Серая Чума; Война колдунов. Вторжение; Война колдунов. Штурм цитадели - Александр Рудазов

Во-первых, это выгодно колдунам. Когда дело доходит до рукопашной, войска перемешиваются, становясь этаким кипящим бульоном. Использовать заклятия массового поражения трудно — огненные шторма не различают своих и чужих.

Другое дело, если впереди только чужие — тут уж хлобыщи самым крупным калибром, не ошибешься. Пока армии не сошлись, колдовство изрядно проредит противника.

Во-вторых, имеет место психологический эффект. Неоднократно бывало так, что неприятель, подавленный видом этого солдатского моря, проигрывал сражение, не успев его толком начать.

В любой кампании серые стремятся иметь численный перевес. Их боевые порядки, основанные на развернутых линиях-цепочках, позволяют ярко демонстрировать, насколько их больше, насколько они сильнее. И в неприятельской армии от солдата к солдату передается липкий страх, очень легко перерастающий в массовую панику.

А паника в войске — это кратчайший путь к гибели.

Над Рокат-Каста повисло напряжение. Страшное, гнетущее, чудовищное напряжение. Нет ни одного человека, что не предпочел бы сейчас находиться где-нибудь в другом месте.

— ЙА, ЙА, ЙА!!! - нарастает над серым войском. — ЙА, ЙА, ЙА!!! КТУЛХУ ФХТАГН!!!

Рокушские пушки уже подают голос — но что проку? Колдуны — отдохнувшие, выспавшиеся, набравшиеся сил — держат мощную систему экранов. Кажется, будто над войском распахнуты десятки огромных зонтиков. Да, при таком напряжении мана утекает быстрее обычного — через час-полтора колдуны начнут валиться с ног, как вчера.

Только вот продержится ли крепость эти полтора часа?

— Хтюмарсаб наехтос — сомирцо нахцлохц!!! - закончил заклятие Ригеллион, резко выбрасывая вперед руки.

— Вот дерьмо!… - прошептала Ванесса, глядя на затмившую горизонт световую лавину.

В следующий миг ее дернуло вверх. Воздушный элементаль за спиной инстинктивно среагировал на опасность, с бешеной скоростью уносясь как можно выше. Логмир, вот только что стоявший недвижимо, тоже исчез с быстротой молнии.

А еще через мгновение все вокруг взорвалось.

Шум, грохот!… Несказанный гул наполнил пространство! Небосвод скрылся за облаками дыма и пыли! Тысячи крупных и мелких камней воспарили птицами, сотни искореженных трупов разлетелись во все стороны или вовсе обратились в клочья!

То немногое, что еще осталось от защитных чар Креола, просто развеялось, поглотив от силы половину ужасного Разрушителя Цитаделей. А второй половины… второй половины не хватило, чтобы уничтожить Рокат-Каста полностью, но…

…но когда облака пыли частично рассеялись, за ними открылась крепость. Искалеченная. Изуродованная. Лишившаяся двух из девяти бастионов и уже не представляющая штурмовикам ни малейшей преграды.

Не крепость — руины.

— Это конец, — опустились плечи Обелезнэ.

На несколько секунд серые полки замерли, пораженно глядя на то, что сотворил их маршал. Потом тишину прорезал чей-то ликующий крик. К нему присоединились тысячи других — веселых, наполненных яростным торжеством.

— На шту-у-у-у-у-у-у-у-у-урм!!! - бешено заревел Ригеллион, взмахивая рукой.

— ЙА, ЙА, ЙА!!! - откликнулись легионы, разом делая шаг вперед. — ЙА, ЙА, ЙА!!!

Серые солдаты ежедневно проводят на плацу многие часы. Что-что, а держать строй они умеют лучше всех в мире! Даже самое чуткое ухо не сможет уловить в их поступи разноголосицы — не люди шагают, машины заводные!

Центральный бастион Рокат-Каста остался в целости. Рокушцы на нем стоят ошеломленные, в ужасе глядя на серое море, текущее к развалинам крепости.

Король Обелезнэ медленно поправил съехавшую набок корону, распрямил плечи и обернулся к своим подданным.

— Это конец, — печально повторил он. — А конец должен быть красивым. Всем орудиям — полный огонь. Барон, возглавьте войска. Резервов оставлять не нужно. Флагов не спускать.

Лицо короля заострилось, приобрело жесткость, и он негромко добавил:

— Я надеюсь, что сегодня каждый исполнит свой долг.

Провал, оставшийся на месте двух взорванных бастионов и соединяющей их куртины, не идет ни в какое сравнение с жалкой брешью, пробитой вчера. Такую дыру не залатаешь за сорок минут бешеной работы. Ее и за сорок дней не залатаешь.

Но кроме каменных стен существуют живые.

Гарнизон Рокат-Каста стремительно выстраивается в каре, готовясь нанести упреждающий удар. Рокушские офицеры учились по книге Бокаверде Хобокена — а тот призывал в любом сражении не дожидаться атаки противника, а бить первым.

— Защити и помоги, Единый Дух… — шепчет молодой солдат, крепко сжимая фузею. — Убереги от пуль и штыков вражеских мундир Хоробоши Байкиана, милостью Твоей рядового Третьего Фузилерного полка…

— Навяжем затяжной бой, — торопливо диктовал Джориан коменданту Рокат-Каста. — Задержим врага у стен. Дождемся, пока сдохнут колдовские щиты. Тогда — палите всеми стволами, граф! Прикройте нас огнем! Бомбарды, гаубицы, мортиры — все, что есть!

— Вчерашние бомболеты еще остались!

— Их тоже запускайте! Гренадерам организуйте поднос гранат! Взрывайте все, что взрывается!

В воздухе послышался характерный свист, рядом промелькнул туманный силуэт. Джориан приподнялся в седле и гаркнул:

— Зеньор Логмир, стойте-ка!…

— Чего надо? — сверкнул белозубой улыбкой закатонец, буксуя на повороте. Он оказался одним из немногих, кому удалось спастись при взрыве — как всегда, выручила фантастическая скорость. — Я тут, между прочим, рубиться бегу, некогда мне!

— Вот и бегите. Только на простых солдат не отвлекайтесь, их мы сами рубить будем. Вам поручаю колдунского маршала. Не зарубите — так хоть отвлечете.

— Да как скажешь, — хрустнул плечами Логмир, касаясь рукоятей катан. — Хоть двух маршалов. У меня и рук как раз две.

— Да, денек будет жаркий… — поправил двууголку Джориан, вонзая шпоры в бока Аметиста. — Роген, Акорен, Мирсолван, за мной! Харра, драгуны!!! За Рокуш, за короля!!!

— ХАРРА-А-А-А-А-А-А-А!!! - вынеслась из крепости конная лава.

— Уж не опозорьте меня… — чуть слышно ворчал мчащийся впереди капитан, сам себя не слыша за грохотом копыт. — Я ж за вас в ответе, засранцы…

Солнце достигло полдня. Пекло. Жгучее, удушающее пекло — вот во что превратилось поле боя. Корчатся и стонут раненые, тихо лежат мертвые. Смерть, смерть, смерть — только смерть и ничего больше.

Обелезнэ Первый, стоящий на центральном бастионе Рокат-Каста, не произносит ни слова. Взгляд остановился, лицо превратилось в гипсовую маску.

Там, внизу, гибнут его подданные — гибнут сотнями и тысячами. Рокушский монарх ждет окончания сражения — когда серые победят, он шагнет в пропасть.