ушла в лунный свет. Я приняла новорожденную. И призывая ее на эльфийскую охоту, я почувствовала, что будет правильно доверить Гаомее этот короткий меч. Я рассказала ей все об отце, и она восхищалась твоими деяниями в Ишемоне. Только помня это смогла она победить дракона Дуамока.

— Я ведь родился снова. Почему она не пришла ко мне?

— Она не осмелилась. Она боялась, что ты оттолкнешь ее. Однако прежде, чем обрести свою любовь и уйти в лунный свет, она доверила мне меч и сказала, что я должна сохранить его для тебя и дать тебе, когда придет время. Я так и поступила, — она убрала оружие Гаомее. — Ты принес оружие карликам, и вскоре они поняли, каков конец будет у эпохи. Они узнали от Дареен, когда должны вернуться в свои древние чертоги. — Теперь Эмерелль вынула из ножен полуторный меч, старое оружие Нурамона. — Торвис и Венгальф поступили мудро. Они дали тебе твой старый меч, и увидев тебя, я поняла, что ты побывал у карликов. Так ты стал посланником судьбы. И ты напомнил мне о том, откуда взялось это оружие.

— Ты знаешь об этом? — удивленно спросил Нурамон.

— А ты разве не помнишь?

Нурамон задумался. Меч сопровождал его не в одной жизни. Соратники эльфа принесли это оружие в его семью, где клинок и ждал владельца. Но откуда он?

— Не ломай голову, — заявила Эмерелль, пряча меч в ножны. — Это был мой подарок. Когда-то я подарила оружие каждому их своих боевых товарищей.

Нурамон не помнил этого, и это раздосадовало его.

Королева положила руку ему на плечо.

— Твои воспоминания вернутся. Просто понадобится время, чтобы вспомнить все. Это ни на что не похожее путешествие. Оно совершенно иного рода, чем все те, которые тебе довелось пережить до сих пор. Поступи, как карлики. Прими мои слова на веру и запомни, пока не вспомнишь сам.

Нурамон поглядел на оружие, лежавшее рядом с королевой.

— Значит, магия на этом мече — твоя магия.

Эмерелль рассмеялась.

— Тогда я была другой, как была другой раньше Юливее. Даже девантар не узнал чары твоего меча.

Нурамон уставился в пол. То, что открыла ему королева, распахнуло тысячи дверей, и он не знал, в какой из миров ему зайти сначала. Эмерелль была права: это путешествие. Оно ведет по забытым местам.

— И что теперь будет? — спросил он. — Я чувствую себя потерянным, словно заблудился в долгой дороге.

— В этом тебя поддержат мои слова, — ответила она. — Они должны показать тебе, что в тебе заключено больше, чем ты когда-либо мог подумать.

Королева говорила так, словно ему не угрожала никакая опасность, словно будущая дорога была беспрепятственной.

— Я умру завтра? — спросил Нурамон и заметил, что Эмерелль удивленно подняла брови.

— Нурамон, ты же знаешь, я не сказала бы, даже если бы знала. Исход битвы скрыт и от меня. Слишком часто меняется судьба. Слишком много мечей, слишком много стрел и слишком много движений мешают мне увидеть конец всего. Я даже не могу разглядеть, спасем ли мы Альвенмарк. Знаю только, что должно быть. И об этом должна молчать, иначе оно может не случиться. Я знаю, что тебя волнует. Ты боишься, ты и Фародин, что вы оба можете умереть.

— Да. Тогда Нороэлль пропала бы, а я родился бы снова, и в той жизни я помнил бы о горькой судьбе Нороэлль, не будучи в состоянии ничего для нее сделать. Почему ты не можешь отменить свой приговор? Почему заклинание, которое отделит Альвенмарк от Другого мира, должно быть произнесено сразу после первого?

— Потому что я видела свою смерть, если мы только отделим землю по ту сторону Шалин Фалаха. — Взгляд Эмерелль устремился в пустоту. — В меня попадет стрела, и тогда заклинание не будет произнесено никогда. А священники Тьюреда откроют новые врата в Альвенмарк, если мы не отделим наш мир от их мира. — Она заморгала и снова поглядела на Нурамона. — Нороэлль должна остаться там, где находится сейчас, чтобы я могла жить дальше. Но не думай, что я поступаю так из эгоизма. Дело только в Альвенмарке. Королеве тоже ведомо сочувствие, и она страдает, когда должна говорить и делать вещи, которые противоречат голосу ее сердца. — Эмерелль положила руку на его плечо. — А мое сердце говорит, что должна существовать надежда для Нороэлль. Поэтому я кое-что тебе пообещаю. — Ее глаза заблестели. — Если ты и Фародин умрете, то я доверю Юливее трон и уйду из Альвенмарка вместо вас.

Нурамон ожидал чего угодно, только не этого.

— Ты сделаешь это? — спросил он.

Королева кивнула.

— Да, ибо я столько столетий была верна судьбе, было так невыносимо жить в эпоху расцвета и видеть, как ты и Фародин рождаетесь снова. И горе Обилее я бы тоже не смогла больше выносить. Это такая вина, с которой я уже не могу жить. Ты видишь, надежда для Нороэлль есть, если только вы выиграете завтрашний день.

Нурамон взял руку королевы и поцеловал ее.

— Благодарю тебя, Эмерелль. Теперь мне не страшно сражение. — Он поглядел на оба меча. — Я хотел бы отдать тебе меч Гаомее, потому что ты права: здесь завершается круг.

— Нет. Не для меча. Ты должен сохранить оба. Они выполнили свое предназначение для Альвенмарка, а для тебя они — знак пути. А он еще не подошел к своему завершению. — Она поцеловала его на прощание в лоб и поднялась. — Выживи в битве и найди Нороэлль! После этого сможешь со спокойной душой расстаться с оружием. — И с этими словами королева покинула комнату.